Сергей Русаков - Люди и Цверги
Русские опять мутят воду. Самой жизнеспособной версией такого поведения российской стороны была экономическая. Пока русские не распродадут свой газ и свою нефть, им невыгодно делать Европу богатой. Значит, они будут тянуть время. Значит, у мага другие инструкции или это не тот маг. Немцы знали, и цверги это подтверждали, что запасы нефти и газа на исходе, и нужно, как это ни парадоксально, распродать их как можно скорее, поскольку не за горами новые источники энергии, и углеводороды уйдут в историю энергетики.
И вот тут позвонил Клаус. Министр внимательно выслушал его сбивчивый рассказ, не упуская из внимания ни одной детали. Особенно одной и самой важной. Это был действительно тот маг, который нужен, и он приехал с нужными инструкциями о том, что нужно делать. Как иначе объяснить то, что русский без каких-либо усилий в одно мгновение открыл портал в реальность цвергов. Странности поведения мага министр, и сам маг, отнес к общеизвестным странностям русских.
* * *А Звигунов, улыбаясь, но не забывая одергивать себя, чтобы не радоваться слишком интенсивно, пил кофе с лимоном, закусывая его бутербродом с маслом и сыром (его мама называла такой бутерброд «корабликом») и восхищался изобретательностью хозяина гостиницы. Ведь это надо придумать такой фокус! Открываешь дверь, а там стена, открываешь второй раз, а там подвал. Просто две двери, одна из которых сделана как кирпичная стена. Механически это несложно, но все-таки это определенно инженерное искусство. Браво!
Звигунов вдруг захотел еще чаю. Он посмотрел на чайник и подумал про себя: «Ну что…, попить, что ли, чайку?», и чайник вдруг загорелся огоньком включения. «Термореле!» – догадался Звигунов.
«Опять колдует!» – подумал Клаус, увидев очередное магическое представление – включение электроприборов на расстоянии.
Глава 4,
в которой стороны вступают в контакт, но и это происходит как-то не так, как было бы привычно обычному уму
Зигшпиль пребывал под впечатлением от увиденного, а увидел он мага. Маг это был какой-то не такой, какими они должны быть. Обычные маги обычно творят магию нарочито, эпатажно, с чувством – хмурят брови, грохочут голосом или загадочно взмахивают руками, особенно, если в руке что– нибудь вроде посоха или волшебной палочки. Этот же маг, русский, творил более чем убедительную магию весьма высокого градуса, но делал это как-то между прочим, проходя мимо, не задумываясь. В исполнении русского мага его магия была каким-то обыденным делом. Вот этим-то люди и страшны – они могут быть сильными магами и не придавать этому никакого особого значения.
Сами цверги, ввиду приличной продолжительности жизни, исчисляемой в их подземных годах, были к зрелому возрасту крепкими магами. Однако только единицы могли добиваться изменения физического пространства. Ну, может, что-то мелкое: раскачать маятник или слегка расшевелить стрелку компаса. Воздвигнуть, создать или, наоборот, сломать что-нибудь крупное, вроде скалы, камня или какого-нибудь домика из камней, им не под силу. Говорят, что этой силой обладают особые сильные и очень старые маги из цвергов, к которым, без сомнения, относятся верховные цверги, управляющие подземным миром, и, конечно, Первый Цверг – премьер цвергов, которого за глаза и с боязливым уважением зовут «ПЦ» (произносится «Пец»). Именно премьер и вызвал Зигшпиля к себе на аудиенцию, чтобы заслушать, что было и круто, и страшновато одновременно.
Следуя нужным маршрутом по лабиринту коридоров и лестниц с уровня на уровень, отказавшись от транспортеров и лифтов, чтобы было время подумать и подготовиться, Зигшпиль вдруг почувствовал напряжение пространства, затем все вокруг него стало расплываться, и вдруг прямо перед цвергом стала вырастать из ничего лестница вверх – ступенька за ступенькой. Камни как будто возникали из воздуха, стремясь куда-то вверх. Зигшпиль, замерев, наблюдал за этим необычным явлением. Над верхней ступенькой вспыхнул свет – это отрылась какая-то дверь, и в светящемся дверном проеме показался знакомый силуэт и узнаваемая физиономия – русский маг. Цверг понадеялся, что его не видно в темноте, и стоял, не шелохнувшись. Русский захлопнул дверь, и ступеньки стали пропадать одна за другой сверху вниз до тех пор, пока последняя, нижняя не исчезла вовсе. После этого и дверь наверху затянуло кирпичной кладкой.
