Айзек Азимов - Американская фантастика. Том 7
— Ты знаешь этот штрек, Майк?
— Не очень хорошо. Он новый. Правда, я думаю, что могу ориентироваться по тому, что видел в телевизор.
Бесконечно долго тянулись минуты. Вдруг Майк сказал:
— Пощупай!
Приложив металлическую перчатку к стене, Пауэлл почувствовал легкое дрожание. Конечно, никаких звуков слышно не было.
— Взрывы! Мы уже близко.
— Гляди в оба, — сказал Пауэлл.
Донован нетерпеливо кивнул.
Робот промчался мимо них и исчез так быстро, что они даже не успели его рассмотреть, — это было лишь промелькнувшее светлое пятно, блестевшее бронзой. Оба застыли на месте.
— Как по-твоему, он учуял нас? — шепотом спросил Пауэлл.
— Надеюсь, что нет. Но лучше обойти их стороной. Пойдем в первый же боковой штрек.
— А если мы вообще к ним не выйдем?
— Ну так что же делать? Возвращаться? — яростно прошипел Донован. — До них еще с четверть мили. Я же следил за ними по телевизору. А у нас всего два дня…
— Ох, замолчи. Не трать зря кислород. Здесь, что ли, боковой штрек? — Вспыхнул фонарик Пауэлла. — Здесь. Идем.
Дрожание стен чувствовалось тут гораздо сильнее, и время от времени почва под ногами содрогалась.
— Пока идем правильно. Только бы штрек не кончился. — Донован посветил перед собой фонарем.
Вытянув руку, они могли дотронуться до кровли штрека. Крепь была совсем новой.
Вдруг Донован заколебался.
— Кажется, тупик? Идем назад.
— Нет, погоди. — Пауэлл неуклюже протиснулся мимо него. — Что это за свет впереди?
— Свет? Не вижу никакого света. Откуда ему здесь взяться?
— А роботы? — Пауэлл на четвереньках вскарабкался вверх по небольшому завалу. — Эй, Майк, лезь сюда, — позвал он тревожным хриплым голосом.
Свет действительно был виден. Донован перелез через ноги Пауэлла.
— Дыра?
— Да. Они, наверно, проходят этот штрек с той стороны.
Донован ощупал рваные края отверстия. Осторожно посветив фонарем, он увидел, что дальше начинается более просторный штрек — очевидно, основной. Отверстие было слишком маленьким, чтобы человек мог сквозь него пролезть. Даже заглянуть в него двоим сразу было трудно.
— Там ничего нет, — сказал Донован.
— Сейчас нет. Но секунду назад было — иначе мы не увидели бы света. Берегись!
Стены вокруг них содрогнулись, и они почувствовали толчок. Посыпалась мелкая пыль. Осторожно подняв голову, Пауэлл снова заглянул в отверстие.
— Все в порядке, Майк. Они здесь.
Сверкающие роботы столпились в основном штреке, метрах в пятнадцати от них. Могучие металлические руки быстро разбирали кучу обломков, выброшенных взрывом.
— Скорее, — заторопился Донован, — Они вот-вот кончат, а следующий взрыв может задеть нас.
— Ради бога, не торопи меня, — Пауэлл отцепил детонатор. Его взгляд тревожно шарил по темным стенам, освещенным только светом роботов, так что было невозможно отличить торчащий камень от падающей тени.
— Смотри, вон прямо над ними в кровле выступ. Он остался после последнего взрыва. Если ты туда попадешь, завалится половина кровли.
Пауэлл глянул туда, куда указывал палец Донована.
— Идет! Теперь следи за роботами и моли Бога, чтобы они не ушли слишком далеко от этого места. Мне нужен их свет. Все семь на месте?
Донован посчитал.
— Все.
— Ну, смотри. Следи за каждым движением!
Он поднял руку с детонатором и прицелился. Донован, чертыхаясь про себя и смаргивая пот, заливавший глаза, пристально следил за роботами.
Вспышка!
Их качнуло, земля вокруг несколько раз вздрогнула, а потом они почувствовали мощный толчок, бросивший Пауэлла на Донована.
— Грег, ты сшиб меня, — завопил Донован. — Я ничего не видел!
— Где они? — Пауэлл огляделся. Вокруг было темно, как в адской бездне.
Донован растерянно замолчал. Роботов не было видно.
— А мы их не задавили? — дрожащим голосом произнес Донован.
— Давай спускаться. Не спрашивай меня ни о чем. — Пауэлл торопливо пополз назад.
— Майк!
Донован остановился.
— Что еще случилось?
— Постой! — В наушниках слышалось хриплое, неровное дыхание Пауэлла. — Майк! Ты меня слышишь?
— Я здесь. В чем дело?
— Мы заперты. Кровля обвалилась не над роботами, а тут! От сотрясения все рухнуло.
— Что? — Донован уткнулся в твердую преграду. — Включи-ка фонарь!
Увы, даже мышь не могла бы нигде пролезть сквозь завал.
— …Ну и как вам это нравится? — тихо сказал Донован.
Они потратили некоторое время и довольно много сил, пытаясь сдвинуть глыбу, загородившую путь. Потом Пауэлл попробовал расширить отверстие, которое вело в главный штрек. Он поднял было лучевой пистолет, но произвести вспышку в таком ограниченном пространстве было равносильно самоубийству. Он сел.
— Знаешь, Майк, — сказал он, — мы окончательно все испортили. Мы так и не знаем, в чем дело с Дейвом. Идея была хороша, но она обернулась против нас.
В голосе Донована послышалась горечь.
— Мне жаль огорчать тебя, старина, но, уж не говоря о неудаче с Дейвом, мы к тому же некоторым образом попали в ловушку. И если, дружище, мы с тобой не выберемся, нам крышка. Крышка. Ясно? Сколько у нас кислорода? Не больше чем на шесть часов.
— Я уже думал об этом. — Пальцы Пауэлла потянулись к его многострадальным усам, но звякнул и о прозрачную поверхность гермошлема. — Конечно, Дейв быстро откопал бы нас. Но только после нашего замечательного обвала он, наверно, опять свихнулся, и по радио с ним связаться нельзя.
Донован подполз к отверстию и ухитрился втиснуть в него голову в шлеме. Это далось ему с большим трудом.
— Эй, Грег!
— Что?
— А что, если Дейв приблизится на шесть метров?
Он придет в себя. Это спасет нас.
— Конечно, но где он?
— Там, — в штреке. Довольно далеко. Ради Бога, перестань дергать меня за ноги, а то оторвешь мне голову. Я сам пущу тебя поглядеть.
Пауэлл в свою очередь втиснулся в отверстие.
— Взрыв был удачный. Ты только посмотри на этих балбесов — прямо балет!
— К черту комментарии. Они приближаются?
— Не видно, слишком далеко. Погоди. Дай-ка мне фонарь — я попробую привлечь их внимание.
Через две минуты он оставил эту попытку.
— Бесполезно. Они, должно быть, ослепли. Ого, двинулись сюда! Как тебе это нравится?
— Эй, хватит, дай мне посмотреть! — настаивал Донован.
После недолгой возни Пауэлл сказал «ладно», и Донован высунул голову. Роботы приближались. Впереди, высоко поднимая ноги, шагал Дейв, а за ним цепочкой извивались шесть «пальцев».
