Ночь без звезд - Гамильтон Питер Ф.

Только развернув поплавки, оружейные техники сумели провезти их через арочный дверной проем крипты. Это были цилиндры диаметром четыре метра и высотой два с вогнутым центром с одной стороны. Корпус из серой металлокерамики с пятнами бирюзы напоминал панцирь живого существа. Восстановить их оказалось относительно нетрудно, поскольку компоненты сохранились намного лучше, чем у генератора червоточины. Возможно, потому, что их изначально создавали для работы в опасной среде.

Юз-дубль установил связь с обоими устройствами и выяснил, когда последний раз проводилась проверка системы. Как и ККТ БС5800д2, поплавки питались от прямого преобразователя массы в энергию, который в свою очередь подпитывался от сверхсдавленной атмосферы, куда погружалось устройство. Осмотрев их с помощью экзозрения, Лора убедилась в их работоспособности.

Она проверяла готовность поплавков до тех пор, пока тележки не остановились. Лора поработала на славу, воспользовавшись информацией АНС-дроидов. «Больше нет причин откладывать. Вот же хрень!»

— Ну что ж, — вздохнула она. — Давайте сделаем это.

— И другого способа нет? — спросил Хавьер.

— Нет.

— Вы убьете целый мир?

— Сынок, либо мы их, либо они нас.

«В который раз».

Слваста поднял руку и резко посмотрел на Хавьера.

— Лора знает, что нужно делать. Без нее… — Он горестно улыбнулся. — Это обычный риск. Пожалуйста, позвольте мне отправить с вами нескольких морпехов.

— Они ничем не помогут, — ответила она. — Но спасибо за предложение.

Юз-дубль отправил новую серию инструкций на ККТ БС5800д2.

Червоточина вновь переместилась. Экзовидение показало, что потребление энергии перехода значительно возросло, поскольку червоточина растянулась на восемьдесят миллионов километров. Теперь терминус раскачивался намного сильнее.

Тусклый лиловый свет проникал сквозь врата, но ничего не было видно, только дымку. Червоточина открылась глубоко в атмосфере Валатара. Лора изучала показания экзовидения. До сих пор трехмерная графика дергалась, кроме того, появились янтарные значки, предупреждающие об опасности. Силовое поле подвергалось огромному давлению.

— Странно, — пробормотала она.

— Что-то не так? — резко спросил Слваста, но на этот раз не из-за гнева, а из-за страха.

— Не совсем.

Юз-дубль отправил новый пакет инструкций вратам, и червоточина сместилась. Лора следила за давлением на силовое поле перехода, которое быстро уменьшалось. Затем дымка рассеялась. Червоточина поднялась над слоем облаков. Казалось, они смотрят в бесконечное голубое небо, покрытое еще одной сплошной облачной пеленой в десятках километров над ними. Гигантские спирали ураганов мчались через залив с колоссальной скоростью. Между ними сверкали феноменальные молнии, соперничая по силе со вспышками на Солнце.

Валатар — единственный газовый гигант, вращавшийся вокруг затерянного светила, — находился на десять миллионов километров дальше от него, чем Бьенвенидо. Девяносто семь тысяч километров в диаметре, значительно меньше Юпитера, но все же достаточно массивная планета. Во время парада планет он создавал такие штормы и приливы, которых Бьенвенидо никогда раньше не знало.

Лора нахмурилась, увидев показания, полученные от перехода, — не от силового поля, а самой червоточины.

— Так быть не должно.

— Чего именно? — спросил Слваста. — Очередные инопланетяне объявились?

— Дело не в этом, — заверила она его и остальных в крипте.

Инопланетяне стали настоящим кошмаром Бьенвенидо. Лора признала: их коллективная паранойя, связанная с вторжением чудовищ на планету, имела веские основания.

Честно говоря, ее беспокоило то, что могло скрываться в атмосфере Валатара. По версии, к которой они пришли с АНС-дроидами, Бездна использовала эту одинокую планету в качестве места для изгнания любых видов, бросавших ей вызов. Теорию подтвердили и ватни, утверждавшие, будто видели, как чуть больше тысячи лет назад из ниоткуда возник Урселл.

Сами ватни, хотя и готовы были идти на стратегические сделки с людьми, оказались до крайности упрямыми существами и не соглашались на поглощение злобным разумом, лежавшим в основе Бездны. Урселл был полуобжитой пустыней, с руинами после ядерных взрывов, существовавший — так типично для праймов — в состоянии перманентной войны.

