Гарриет Хэпгуд - Квадратный корень из лета
Мне не хочется «думать о будущем», как искушающе шепчет мистер Карлтон. Тут бы с настоящим справиться.
Под свистящий шепот консультанта, изобретавшего все новые способы запугивать нас остатком жизни, я начала писать в тетради. Пусть не в моих силах остановить неотвратимо надвигающийся колледж, выдуманное Недом летнее шоу «Что бы сделал Грей?» и самолет Томаса, но кое-что я пока могу контролировать.
Например, я могу выяснить, что все-таки произошло вчера вечером.
* * *К концу собрания тетрадь была густо исписана уравнениями, обосновывающими мою гипотезу зонированных телескопов во времени. Под скрип отодвигаемых стульев Соф скупым жестом обозначила приглашение присоединиться к девичьей компании у дверей. Я покачала головой, едва заметно показав на учительницу физики. Соф улыбнулась одними губами.
Миз Эдеванми задержалась за столом, хмурясь на расписание, но я надеялась, что она не против таких неожиданных вопросов, как…
– Как работает пространственно-временнóй континуум? – брякнула я.
Она строго посмотрела на меня.
– Я так и знала, что вчера ты не слушала на уроке!
– Нет, я как раз слушала. Я сделала самостоятельную, пока отбывала срок… то есть наказание…
Извинения замерли у меня на губах. Учительница рассмеялась:
– Шутишь! Что конкретно ты хочешь знать?
– Я хотела спросить о «кротовых норах», тоннелях во времени. Как они выглядят?
– Это вопрос по учебному материалу или мне надо беспокоиться о том, что Норфолк затягивает в четвертое измерение? – осведомилась миз Эдеванми.
– Вопрос гипотетический. То есть теоретический. Меня интересует математическая модель, – заверила я ее. – Невозможно создать тоннель во времени без темной материи, равно как и путешествовать во времени без нее. Но можно ли заглянуть в такой тоннель, как в удаленный телевизор?
Учительница долго смотрела на меня, затем поглядела по сторонам. Из класса уже выходили последние, не прибившиеся ни к одной компании ученики. Миз Эдеванми дождалась, пока они ушли, подалась вперед и спросила громким шепотом:
– Тысячное простое число?
– Семь тысяч девятьсот девятнадцать, – недоуменно ответила я.
Она кивнула на дверь:
– Следуй за мной.
За весь долгий путь по коридорам физичка не проронила ни слова. Всякий раз, когда я пыталась задать вопрос, она едва заметно качала головой. Я даже забеспокоилась, что у меня неприятности. Войдя в свой кабинет и впустив меня, миз Эдеванми села за парту и отодвинула ногой второй стул, указав мне на него. Ого, это уже жесть.
Я опустилась на стул. Неужели она снова оставит меня после уроков? Обычно физичка была очень улыбчива, даже когда объясняла скучнятину вроде топологии. Сейчас она пристально смотрела на меня без улыбки.
– Добро пожаловать в клуб параллельной Вселенной, – сказала она наконец, не сводя с меня взгляда.
У меня глаза полезли на лоб.
– О боже! Шучу, шучу! – захохотала она. – Ребята, вы такие наивные. – Она вытерла слезы, выступившие от смеха. Ага, очень весело. – Готти, не проходит года, чтобы кто-нибудь из моих учеников не поверил в тоннели во времени. К тому же это первый звук, которого я дождалась от тебя за весь год, так что уж позволь мне посмеяться. Ну ладно. Теоретически неизвестно, что ты увидишь. Возможно, тоннель будет настолько искривлен, что горизонт событий не позволит тебе заглянуть за угол. А если представить, что ты все же заглянешь в «кротовую нору», тяготение может оказаться настолько сильным, что исказит световые волны – ну, как объектив «рыбий глаз».
Перевожу на английский: ничего ты, Готти, не увидишь, в лучшем случае зеркала из комнаты смеха. Но поцелуй Джейсона вчера вечером был цветным, трехмерным, со вкусами и запахами, с аймаксовским эффектом полного погружения и даже с попкорном.
– Хорошо, – не отставала я, – а математически, теоретически? В Гёделевской метрике прошлое по-прежнему существует, потому что пространство и время искривлены. Если увидеть прошлое – ну, как через… – Я замялась, понимая всю нелепость дальнейших слов, – …временнóй телевизионный телескоп, в котором изображение не искажается, такое наблюдение за прошлым заставит время течь иначе? Для наблюдателя? Это каким-то образом повлияет на него?
– Подобно тому, как часы в скоростном поезде идут медленнее, чем на станции?
– Да! – просияла я. Ситуация с часами из разряда «очевидное – невероятное». – Я вот думала… Если двадцать минут смотреть в тоннель на прошлое, в реальной жизни потеряешь пару часов?
– Возможно, – несколько секунд миз Э. пристально смотрела на меня, затем взяла ручку и начала писать. – Если тебя интересует дальнейшее изучение квантово-механической теории, тебе надо это прочитать. А еще тебе надо, – она показала ручкой на мою тетрадь, открытую на странице, исписанной именем Джейсона, – всерьез задуматься о подаче заявления.
Я кивнула и протянула руку за списком, но учительница мне его не дала.
– А ты уже выбрала – чистая математика или теоретическая физика? – спросила она, держа листок в сантиметре от меня. – Биологам мы тебя не отдадим!
– Я пока не знаю…
От мысли посвятить всю жизнь одному предмету меня едва не вывернуло. Да у меня эмоциональный настрой каждые пять минут меняется!
– Не тяни, я должна успеть дать тебе рекомендацию. А знаешь что? Я напишу тебе рекомендацию, если ты напишешь доклад, раз тебя так зацепили перемещения во времени.
– Домашнее задание? – поморщилась я, хотя лето в библиотеке – неплохой способ избегать Томаса.
– Считай это приложением к резюме – объяснением, почему ты хочешь изучать физику. Только включи математические расчеты. Сдашь мне крутое эссе по твоей теории временнóго телескопа, и я напишу такую рекомендацию, что ты совершишь скачок в миллион световых лет от Холкси. Будут у тебя и стипендия, и гранты, и работа.
Физичка помахала передо мной листочком. Мне не хотелось оказаться за миллион световых лет от Холкси. Я не знаю, где хочу находиться. Но я точно желаю узнать, что происходит. Поэтому я взяла листок.
* * *Поразительно, но в школьной библиотеке не нашлось почти ничего из списка миз Э.: среди девяти тысяч поэтических антологий удалось отыскать лишь потрепанную «Краткую историю времени». Еще пара нужных книг оказалась на руках. Я зарезервировала их у библиотекаря и пошла в гараж забирать велосипед.
Я знала, где найти остальное – в «Книжном амбаре». Грей смотрел на Вселенную под другим углом, но у него целый этаж забит научной литературой – от фантастики до физики. Проблема в том, что я целый год не заходила в магазин. Всякий раз, когда папа спускался с небес на землю и просил поработать, я придумывала отговорки – домашнее задание, прогулка на велосипеде, плавание, даже когда море в ноябре замерзало, лежание на кровати и разглядывание потолка.
