Пол Андерсон - Выбор смерти
— Бедное дитя, — пробормотал Локридж на языке своей матери. — Бедная малышка. Ну и награду же ты получила.
— Ты меня боишься, Рысь?
— Конечно, нет. Мы столько пережили вместе.
Аури крепко обняла его. Уткнувшись головой в его плечо, она продолжала, запинаясь:
— Если бы я была твоей… они знали бы, что… что так должно быть. Знали бы, что это воля Богини… что она выполнена… Я снова заняла бы свое место среди них… Разве не так?
Он не осмелился признаться, что она права. Разумеется, у нее всегда будет особое положение. Но когда ее новая непредсказуемая судьба из возможной станет действительной и все вокруг увидят это, страх растворится в повседневности, и ее подарят простым и естественным дружеским отношением.
— Я не думаю, что какой-нибудь другой мужчина посмеет дотронуться до меня, — сказала Аури. — И тем лучше. Мне не нужен никто, кроме тебя.
«Проклятие! Ну и идиот же ты! — выругал сам себя Локридж. — Забудь о ее возрасте. Она не американская школьница. Она видела и рождение, и любовь, и смерть всю свою жизнь; она свободно бродила по лесам, где рыщут волки, попадала в шторм на лодке, сделанной из шкур, растирала между камней зерна и зубами свежевала убитых зверей; она пережила болезни, зимы Северного моря, войну, путешествие, после которого многие взрослые начали бы заикаться. Девушки моложе ее, а она старше шекспировской Джульетты, уже бывают матерями. Ты что, не можешь отбросить свои глупые предрассудки и запреты и оказать ей эту маленькую милость?»
Нет. В тот день, в ялике, он был очень близок к тому, чтобы уступить. Теперь же ему предстояло страшное и опасное дело. Он мог держаться избранного курса, лишь стараясь, чтобы в его мыслях все время была Сторм. Если он вернется живым, он в качестве награды попросит позволения бросить все и сопровождать ее. Он знал, что ей все равно, как он ведет себя со случайными женщинами. Зато ему уже было не все равно. Не могло быть.
— Аури, — сказал он, проклиная собственную бестактность, — моя работа не закончена. Мне скоро надо отправляться по Ее поручению, и я не знаю, вернусь ли когда-нибудь.
У нее перехватило дыхание, она обхватила его руками и заплакала — их тела сотрясались от ее рыданий.
— Возьми меня с собой, — умоляла она. — Возьми меня!
На них упала тень. Локридж поднял глаза. Глядя на них, перед ними стояла Сторм. В руке у нее был посох Мудрой Женщины, увитый боярышником, — должно быть, она ходила благословить народ, который теперь принадлежал ей. От внезапного порыва ветра темные волосы, платье из океанских вод, плащ, сотканный из дождя, затрепетали и обвились вокруг высокой фигуры.
Ее улыбка не выдавала никаких чувств, но она была иной, чем та, которой Сторм одарила его в Длинном Доме.
— Я думаю, — сказала она довольно резко, — что удовлетворю желание девочки.
Глава 14
Хранитель Ху не ждал неприятностей на пути домой. Было точно известно, что Локридж доберется до Брэнна в интервале между отправлением Сторм в XX век и сокрушительным контрударом ее врага. Этот факт был вписан в структуру Вселенной.
Правда, детали были неизвестны. («Что, например, будет потом? — мрачно думал Локридж. — Вернусь я живым или нет?» Пределы погрешности в воротах не позволяли выяснить это заранее.) Как бы то ни было, агенты Патруля, если засекут группу Ху, могут сделать нежелательные выводы. Так что он двигался с осторожностью.
Даже средь бела дня, когда их никто не преследовал, и рядом были герой и бог, вход, ведущий в коридор через гробницу, внушал Аури ужас. Локридж с жалостью увидел, как напряглась ее спина, и постарался успокоить девушку.
— Будь еще раз храброй, — сказал он, — как ты была в прошлый раз.
Аури ответила взволнованной и благодарной улыбкой.
Локридж пробовал возражать против решения Сторм. Но королева Хранителей отбросила свою надменность и сказала мягко:
— Нам нужно собрать точные сведения об этой культуре. Не просто антропологические данные; надо глубоко разобраться в психике, иначе мы можем наделать непоправимых ошибок, входя в контакт с этим народом так близко, как я планирую. Квалифицированный специалист может многое узнать, наблюдая типичного представителя примитивного общества при его встрече с цивилизацией. Так почему не Аури? Это не причинит ей особого вреда после того, что ей уже пришлось испытать. Ты хотел бы, чтобы в таком необычном положении оказался кто-то другой?
Он не мог спорить.
Разверзлась земля. Все трое начали спускаться.
По дороге в будущее они никого не встретили. Но вышли, по указанию Ху, в VII веке н. э.
— У этих ворот Датскими островами правит Фродхи, — объяснил тот. — Кроме того, на материке здесь мир, и Ваниры — более древние боги земли и воды — по своему влиянию по меньшей мере равны Аэзирам. Чуть дальше в будущем Патруль вынудил бы нас вернуться, начинают свои походы викинги. В той части туннеля встреча с вражескими агентами более чем вероятна.
Вспомнив тех, с кем ему пришлось сражаться, Локридж поморщился.
Снаружи в мире царила зима; слой снега лежал между голыми деревьями все еще огромного леса под холодным мутно-серым небом.
— Можно двигаться сразу, — решил Ху, — с земли нас видно не будет. Да если коренные жители нас и заметили бы — неважно. Однако… — Его пальцы пробежались по пульту управления на поясе; все трое поднялись в воздух.
— Рысь, где мы? — воскликнула Аури. — Сразу столько красоты не бывает!
Локриджа, привычного к тому, что облака сверху представляются белыми, оттененными синими горами, больше занимало, почему им тепло, когда они летят в таком морозном воздухе. Какое-нибудь хитрое радиационно-обогревательное устройство? Но, видя сверкающие восторгом глаза девушки, он немножко завидовал ей. А вновь зазвучавший ее смех придал ему бодрости.
Дания осталась позади. Германия, пограничная страна христианского мира, была скрыта от глаз той же массой водяного пара, пока через час не показались резко возвышающиеся на краю суши Альпы. Ху сориентировался и через некоторое время опустился со своими спутниками ниже облаков. Локридж увидел деревню — крытые дерном бревенчатые хижины, окруженные частоколом, посреди пустынного зимнего пейзажа. Местность была холмистой; речки чернели на фоне тонкого снежного покрова; лед обрамлял озера. Когда-нибудь этот район будет называться Баварией.
С предельно возможной скоростью Ху наискось полетел к одному из горных кряжей. Когда они опустились, он, как-то по-человечески очень понятно, с облегчением вздохнул.