Макул находился в еще более плохом состоянии, чем Урселл, — кто бы там ни обитал, он, вероятно, несколько тысячелетий назад самоуничтожился в результате жестокой ядерной бомбардировки. А еще в составе системы имелся странный Трюб — безликая бесплодная планета с тонкой атмосферой и дюжиной крошечных лун (единственных в системе). У Лоры так и не нашлось времени разобраться с тем, как Трюб появился.

Асдил двигался по вытянутой орбите, уходя от светила намного дальше, чем Валатар, замерзшая планета с азотно-метановой атмосферой. Лора не знала, смогла бы вообще эта планета породить жизнь; Содружество до сих пор не обнаружило криожизни, и здесь не выявлялось ни электромагнитного сигнала, ни теплового излучения — свидетельств цивилизации.

То же самое произошло с Фьернтом: визуально он выглядел обнадеживающим, водные океаны и двадцать процентов суши, но атмосфера планеты состояла из азота и углекислого газа без свободного кислорода. Поскольку Фьернт, очевидно, не пострадал от конфликта, Лоре нравилось думать, что его обитатели все-таки вернулись туда, откуда пришли. И если им возвращение оказалось под силу, то…

Однако эта изолированная звездная система оказалась смертельной ловушкой для людей.

— Тогда в чем проблема? — спросил Хавьер.

— В гравитации.

— В чем?

— В гравитации Валатара. Она неправильная. Градиент зашкаливает больше, чем должен на таком близком расстоянии; вот что повлияло на терминус. Давление тоже неправильное. Возможно, это плотность — синий цвет из-за метана, — но ее недостаточно… Странно.

— Все это как-то может повлиять на ваш план?

— Нет.

Лора зафиксировала координаты терминуса и оглянулась на техников, стоявших вокруг первого поплавка. Последний сигнал активации от юз-дубля, интел-сеть поплавка ее подтвердила, и Лора сказала:

— Пуск!

Они толкали изо всех сил, но поплавок весил гораздо больше, чем атомные бомбы. Он медленно катился по полу к переходу. Хавьер тоже присоединился к толкавшим, вскоре его примеру последовал Янрис, а затем и Слваста. Несколько офицеров ВВС тоже пришли на помощь, со стороны они казались игроками в регби, сгрудившимися вокруг темного корпуса поплавка. Устройство начало набирать скорость.

— Осторожно, — предупредила Лора, когда передний край проскользнул сквозь силовое поле.

Большая часть устройства прошла сквозь врата, попав под влияние гравитации Валатара, которая резко притянула его. Все толкавшие отпустили поплавок и отшатнулись. Он провалился сквозь червоточину и начал быстро падать.

Лора стояла рядом с переходом, чтобы сохранить связь с интел-сетью поплавка. Второстепенные программы в ячейках ее макроклеток отслеживали телеметрию, и Лора наблюдала, как силовое поле расширяется вокруг вращающегося цилиндра, увеличивая его плавучесть. Скорость поплавка начала замедляться, затем он остановился в двадцати километрах ниже терминуса — темное пятнышко, колыхающееся на ветру.

— Ладно, сойдет. Внешнее давление на поплавок в тридцать три раза выше земного. Должно сработать.

Она внезапно поняла, что наступил тот самый момент. Подкралась неизбежность — и, вероятно, к лучшему. Лора знала: она не из породы храбрецов; ее первая встреча с паданцами доказала это. Но тогда она смирилась со своей судьбой и потому сказала:

— Пожалуйста, подвезите второй поплавок.

— Вы в самом деле способны на это? — спросила Андрисия. — Можете уничтожить целый мир?

— Уж поверьте, — отозвалась Лора.

Она активировала биононическую функцию силового поля. Тонкий слой воздуха замерцал вокруг нее, колыхаясь, словно в жару над землей, а потом стабилизировался. Ее юз-дубль предоставил новые координаты терминуса червоточины. Он открылся в сотне километров над Урселлом. Лора смотрела на пространство, затянутое грязными облаками. Даже стратосфера наверху была забита частицами, окрасившими ее в желтоватый цвет серы. Несколько недель назад они наскоро провели картографию местности, получив приблизительное очертание континентов и морей, поэтому терминус должен был находиться над сушей — регионом, лишенным радиоизлучения и не имевшим громадных руин.