Феликс Дымов - Где ты нужен
- Подать пар-радный тр-рап! - задребезжал Гога.
- Перетопчешься! - Най звонко щелкнул пальцами.
Попугай, сорвавшись с Микиного плеча, в панике перелетел на ветку дерева и стал ругаться оттуда на шести земных языках. Наконец ему надоело, он сделал последнее устрашающее движение головой и мирно закончил:
- Гога молодец. Гога хороший.
- Был бы хороший, взял бы страховочный шнур в клюв - и на Стену.
- А кто бы его там встретил колышек вбить? Папа Кшас? Или его брат Невидимка?
Представив себе межзвездного бродягу Папу Кшаса в роли спасителя, Андрей пришел в прекрасное расположение духа. Их собственные злоключения на Геокаре показались бледной тенью тех, которые выпадали на долю героя мультсерии. А коли так, рано отчаиваться.
Андрей потянул Ная за локоть, усадил рядом на прогретый солнцем вырост каменной тверди - словно бы Стена пустила в этом месте могучие корни.
- Нет, дружок, зачем синица в руках, - Андрей кивнул на крикливого попугая, - когда есть журавль в небе? - Он перегнулся и постучал пальцем по пряжке на поясе Ная. "Жук" чутко порыскал в высоте, как бы ожидая приказа. - Шнур нам пара пустяков наверх забросить. А вот как его там закрепить?
- Жаль, не догадались присобачить манипуляторы на "жуке"... - Най подпер Стену спиной, закинул ногу на ногу и зажмурился. Всем своим видом он давал понять, что мыслей по поводу штурма у него нет. И не ожидается.
- Можно тебя вместо манипуляторов... - Андрей иронически оглядел фигуру Ная. - Да нет, двигатель не потянет... Придется, видать, мне... Ладно, слазаю.
Солнце перевалило за край Стены и ушло греть озеро. Малышня, то ли от усталости, то ли из уважения к старшим, жалась в кучку и помалкивала. Лишь неуемная Тинка порывалась вставить словечко. Наконец уловила паузу. Перекатилась со спины на живот, похлопала Ная по коленке:
- Бутик сказал, если ты не будешь называть его глупым, он поможет...
- Держа в зубах конец каната, четырехрукий Бутя чапал в присосках на мачту... - сонно продекламировал Най, не меняя позы. И вдруг резко выпрямился: - Андрей, не помнишь, какая у этой модели удерживающая сила?
- Не помню, посмотрю схему. А вообще любой робот, даже кукольный, обязан таскать себя и хозяина. Молодец, Тина-тихоня! Начинаешь мыслить...
- А можно за это... - Тина скромно опустила глазки: - Можно мне тогда поносить Орден Простофили?
Рене с Кирико побагровели и повалились наземь, уткнув носы в ладони и делая героические усилия не расхохотаться. Андрей надул щеки, прерывисто подышал, но взял себя в руки и важно перевесил на Тинкин комбинезон проволочный знак отличия.
...В кольцо на Бутиной спине пропустили тонкий шнур, захлестнули петлю. Най отвинтил улыбающуюся кукольную головку, вставил в гнездо дополнительный кристалл. Тина обняла своего любимца, о чем-то пошепталась. Перевела на общечеловеческий язык:
- Бутя обещал не бояться.
- Превосходно. А теперь марш за дерево! - скомандовал капитан. Все, все... Тебя, Кирико, это тоже касается. Старший - Рене!
Андрей пристрелил к скале катушку со шнуром - хороший прочный шнур в неистираемой оболочке! - зажал трещотку.
- Не подведи, Бутик!
Робот понимающе мигнул прожектором.
Цок-цок, цок-цок. С камня на камень, с выступа на выступ. Вдоль Стены. Выбрал место. Прилип. Вязко чмокая присосками, полез наверх. Затарахтела трещотка. Шнур, извиваясь, пополз следом. Вот робот миновал причудливый клык. Прочмокал по вылизанному ветром столбу. И начал огибать край карниза.
Вероятно, карниз расслоился, висел на честном слове: кусок породы вместе с роботом соскользнул по откосу и, натягивая шнур, полетел вниз. Бутик ослабил присоски. Освобожденный камень, гремя и подпрыгивая, поехал со склона, рухнул и успокоился где-то вдали от ребят. А робот как ни в чем не бывало побежал проторенной дорожкой, захлестывая шнур вокруг клыка, не в силах уразуметь куцым кукольным мозгом, что же именно не пускает его дальше.
