Константин Мзареулов - Империя очень зла
— Обещали дать канал в полдень.
— Вы поможете?
Полковник кивнул. Сказал ободряюще:
— Конечно, Галочка, мы все будем рядом. Сделаем все, что сможем…— Он виновато улыбнулся. — Только сможем мы немного. Это будет ваша партия.
— С вами все равно спокойнее, — вздохнула Галя.
***
Киев. Министерство обороны Украины.
Минувшую ночь генерал-майор Кутенко провел в министерстве — ждали новостей из Центра управления полетами. Лишь под утро подоспело сообщение, что ракета «Зенит-3SL» благополучно вывела спутник «Вибух-9» на заданную орбиту, заняв предписанную позицию в группировке, насчитывающей почти полдюжины спутников. Радостное событие отметили «Гайдамацкой» горилкой (каковая в прежние времена именовалась «Московской водкой») под соответствующую закуску, после чего уже не имело смысла возвращаться домой. В четвертом часу Кутенко прилег на диване в своем кабинете, а ровно в половине восьмого его разбудил телефон. Начальник Генштаба вызывал на совещание.
Они были знакомы почти четверть века. Вместе воевали в Афгане, где старший лейтенант Семен Кутенко командовал ротой в батальоне майора Николая Бунчука. После развала сверхдержавы вместе строили национальную армию — Збройни Силы. Всякий раз, когда возникали деликатные проблемы, глава Генерального штаба сначала советовался с начальником оперативного управления, а уж потом вызывал других высокопоставленных офицеров.
— Мы пока не можем уверенно сказать, будут ли нас бомбить, или дело кончится мирно, — медленно проговорил генерал-полковник. — Завтра припрется госсекретарь — тогда и решится. Но сейчас мы обязаны готовиться к худшему, поэтому хочу спросить тебя как старого друга…— Он сделал паузу, затем продолжил: — Веришь, что сможем отбиться от поганых миротворцев?
Криво улыбнувшись, Кутенко ответил встречным вопросом:
— Собственными силенками, без союзников?
В менее напряженной ситуации упоминание о союзниках могло вызвать даже смех, но не сейчас. Всерьез рассчитывать на главных дипломатических партнеров последних лет мог разве что дебильный первоклассник. И пресловутый ГУУАМ, и Черноморская коалиция с ее объединенной флотилией «Black Sea Forces» буквально из кожи вон лезли в холуйском порыве присоединиться к НАТОвским ударам по Украине.
Бунчук понимающе наклонил голову, показывая, что не желает слышать убийственный вывод. Потом очень тихо произнес:
— Я считаю, у нас может быть только одна реальная стратегия. Встретить налеты всей огневой мощью ПВО, в первые же часы нанести максимально возможные потери группировке противника. У них общественность очень нервная, дюже не любит, когда в Америку гробы привозят.
— По другому не получится, — согласился Кутенко. — Я, друже, и сам точно так же думал. Только при многократном превосходстве в силах, которое создает НАТО, мы не должны рассчитывать на серьезные успехи даже при самой активной обороне.
— Не так уж многократно их превосходство, — с неожиданным и совершенно неуместным энтузиазмом вскричал генерал-полковник.
Он принялся сопоставлять силы своей армии с «миротворческой» группировкой, в два столбика записывая на листке блокнота количество боевых единиц. Получалось, что противник имеет примерно вдвое больше ударных самолетов, поэтому исход битвы могли решить только противокорабельные и зенитные ракеты. Последние имелись в достаточном количестве, но за два десятилетия успели малость устареть.
— Кстати, эффективность их ударов — предмет отдельной дискуссии, — заметил Кутенко. — Вот, послушай.
Он извлек из портфеля припасенную впрок бумажку с веселой информацией. После завершения операций против Сербии главком Объединенных сил НАТО в Европе американский генерал Уэсли Кларк хвастался на пресс-конференции в Пентагоне: дескать, за 78 суток его каратели разбомбили 110 югославских танков и 210 бронемашин. Но год спустя, летом 2000 года, Джон Корли, бригадный генерал ВВС США привел совершенно другие цифры: по его сведениям, Югославия потеряла всего 14 танков, 18 БМП и 20 артустановок. Остальные бомбы легли мимо цели, накрыли гражданские объекты, либо были растрачены на уничтожение ложных мишеней.
— Утешает, — согласился генерал-полковник. — Но и противник за эти годы мог поумнеть. А что мы сможем противопоставить вражеской авиации? «Трехсотых» комплексов — раз-два и обчелся. К тому же они еще ни разу не применялись в реальной войне.
— Применим, — бодро сказал Кутенко.
— С тобой все понятно, — вздохнул начальник Генштаба. — В общем, расхреначат нас к бисовой неньке… Ладно уж, завтра к вечеру появится определенность, чего ждать и в каких количествах.
И он приказал подготовить планы переброски в Крым дополнительных наземных сил и массированного наступления на опорные пункты бандформирований. От оперативного управления требовалось представить расчет сил, необходимых, чтобы за два-три дня стереть в порошок всех боевиков.
***
Москва. Редакция журнала «Московский бульвар».
Начало миссии было несложным. Пользуясь набранным на прошлом уровне арсеналом, Богдан без труда зарубил Розенкранца и Яго, пополнив при этом запас зарядов в патронташе. Оба противника безусловно относились к отрицательным персонажам, поэтому он расправился с ними быстро и жестоко, не опасаясь неприятных сюрпризов в виде штрафного бонуса. Потом из темного коридора на него бросился гадкого вида мужичонка в красной и зеленой штанинах, клетчатом камзоле, шляпке с перьями и коротком плаще в желто-зеленую полосочку.
Геймер машинально пробежал пальцами левой руки по цифровым клавишам от единицы до семерки. Из нижней части экрана последовательно вырастали варианты вооружения: две лапы в малинового цвета бархатных перчатках с отворотами, кинжал, шпага, двухствольный кремневый пистолет, секира, мушкет и наконец пузырек с ядом. Поскольку противник был один, Богдан остановил выбор на кинжале и, кликнув правой клавишей, вызвал меню «Диалог». Из предложенных вариантов приветствия он предпочел наиболее миролюбивый:
— Как звать тебя, прекрасный юноша!
— Что значат эти крики? — вызывающе осведомился незнакомец. — Что случилось?
Руки чесались прикончить этого невежу без долгой болтовни, но умение вести длительные беседы вознаграждалось дополнительными очками, на которые впоследствии можно было прикупить лишнюю жизнь. Поэтому геймер, наплевав на самолюбие, вежливо попросил желтый ключ, одновременно пытаясь вспомнить, который ублюдок из обеих пьес способен разговаривать таким образом.
