Алексей Калугин - Сеющие ветер
– Это огромное гнездовье пластунов, – сообщил Закладин Стелле, спустившись на землю.
– Здесь что-то не так, – недоверчиво наклонила голову девушка. – Пластуны не устраивают гнездовий.
– Не устраивали прежде. Вмешательство человека, изменив образ жизни пластунов, заставило их изменить и поведение. Раньше у пластунов просто не было необходимости заботиться о будущем потомстве, на Штраке у них не было врагов.
– А разве не это же самое я пыталась доказать тебе дома? – Стелла грозно посмотрела на Закладина.
Закладин уронил голову на грудь.
– Моя вина, – кающимся голосом произнес он.
– В другой раз будешь прислушиваться к тому, что я говорю, – строго погрозила пальцем Стелла.
Неподалеку от поляны они обнаружили еще одно гнездовье, намного больше первого, расположенное в небольшом овражке. На следующий день – еще два. Всякий раз, пытаясь подойти поближе, они наталкивались на предостерегающее недовольство пластунов.
– Представляю, что здесь будет твориться, когда птенчики начнут вылупляться из яиц, – сказала вечером, сидя у входа в палатку, Стелла.
– Потолкавшись день-другой, их родители снова бросятся на сетку. Вероятнее всего, пики агрессивности пластунов совпадают с периодами появления потомства, которому не хватает ни пространства, ни еды для нормального развития.
– Но с чем связано то, что атаки пластунов становятся все более частыми?
– Возможно с тем, что в разных гнездовьях выход детенышей происходит в разное время, а гнездовий становится все больше. Волны обезумевших родителей как бы сменяют друг друга: в то время как одна откатывается от сетки, другая уже движется вперед.
– Учитывая при атаке опыт своих предшественников, – закончила за него Стелла. – Теперь ты с этим уже не будешь спорить?
– Возможно, ты права, – задумчиво произнес Закладин. Лицо и взгляд его были серьезны. – Не исключено, что пластуны, каким-то образом общаясь между собой, обмениваются информацией.
Стелла, улыбнувшись, откинула волосы с лица и ничего не сказала.
– Обрати внимание на этого парня, – Закладин указал на неторопливо ползущего мимо них пластуна.
Пластун, ползший до этого, не замечая людей, по какой-то своей надобности, неожиданно остановился, развернулся в их сторону, подполз поближе и замер у ног Закладина, выжидающе приподняв передний край своего растекшегося по земле тела.
– Чего он хочет? – удивилась Стелла и на всякий случай поджала ноги.
– Брынзы.
Закладин достал из рюкзака белый кубик брынзы, освободил его от упаковки и бросил на землю. Пластун тут же накрыл любимое лакомство.
– Ты решил заняться дрессировкой пластунов? – рассмеялась Стелла, переводя взгляд с довольного Семена на не менее, должно быть, удовлетворенного пластуна.
– Ты можешь проделать то же самое, – сказал Закладин. – Я только представил вкус брынзы во рту, и пластун сразу же понял меня.
– Невероятно, – покачала головой Стелла. – Ты хочешь сказать, что они могут читать мысли?
– Ну, это вряд ли. Скорее всего пластун может воспринять только самые простые образы, настроение и ощущения находящихся рядом с ним живых существ.
– И таким образом можно управлять поведением пластунов?
– Может быть. Пока не знаю. Но теперь я не сомневаюсь, что агрессивность пластунов спровоцирована ненавистью к ним со стороны людей. Пластуны ползут на запад, чтобы освободить жизненное пространство своему потомству, и наталкиваются там на железную изгородь и стену ярости. Ты была права, когда сказала, что люди сами создали себе врагов.
– Странно, что никто прежде не обращал внимание на эту способность пластунов.
– Наверное, все же что-то замечали, но не придавали этому значения. Ты рассказывала, как каталась в детстве на пластунах. Может, они ползли не за протянутой метелкой, а выполняя твое желание? – Закладин улыбнулся. – Хочешь еще доказательств?
– Не отказалась бы.
– Дай мне фотоаппарат.
Закладин взял из рук девушки фотоаппарат и проверил, сколько пленки в нем осталось.
– Что ты собираешься делать?
– Хочу снять гнездовье с близкого расстояния.
– Попросишь своего дрессированного пластуна сделать для тебя пару снимков? – лукаво улыбнулась Стелла.
– Нет, сам превращусь в пластуна, – улыбнулся в ответ ей Закладин и, поднявшись на ноги, направился к краю поляны.
– Ты с ума сошел! – вскочила на ноги Стелла.
– Не волнуйся, – обернулся к ней Закладин. – На этот раз пластуны пропустят меня.
– Что ты затеял? – Стелла догнала Закладина и требовательно дернула за рукав. – Отвечай, или я никуда тебя не пущу!
– Я просто попытаюсь представить себя одним из пластунов, – сказал Закладин. – Если я прав в своих догадках, пластуны должны принять меня за своего.
– А если нет?
– Если они снова попытаются остановить меня, я просто вернусь назад.
– В таком случае, я пойду с тобой, – решительно, тоном, не приемлющим возражений, заявила Стелла. Категоричностью своих заявлений она, несомненно, походила на отца.
– Для начала попробуй представить себя пластуном, – попытался отшутиться Закладин, стараясь одновременно мягко и незаметно освободиться от удерживающих его рук. – Может, у тебя ничего не получится.
– Все у меня получится, – ответила Стелла, еще крепче ухватив руку Закладина, и закрыла глаза.
Она чуть прикусила зубами нижнюю губу. Лицо ее сделалось напряженно сосредоточенным.
Глядя на кажущееся спящим, по-детски беззащитное лицо девушки, Закладин с трудом удерживался от желания ласково погладить ее по волосам. Он стоял и молча ждал.
Через полминуты Стелла открыла глаза.
– Все, я готова, – серьезно сообщила она Закладину.
– Ты уверена? – все еще с сомнением переспросил он.
– Абсолютно, – Стелла нетерпеливо дернула его за рукав. – Пошли.
Медленно, не спеша, внимательно наблюдая за реакцией пластунов, они подошли к краю поляны. Пластуны не проявили не малейшего беспокойства даже тогда, когда люди, раздвигая их ногами, вышли на свободное от кустов пространство и направились прямиком к месту, где находилось гнездовье.
Стелла, повернув лицо к Закладину, шутливо насупила брови и заговорила медленно, утробным голосом:
– Я черный-черный пластун, мне нравится ползать на брюхе, я люблю брынзу…
– Отлично, отлично, – прервал ее Закладин, вовсе не разделяя ее игривого настроения. – Только не вспоминай о своем трассере.
– А я, пластун, и знать не знаю, что это за штука, – с деланным изумлением вскинула брови Стелла.
Пластуны вели себя по-прежнему спокойно, но Закладин начал уже ругать себя за то, что втянул Стеллу в эту глупую и, по сути, совершенно бессмысленную затею. На десятки метров вокруг расстилалось ровное, лишенное растительности пространство, заполненное едва колышащимся скоплением глянцево-черных тел. Если сейчас по какой-то причине пластуны решат напасть, у людей не будет ни малейшего шанса на спасение. Два ручных узколучевых трассера не в силах удержать многотонную массу, если она обрушится на них всей своей тяжестью.
