Кейт Форсит - Пруд Двух Лун (Ведьмы Эйлианана - 2)
Через десять минут он направлялся к Башне Теургии, изо всех сил пытаясь скрыть свое волнение. Он чувствовал, что глаза у него сияют, а щеки горят, но, как мог, расслабил плечи, ощущая на себе взгляд внимательных глаз Хан'кобана.
- П-пряхи не оставили нас! - прошептал он, как только их окружил громкий крик детей, получивших свой чай. - Я п-получил весточку от друга он х-хочет увидеться с нами и п-поговорить. Дуглас, это наш шанс! Не может быть п-простым совпадением, что Гвилим Уродливый вернулся в Эрран именно в это время! Он всегда говорил, что в один прекрасный день мы сбежим отсюда должно быть, он вернулся за мной! Моя м-мать в отъезде, а м-месмерды в трауре из-за убийства их яйцебратьев. Пряхи благоволят нам, это точно.
Глаза Дугласа засверкали.
- Наконец-то! Я уж думал, с ума сойду, если не смогу как-то предупредить отца о вторжении. Я больше не мог этого выносить! Знать, что они собираются напасть на Эйлианан и никто, кроме нас, ничего не подозревает! Мы должны выбраться отсюда и предупредить их!
- Это м-может быть нашим единственным шансом. Пора приводить наш план в действие!
Вечером, когда Хан'тирелл подал им ужин, Айен как бы ненароком сказал жене:
- Эльф, ты что-то совсем бледная. Как ты себя чувствуешь?
- Не слишком, должна признаться.
- Ты слишком много времени проводишь д-дома, почему бы тебе завтра не посидеть в саду? Тебе нужен свежий воздух и солнце, ты же знаешь, что м-мама хочет, чтобы младенец родился здоровым.
- Конечно, Айен. Просто в саду ужасно жарко.
- Т-тогда поедем кататься п-по озеру! - воскликнул Айен. - Там всегда прохладно. Устроим п-пикник.
- Правда? - захлопала в ладоши Эльфрида.
- Хан'тирелл, ты можешь приказать, чтобы нам завтра приготовили лодку?
- Хорошо, милорд. Куда вы собираетесь поехать?
- Наверное, на с-север, в лес. Миледи хочет п-посмотреть, как цветет золотая б-богиня.
- О да! - сказала Эльфрида.
- Думаю, это слишком опасно для...
- Ерунда! - воскликнула она. - Разве я не Ник-Хильд?
- Да, миледи, - поклонился он, пристально разглядывая ее тонкую фигурку. Айен пожалел, что она напомнила ему о том, что происходит из длинного рода ведьм-воительниц, но она слегка потупила взгляд, привередливо поковырялась в тарелке, вздохнула и сказала:
- Потом, я же не собираюсь подходить к ним слишком близко, ведь ребенок, ну, в общем... Но мне хотелось бы на них посмотреть, я слышала, что они очень красивы.
- И лебедята уже научились п-плавать. Тебе п-понравится, Эльф.
- Ох, как замечательно! Айен, а почему бы нам не взять с собой ребятишек? Им тоже понравятся лебедята. Устроим для них праздник!
Все поняли, что Хан'тирелл обдумывает эту идею. Эльфрида проворковала:
- Я обнаружила, что мне сейчас очень нравится, когда вокруг звенит детский смех.
Айен метнул на нее предостерегающий взгляд, но рогатый управляющий уже принял решение и кивнул.
- Хорошо, милорд, я велю приготовить вам лодки и прикажу болотникам грести, а двум месмердам - разведать дорогу.
- Ой, а нам обязательно брать с собой этих ужасных созданий? - Эльфрида передернулась, причем не очень наигранно.
Айен сказал небрежно:
- Х-хан'тирелл, думаю, это необязательно! Я знаю д-дорогу к поляне, где цветет золотая б-богиня. Я был там м-много раз, надо просто п-плыть вверх по реке.
