Влад Савин - Врата Победы (Мв-9)
Суть немецкого плана обороны - а немцы, бесспорно, ждали нашего наступления! - было, сначала измотать нас на подготовленных, хорошо оборудованных позициях, а затем нанести контрудар, по подобию Варшавской битвы двадцатого года. Но не только РККА за двадцать четыре года шагнула далеко вперед - условия были принципиально другие. Тогда Красная Армия выходила к Варшаве после долгого наступления, понеся потери, растянув коммуникации, с отставшими тылами - численно и качественно даже уступая полякам в момент начала их контрнаступления (замечу, что похожая картина была и здесь, по завершении Зееловской битвы - отчего считаю совершенно оправданным отказ тогда от немедленного наступления на Берлин). Но теперь мы имели на Одере исходный рубеж для развертывания, пополненные и отдохнувшие войска, обеспеченные всем необходимым, и бесперебойно работающие коммуникации, перешитые на нашу железнодорожную колею. А убеждение, что СССР будет просить мира, следует отнести лишь к разряду беспочвенных фантазий!
Этому плану мы намеревались противопоставить как раз то, что от нас не ждали. В этом смысле, Берлинская битва в своем построении имела скорее, отдаленное сходство с Халхин-Голом. Используя наше преимущество в количестве и качестве бронетехники, при нашем господстве в воздухе, мы собирались навязать врагу маневренный бой севернее и южнее Берлина, с его последующим окружением.
Я подробно изложил этот план товарищу Сталину. Выслушав, он сказал:
-Действуйте, с учетом обстановки.
13 апреля немцы на переднем крае уже не увидели дневной свет, на их головы обрушились тысячи тонн снарядов. Главный удар войска 1-го Белорусского фронта наносили с Зееловского плацдарма. 5я Ударная Армия, имея в своем составе 67ю гвардейскую тяжелую танковую бригаду (новейшие танки ИС), и поддержанная большим количеством артиллерии (включая 6ю гвард.минометную бригаду на БМ-31 и 21ю тяжелую минометную бригаду, "тюльпаны") наступала на запад, от Зеелова на Мюнхеберг, по кратчайшему пути к Берлину, казалось бы, оправдывая немецкие ожидания. В то же время наступление 3й Ударной и 47й армий вдоль левого берега Одера на северо-запад, на Нойлевин, было сначала принято немцами за отвлекающий удар.
Если взглянуть на карту: отделяя Зееловский плацдарм, Одер, текущий на северо-восток, поворачивает здесь на северо-запад. С немецкой стороны фронт здесь держал 27й армейский корпус, его 232я пехотная дивизия запирала выход с плацдарма, 357я пехотная, и дальше к северу 542я рейхсгренадерская, были развернуты по левому берегу реки. Дальше, в районе Цедена, 23й армейский корпус в составе 23й, 35й, 83й пехотных дивизий оборонял мост и плацдарм на нашем, правом берегу. А к западу от моста, в Эберсвальде, находился 3й танковый корпус СС, в составе 5й танковой дивизии СС "Викинг", 16й панцергренадерской дивизии СС "Хорст Вессель" и 25й панцергренадерской армейской - первые две, понеся большие потери в зееловской битве, еще не завершили переформирование и пополнение. С левого же фланга наступающих советских войск реальной угрозой мог бы стать 7й танковый корпус СС, сосредоточенный в Мюнхеберге - однако он был втянут в изматывающие фронтальные бои с нашей 5й Ударной Армией. Образно говоря, немцы ждали от нас попытки глубокого рассечения своей обороны и готовились ее отразить - мы же вскрывали немецкий фронт вдоль, с юга на север. Что позволяло нашим наступающим войскам получать эффективную артиллерийскую поддержку не только непосредственно при прорыве немецкого рубежа, но и при дальнейшем продвижении, в пределах дальности огня с правого берега Одера. В то же время немцы не могли применить свой излюбленный прием с отходом во вторую траншею - 357я пехотная не могла отдать нам левый берег, и потому была обречена погибать в окружении; наконец 542я рейхсгренадерская, промедлившая с отходом, должна была отступать поперек направления нашего удара, и была почти полностью уничтожена, застигнутая в походных колоннах, а не на подготовленном рубеже обороны. Общеизвестно, что расширение "пространства боя" всегда выгодно наступающей стороне, располагающей резервами - с левого фланга Третью Ударную прикрывала 47я армия, а позади уже разворачивалась Первая Гвардейская Танковая, готовая войти в открывающийся прорыв, и 1я Польская армия, идущая вторым эшелоном.
Такова была картина на исходе первого дня наступления, к вечеру 13 апреля. На следующий день начал наступление и Второй Белорусский фронт. Неожиданностью для немцев стал наш бомбовый удар по мосту в Цедене - гитлеровцы полагали, что мы заинтересованы захватить его неповрежденным, и лишь теперь поняли, что уничтожение 23го корпуса было для нас более приоритетной задачей. Одновременно морская пехота форсировала Одер севернее Цедена, с юга же нашей Третьей Ударной осталось пройти меньше двадцати километров, чтобы выйти уже по левому берегу на тылы цеденской группировки. Немцы попытались ввести в бой 3й тк СС, но Советская Армия на третьем году войны показывала более высокий уровень взаимодействия частей и соединений, чем когда-то славящиеся этим германские войска. Пока юго-западнее Эберсвалде развертывалось встречное танковое сражение, 70я армия Второго Белорусского фронта преодолела Одер, поддержав морскую пехоту, а 23й немецкий корпус, бросая технику и артиллерию, в панике переправлялся на левый берег на подручных средствах, в то же время 7й тк СС, увязнув в ожесточенных боях у Мюнхеберга, и охваченный с фланга нашей 47й армией, никак не мог вмешаться в события на севере. Одновременно, от Франкфурта, начал наступление Первый Украинский фронт.
К исходу второго дня, 14 апреля, Одерский рубеж был прорван на ширине свыше ста километров. Причем на севере, в полосе Второго Белорусского фронта, его обрушение продолжалось до самого Балтийского моря. Подтвердилось наше предположение, что немцы, количественно и качественно уступая нам по бронетехнике, и отдав нам господство в воздухе, еще способны упорно обороняться, но не могут успешно контратаковать. Водные преграды не были для нас препятствием, при насыщении войск инженерными и понтонно-мостовыми средствами (как известно, понтонный парк ПМП с незначительными усовершенствованиями состоит на вооружении Советской Армии и сейчас). Показала свое превосходство над врагом и наша артиллерия - артиллерийские дивизии, бригады, в то время как у немцев максимальным уровнем были артполки в составе пехотных или танковых дивизий. Имея на вооружении большое количество реактивных систем залпового огня, тяжелые самоходки ИСУ-152 (на базе танка ИС, появились на фронте одновременно с ним, к началу Берлинской операции), самоходные минометы "тюльпан", советские артиллеристы успешно решали задачу огневой поддержки наступающих танковых частей.
