Урсула Ле Гуин - Невыбранная любовь
Позднее ему о многом пришлось размышлять — и об Аннад, и о Дуун, — но тогда он не удивился, почему Дуун ответила на его вопрос, но сама ни о чем его не спросила.
И лишь гораздо позднее, уже полгода спустя, он спросил:
— Помнишь, когда я сказал, что встретил Аннад… в тот первый раз, когда мы заговорили?
— Помню, — ответила она.
Они находились в комнате Хадри — прекрасной комнате с высоким потолком и выходящими на восток окнами, традиционно занимаемой кем-либо из членов Восьмого седорету. Лучи утреннего летнего солнца согревали их постель, а в окна задувал легкий ветерок с материка, напоенный запахами земли.
— Разве тебе не показалось это странным? — спросил он. Его голова лежала на ее плече. Когда она заговорила, он ощутил на волосах ее теплое дыхание.
— Тогда все было таким странным… даже не знаю. К тому же, если бы ты услышал прилив…
— Прилив?
— Зимними ночами. Если в доме подняться высоко, на чердак, то можно услышать, как надвигается прилив, как он разбивается о Скалу и катится дальше, к холмам. Это бывает, когда прилив действительно высокий. Но до моря несколько миль…
Суорд постучал, подождал их приглашения и вошел, уже одетый.
— Вы все еще в постели? Так мы едем в город, или нет? — спросил он, величественный и великолепный в белой летней куртке. — Сасни уже ждет нас во дворе.
— Да-да, мы уже встаем, — ответили они, тайком обнимаясь под одеялом.
— Поторопитесь! — велел он, и вышел.
Хадри сел, но Дуун потянула его обратно.
— И ты видел ее? Говорил с ней?
— Дважды. И никогда больше не приходил туда потом, когда ты сказала, кто она такая. Я боялся… Не ее. А того, что ее там не окажется.
— И что она сделала? — негромко спросила Дуун.
— Она не дала нам утонуть, — ответил Хадри.