Хан'тирелл ничего не ответил, а лишь прищелкнул пальцами; велев слугам подлить еще вина, и они поняли, что он не изменил своего решения.
На следующее утро они отправились в путь на рассвете, раскрасившем небо в жемчужные цвета. Одна из шести больших лодок; была нагружена корзинами с едой и одеялами. Эльфрида, откинувшись на подушках, сидела на носу другой, лицом к Айену, а дети разместились в остальных лодках; на корме каждой сидело по колдуну. Маленького Джока, сына фермера, вместе с корзинами втиснули в лодку к болотникам.
Сам Хан'тирелл ловко запрыгнул в лодку Айена, и у прионнса екнуло сердце. Он надеялся, что Шрамолицый Воин не сочтет необходимым лично сопровождать их, и накануне даже проговорил маленькое заклинание, ложась спать. Оно не сработало, и теперь их побег обещал стать гораздо более сложным.
К восьми часам туман рассеялся, и над их головами сияло синее летнее небо. На воде играли солнечные блики, но под нависающими ветвями дубов было прохладно. Болотники неторопливо гребли, и у пассажиров было время, чтобы насладиться природой. Пушистые лебедята плескались на мелководье, а взрослые плавали поблизости. Радужная зеленая змея свернулась кольцом на суку, из камышей доносился птичий гомон, и болотники раздвигали заросли, чтобы взглянуть на них. Время от времени кто-нибудь окликал гребущих болотников с берега, всегда получая в ответ одно и то же пронзительное "Айии!"
К полудню они свернули, и их глазам предстал низкий холм, увенчанный высокими деревьями, возвышающийся слева от них, а впереди поблескивали воды Муркфэйна. В воздухе плавал густой экзотический аромат. Эльфрида подняла лицо, с наслаждением принюхавшись. Айен наклонился вперед, коснувшись ее колена.
- Постарайся не вдыхать, Эльф, - это п-приманка золотой б-богини, ты от нее уснешь.
Хан'тирелл велел болотникам править лодки к берегу. Когда все выбрались на твердую землю, Айен отвел стелющиеся по земле ветви ивы, и все дети закричали от изумления. Перед ними был цветок, выше их ростом, в форме лилии и желтый, точно летнее солнце. Его изогнутые наружу лепестки окружали длинные тычинки, склонявшиеся под весом густой пыльцы. Нижний лепесток усеивали фиолетово-красные крапинки, похожие на тропинку, ведущую к малиновому ложу пестика. Глубоко внутри скрывалась круглая капля золотистого меда, а воздух был напоен дурманящим ароматом.
Массивный зеленый стебель, покрытый острой щетиной, рос из того же корня, что и сотня точно таких же. Каждый стебель, толщиной с человеческое тело, увенчивал свисающий желтый цветок, а огромные зеленые листья торчали вверх.
- Как они прекрасны! - воскликнула Эльфрида.
- И с-смертельно опасны, - мрачно добавил Айен. - Золотая богиня плотоядна - ее к-красота и аромат приманивают неосторожных. Опаснее всего она днем - к вечеру к-крепость ее аромата уменьшается, поскольку ночью она п-переваривает съеденное.
Эльфрида отпрянула.
- Она ест мясо? И нас тоже съела бы?
- Если бы ей дали, - отозвался Айен. - Мои предки скармливали золотой б-богине всех, кто им п-перечил.
Он поднял с земли горсть камешков.
- Смотри! - позвал он. - Она захлопнется, если п-почувствует больше чем д-два или три прикосновения одно за д-другим, как будто что-то идет по ее крапчатой тропинке.
Айен бросил несколько камешков в пасть цветка, и лепестки мгновенно свернулись внутрь. Остальные цветы вокруг него беспокойно зашевелились и зашуршали, а стебли потянулись к ним, как будто чувствуя их запах.
