Семен Слепынин - Паломники Бесконечности
«Кокетка», — усмехнулся Руди и смело — не на того напала! — посмотрел ей в глаза. «Боже мой! Как она прекрасна», — вздрогнул Руди. И таяла его храбрость, голова кружилась. «Уж не влюбился ли? — с тревогой подумал Руди. — Или это так наркотически действует аромат ее цветов? Вот они, качаются на ветвях, такие же беломраморные, как ее лицо».
— Что ты сказала? — выдавил из себя Руди.
— Разве не расслышал? Случай, сказала я. Волшебный случай свел наши души. Всю жизнь я томилась, любила сказочного принца. И вот он пришел.
— Ты же знаешь, Мага, что по природе мы разные.
— Знаю, — прошептала она с такой тоской, что сердце Руди пронзила жалость к этому прекрасному созданию, и в своем неподдельном страдании она казалась ему еще прекраснее. А может, это не жалость, а любовь? Не знал Руди, что в душе его таилось такое томление, такая тоска по чувству, которое не суждено ему было изведать.
— А как хорошо любить, — с задумчивой грустью сказала Мага. — Знаешь, как это бывает у людей? Нет, не знаешь. Побывала я у них, насмотрелась и позавидовала. Смотри мне в глаза и увидишь то, что я видела. Ну, смотри же.
Что-то непонятное случилось с Руди. Черные как ночь глаза Маги будто расширились и втянули его в свою обволакивающую мглу, в свою нежную глубину. Вот мгла расступилась, и Руди вошел в большой, с малахитовыми сводами зал, освещенный люстрами. Под музыку кружились в вальсе молодые люди. Лишь одна девушка не танцевала. Прислонившись к колонне, она с грустью и надеждой глядела на вход. И вдруг глаза ее засветились.
— Мага! — радостно воскликнул Руди. — Ты меня ждала? Идем танцевать.
— Потом, — прошептала она. — Выйдем. Я давно хотела тебе что-то сказать.
Они вышли в ночной парк и встали под липой, на которую тихо струился лунный свет и, дробясь, серебрился на листьях. Девушка взглянула на Руди, в глазах ее было прежнее грустное и тревожное ожидание. Сердце у Руди счастливо забилось. Он понял, что она хотела сказать.
— Мага, — зашептал он. — Я люблю тебя. Девушка приникла к Руди, губы их встретились, и помутилось у него сознание.
— Нет, не бывать этому! Этого нет! — закричал Руди и встряхнул головой.
Наваждение исчезло. Под ярким солнечным небом, под звенящей, зеркально сверкающей листвой магнолии сидела другая, реальная Мага и глядела на него все с той же тревогой и надеждой.
— Нет, это невозможно. Ты ведь другая.
— Знаю, — страдальчески произнесла она. — Но что нам делать, Руди? Мы же любим друг друга.
— Околдовала ты меня. Ведьма ты. Ведьма!
— Ведьма, — с восхищением прошептала Мага. — Мне нравится. Зови меня ведьмой. Садись рядышком любимый мой принц.
Но Руди, стремясь поскорее избавиться от колдовских чар, заскочил в кустарник и словно на лифте вознесся ввысь, в другое время. Из тьмы миллионолетий он вышел на поляну среди густого леса. Под дубом с кудрявой кроной сидели дед и Дубак.
— Ну и как наши дела? Договорились? — спросил дед.
— Какие там дела! — с отчаянием махнул рукой Руди. — Обворожила меня колдунья.
Хоть и глуп Дубак, но сразу смекнул, в чем дело, вскочил на ноги и торжествующе заржал: — Влюбился! Ха! Ха! Ха! Безнадежно влюбился! Я еще посмотрю, полюбуюсь, как ты будешь умолять, ползать у ее прекрасных ножек. Ты еще получишь свое, холоп!
— Вернемся домой, дедушка, — жалобно проговорил Руди.
Вернулись они в свое радостное, с тающими завитками тумана утро. Но не радостно было на душе у Руди. Он сидел на узловатом корне старого тополя и сконфуженно смотрел на деда. А тот озадаченно почесал затылок:
— М-да, признаться, опасался я этого. Эх, молодость, молодость. Да и чародейка она к тому же. Слышал об этом, но не верил. М-да.
— Что же нам делать?
— Начнем все сначала. Побываю я у Дубака и у старушки секвойи. А та поговорит с Магой. Капризная она, чародейка. Капризная. Но все уладится.
Несколько дней дед отсутствовал: гостил у секвойи и Дубака. Однажды вернулся и с хитринкой посмотрел на Руди:
— Ну и ну. Не она, а ты чародей. Вскружил голову бедной одинокой девушке. Боже, как она страдает!
— Ты ходил к ней, видел? — удивился Руди.
— Видел и глаз оторвать не мог. Красота неописуемая. Нет, к Маге я дорогу не знаю. Дубак держит ее от меня в секрете. Мага сама приходила к Дубаку и старушке, умоляла: «Верните мне принца, жить без него не могу». Она на все согласна и дала полезный совет. Тебе надо изучить общекосмический язык.
— Это что еще за язык?
— На нем говорят те самые призраки-люди, пришедшие из космоса. Без знания их языка ты ничего не поймешь. Бери карандаш, блокнот и сходим.
И вот Руди снова на солнечной поляне в знакомом лубовом лесу. Увидел Дубак в руках у Руди блокнот и заржал:
— Что? Любовные записочки будешь ей писать? Ха! Ха! Ха! Поводит она тебя за нос, холоп. Поводит. Так уж и быть, отведу тебя к ней, а сам уйду. Ну ее к черту. А ты, дед, оставайся. Не покажу тебе дорогу к Маге. — Дубак повернулся к Руди и с кривой усмешкой пояснил: — Увидел он ее, глазенки так и засветились, слюнки распустил. Тоже влюбился, старый хрыч. Ха! Ха!
— Тьфу, дурак! — выругался дед.
— Идем, холоп, — высокомерно сказал Дубак.
И снова Руди не заметил, как очутился в мезозое, в том же густом кустарнике. Дубак сердито проворчал что-то и ушел. Выглянул Руди из кустарника, и сердце радостно забилось. В тени высокой стройной магнолии стояла Мага. Ждала! «Опомнись, болван», — приказал себе Руди и вышел из кустарника.
— Принц! Радость моя! Наконец-то! — вскрикнула Мага.
— Мага, я пришел по делу, — ответил Руди и жестом остановил девушку, готовую броситься в объятия.
— Знаю, — печально опустила она голову. — Н что ж, садись и слушай. Много раз я побывала та со старушкой и хорошо запомнила звуки, какими об менивались призраки. Ничего понять не могла. Но мудрая старушка уже тогда разобралась, уловила в их беседах-перебранках отдельные знакомые слова. Начнем с них.
Звуковая речь загадочных призраков оказалась удивительно схожей с человеческой. Попадались даже знакомые слова: небо, планета, вода. Их Руди занес в блокнот в первую очередь. Потом записал целые, как ему казалось, фразы. В них встречались изредка эти слоя ва, но в целом разобраться было трудно.
— Может быть, хватит на сегодня? — спросила Магм — Думаю, что вообще хватит. Полблокнота исписали Дома расшифрую.
— Не торопись, милый. Один же ты там, в своеш времени. И поговорить не с кем. И я одна.
— Душно у вас сегодня. И птицы что-то слишком раскричались.
— Это они всегда перед грозой. И не птицы они, а так… летающие рептилии, ящеры.