- Най, тормозни его, пусть не дергается! - Андрей выхватил из кобуры диффер. Пал на колени. Отщелкнул стойку для стрельбы из упора. Вонзил в землю. Поймал Бутика в оптический прицел. Сжал зону поражения в линию, подвел под основание клыка. И неловко, левой рукой установил одиночный импульс.
Треснуло. Вздрогнуло. Посыпалось. Ухнуло. Раскатилось.
Робот покрутил головой и снова помчался - вверх, вверх, вверх.
Что-то пестрое, шумное кинулось с дерева к Андрею.
- Гогу забыли! - жалобно пропищал попугай.
- Ах ты, хороший, милый! - льстиво сказал Андрей, лаская взъерошенный птичий хохолок. - Лети к Мику. Мик тут близко, лети!
Бутик перевалил за край Стены, прошагал метра четыре, волоча шнур. Постучал по округлой скале. И намертво присосался всеми четырьмя конечностями.
Андрей спрятал в кобуру диффер:
- Ну, я пошел... С малышней поосторожнее...
Подпрыгнул, ухватился за шнур, подергал, покачался. Шнур играл, пружинил, но не ослабевал.
Андрей поднял капюшон, пристегнул берет. Надул воздухом амортизирующие карманы. Комбинезон - цельный от подошв до макушки, с жесткой, выступающей вперед рамкой вокруг лица - округлился множеством бочоночков. Теперь каретку на шнур. Моторчик. Ролики. Поехали!
Капитан то ехал, как по канатной дороге, то замедляя скорость и, отталкиваясь ногами, гигантскими скачками бежал в гору. Карнизы переваливал едва дыша, вцарапываясь в породу ногтями. Все путешествие - от Ная до Бутика - сложилось в единый миг. Вот ровный скол на месте клыка. Вот вымоина. Вот край Стены. Андрея опрокинуло, поволокло. И он едва не сшиб воротца, в которые превратился преданный робот. Най казался отсюда не крупнее муравья.
- Салют, штурман! - Андрей осторожно приблизился к краю и потряс сжатым кулаком. - Пускай ребятишек!
Первым подвесили к блоку Мика, конец шнура подвязали к "жуку". "Жук" всплыл под облака. И Мик скатился с подвески прямо к ногам Андрея. Гога всю дорогу летел рядом и орал:
- Пор-реже! Пореже! Не раскокайте!
Таким же манером подняли Рене с Кирико. Хохочущую Тинку. Пока ее высвобождали и гасили комбинезон, Бутик переступал с ноги на ногу и нежно повизгивал. Чего доброго, скоро заговорит, подумал Андрей. Мало у них было шуму...
Он приготовился страховать Ная, но Най от помощи отказался: отправив наверх "жука", покорил Стену маршрутом капитана. Все обнимались, прыгали, весело галдели и беспрерывно хвастались. Шуму действительно было много, капитан не ошибся. Ошибся он, пожалуй, в одном: на штурм Стены он отводил гораздо больше времени.
5
"Ты у меня молодец, Андрюша, - сказала мама, - и папа молодец, держится. Не переживай, скоро встанет на ноги..."
На этих маминых словах Андрей проснулся. Шатер экспедиционной палатки, освещенной солнцем, сочился мягким бутылочным цветом. "Еще один оттенок зеленого, - с ненавистью подумал капитан. - Сколько их тут? Надоело..." Как в старой песенке: "Оранжевое небо, оранжевый верблюд..." Замени слова - и будто про тебя сложено: "Салатный небосвод... Зелененькое солнце..." Тьфу! Больше всего на свете хотелось поваляться, решительно ни о чем не думая. И чтоб кто-нибудь, например мама, принес в постель шкворчащую яичницу и какао. И чтоб беззаботно струилось вокруг тихое, ленивое утро - так не хватает человеку ощутить раз в год тихое, ленивое утро. Картинка получилась жалостливая. Пришлось напомнить себе, что он капитан, что любая мелочь, даже невинная слабость к какао, может подорвать авторитет.
