А. Бертрам Чандлер - Гаммельнская чума (авторский сборник)
— И как, у вас получилось?
— Да, — сказала Соня. — Еще как получилось. И пока я это слушала, я поняла, что Джон — единственный человек, у которого это может получиться.
— Вы сможете это сделать? — спросил Фаррелл.
— Думаю, да. Стоит попробовать.
Ручная лебедка располагалась на корме, в машинном отделении. Снимать и переносить ее было бы слишком долго, так что Граймс снял с катушки веревку, смотал в бухту и отнес в рубку. К концу веревки он крепко привязал четыре брезентовых ведра. Зачем они находились на борту, он не знал и не думал, что когда‑нибудь узнает. Однако из них получился идеальный плавучий якорь. С помощью гаечного ключа Фаррелл выбил переднее окно — стекла здесь были самые обычные, так что разбить их не составило труда. Убедившись, что в раме не осталось осколков, которые могли бы перерезать веревку, Граймс осторожно спустил связку ведер вниз, к воде.
Веревка была слишком короткой.
Граймс осторожно закрепил веревку на основании нактоуза, который выглядел прочно. Затем он вернулся на нос и посмотрел вниз.
— Надо еще открыть газовый клапан… — бросил он назад, через плечо.
— Какой рычаг? — спросила Соня.
— Гхм… средний, я думаю.
“В этом деле не может быть мелочей, — подумал Граймс. — Остальные могут вызвать крен — на нос или на корму, на правый или левый борт. И поэтому, — сказал он себе, — должен быть средний”.
Сверху раздалось громкое шипение. Корабль стал быстро опускаться — очень быстро.
— Закрывай, — крикнул коммодор.
— Черт! — послышался голос Сони. — Эту штуку заклинило!
Еще несколько секунд…
— Все в порядке!
Дирижабль продолжал падать. Якорь коснулся волн, а затем скрылся под ними. Трос натянулся рывком, и хрупкий каркас гондолы протестующе скрипнул. Корабль повернулся носом к ветру, и могучая воздушная волна ударила в разбитое окно. Корабль дернулся вверх, затем на миг замер — и снова забился, точно пытаясь сорваться с привязи.
— Балласт, — задыхаясь, прокричал Граймс, отчаянно вцепившись в подоконник. Какое‑то время ничего не происходило, а затем корабль взмыл вверх, вытащив плавучий якорь из воды.
— Сохрани Господь… одного… из наших недавних товарищей, — тяжело дыша, сказал Фаррелл.
— В подобных обстоятельствах — вполне уместно, — пробормотал коммодор. — Только для начала нужно придумать что‑нибудь для защиты от ветра… Я видел — там есть немного брезента, или чего‑то в этом роде на корме…
— А как обеспечить обзор? — спросил Фаррелл.
— Будем смотреть с кормы, из машинного отсека. Вот что мы сделаем. Сейчас помоги мне заделать эту дыру.
Они затянули брезентом пустой оконный проем, прибив ткань гвоздями, найденными среди инструментов в машинном отделении. “Будем надеяться, что не слетит”, — подумал Граймс. Мимоходом он обнаружил, что поверхность воды прекрасно просматривается из боковых окон, так что на этот счет можно было не беспокоиться. Прежде чем предпринять дальнейшие действия, Граймс привел в порядок карту, которую сдуло в угол и смяло, повесил ее на доску, определил снос со времени последнего определения положения и проложил курс на остров Драрг. Как только корабль станет управляемым, он начнет двигаться в противоположном направлении, поэтому Соню нужно отправить на корму в качестве впередсмотрящего… или назадсмотрящего. Фаррелл будет находиться на миделе и передавать информацию и приказы. А для начала — поработаем с газом и балластом.
Соня по–прежнему стояла возле клапана, ожидая инструкций. Дирижабль медленно опускался, белые гребешки на волнах, казалось, вот–вот лизнут днище гондолы. Конечно, это была только иллюзия. Плавучий якорь коснулся поверхности воды. Еще несколько рывков — и дирижабль опустился еще ниже. Ведра опрокинулись, наполнились водой и затонули. В рубке потянуло отвратительным сквозняком: ветер ворвался через щель самодельного щита.
— Прекрасно, — сказал Граймс. — Все по местам.
Дождавшись, пока Фаррелл перейдет на мидель, коммодор встал к штурвалу. Ему предстояло держать курс на некую фигуру, которая напоминала покалеченную семерку. Сейчас нос корабля всего на двадцать градусов отклонялся от курса. Граймс опробовал рули левого борта и с приятным удивлением обнаружил, что они прекрасно слушаются. Он с опаской покосился на альтиметр. Стрелка уперлась в предельную отметку и застыла. Конечно, дирижабль не предназначен для того, чтобы плавать по воде.
— Фаррелл! — крикнул он, надеясь что тот услышит: — Если думаете, что мы слишком низко, сбросьте еще балласт!
— Есть! — отозвался капитан.
Теперь Граймс сосредоточился на рулях. Управлять ими оказалось не так легко, как он думал сначала. Он снова стоял у штурвала, как в свое время на “Соне Виннек”, пытаясь почувствовать его. Но там штурвал, казалось, поворачивался сам — достаточно было минимального усилия. Всю нагрузку брали на себя гидроусилители на корме. Но теперь приходилось действовать исключительно своими силами.
Воздушный корабль шел по курсу. У коммодора ныли от напряжения руки, колени начали дрожать, а одежда пропиталась потом, несмотря на ледяной ветер.
Он пытался отвлечься, прикидывая, с какой скоростью они идут. Ему безумно хотелось пить. Он мечтал о стакане холодной, чистой воды. Еще ему хотелось курить, но он решил не поддаваться соблазну. Помимо всего прочего, баллон наполнен гелием или водородом — а посему лучше не рисковать. Сжав в зубах черенок холодной пустой трубки, он, тем не менее, почувствовал себя спокойнее.
Словно в тумане, он услышал голос Сони.
Потом откликнулся Фаррелл.
— Земля прямо по курсу!
— Далеко? — оживился Граймс. Трубка упала и покатилась по палубе, но он не обратил на это внимание.
— Сзади! По левому борту! Около пятнадцати градусов!
Граймс осторожно развернул свое воздушное судно. Сопротивление ветра почти пропало. Должно быть, переменился ветер, подумал он.
— Как идет! — услышал он. — Просто чудо!
— Хорошо, — проворчал Граймс. — Хорошо…
Сколько еще? Он смотрел на циферблаты возле рулей, на колеблющуюся стрелку компаса, на незнакомые цифры, которые, казалось, начинали корчиться под его взглядом. Сколько еще?
— Быстро приближаемся! — неожиданно крикнула Соня. — Слишком низко летим! Скалы!
— Балласт! — прокричал Граймс.
Фаррелл, не дожидаясь приказа, уже открыл люк в палубе и выкинул одного из мертвых эсквелианцев, затем еще одного. Палуба под ногами Граймса качнулась, вздыбилась, и он, потеряв равновесие, отлетел к ставшему бесполезным штурвалу. Еще один резкий толчок отбросил его к корме.