Зигшпиль, обалдев, продолжал стоять, пытаясь осознать, что же произошло. Получается так, что русский маг не просто легко проник в параллельную реальность цвергов, создав в нее вход из своей, человеческой реальности, он создавал материю. Это было слишком круто и нереально, чтобы поверить в это. Если же окажется, что маг не изъял из пространства материю в одном месте, чтобы сконцентрировать ее в определенной форме в другой, то это означает только одно – способность управлять переходом волновой энергии в материю и обратно. И цверги, и люди знают об этом эффекте, как о «принципе Гейзенберга» – открытии великого мага людей, открывшего такой переход. Русский маг – даже и не маг, судя по его магической мощи. Это уже совсем другой уровень, о котором даже цверги, будучи не сильно суеверными, все же говорят с осторожностью.
Перед цвергом вновь стали из ничего вырастать ступеньки, однако вверху ничего не было видно, но, судя по всему, дверь – та самая дверь – снова открылась и закрылась опять. Это было уже слишком, и цверг бросился бежать, петляя по коридорам. Ну прямо как дети людей, когда они бегут, орут и размахивают руками.
* * *Премьер цвергов – ПеЦ – ждал Зигшпиля, надеясь, что тот не торопится, поскольку ему хотелось продлить время своих размышлений. А поразмышлять было о чем. Русские действительно прислали необычайно могущественного мага, и он, похоже на то, сможет снять заклятие с золота, которое…
Золото – это особый, сам в себе магический артефакт. Всему, что сделано из золота, оно придает особую силу, добавляя к магии знаков и символов не просто довесок, а становясь чем-то вроде умножителя. Так, если обычный крестик обладает некоторой силой, как религиозный артефакт, то крестик из золота многократно сильнее. Золото практически не исчезает, не испаряется при плавке и литье, не окисляется и не ржавеет. Именно по этой причине его выгодно хранить. Именно по этой причине у цвергов могли возникнуть неприятности в случае снятия заклятия с золотых запасов людей. Это давняя история и головная боль ПеЦа.
Все началось с того, что по завершении последней войны людей на территории Альп нижние цверги ни с того ни с сего стали надоедать верхним набегами и грабежами. К золоту они проникнуть не могли – заколдовано, а вот напасть, побить, а то и убить кого-то из верхних цвергов, украсть что-нибудь или кого-нибудь ограбить, сломать какой-нибудь из многочисленных механизмов – это они запросто.
Нижние цверги малочисленны, но злобны и агрессивны. Создавать, строить или конструировать что-либо они не могли и не желали этому учиться. И так они достали верхних цвергов, что те отложили свои инженерные и ювелирные дела, вооружились и нагрянули в горный нижний мир нижних цвергов, и вытеснили их оттуда еще ниже – туда, где было уже гораздо горячее ввиду близости магмы. Сами же, чтобы нижним не было куда возвращаться, заселили их оставленные дома добровольцами из числа верхних цвергов, которые не только привели в порядок убогие пещеры, но привнесли в эти края довольно много цивилизации и порядка. Через некоторое время нижний и верхний миры уже почти не отличались друг от друга. Может, только тем, что обилие источников минеральной воды сделало эти места чем-то вроде курортов, на которых любили отдыхать многие верхние цверги. В общем, стало это запущенное ранее место всецверговской здравницей.
Нижние цверги успели изрядно закалиться на рудниках, сплотились, физически окрепли и стали потихоньку возвращаться на свою родину. Верхние цверги, как это всегда бывает у благополучных людей, потеряли бдительность и пребывали в настроениях всепрощения и всепозволения. Как-то так случилось, что нижних цвергов становилось все больше и больше в этой популярной здравнице. И наконец настал день, когда благодушию верхних цвергов пришел конец – нижние цверги подняли восстание. Несмотря на превосходящие силы верхних цвергов, нижние мало помалу закрепились на этих территориях, вытеснив чужаков. Ни те, ни другие не желали уступать и успокоиться. Война продолжалась долгие годы.
И вот однажды ПеЦу в голову пришла идея, воплощение которой сулило прекращение войны – верхние цверги предложили нижним что-то вроде компенсации за ссылку в рудники и стали выделять материалы для украшения жилищ. Аппетиты нижних цвергов росли, и вскоре их уже не устраивали самоцветы – подавай золото, а его было много, тем более никто уже не сомневался, что люди уже не смогут забрать его никогда. И все же (нужно отдать должное ПеЦу), он не тратил золотого запаса людей – тратилась только та его часть, которая полагалась цвергам за услуги хранения. Правда, еще давно, когда и люди смирились с мыслью о том, что золота им не видать уже больше никогда, возникло дополнение к тысячелетнему соглашению – ежегодно снижать процент, полагающийся цвергам за хранение золота людей. Эти поправки были приняты всеми вкладчиками в необычные альпийские кладовые.
