Альфред Ван Вогт - Лунный зверь
— Криспинс, я хочу, чтобы ты немедленно начал продажу этих акций по нашим секретным каналам. Продавай, пока я не скажу тебе, что следует закончить, даже если ты сочтешь это безумием. Я получил информацию относительно них.
Криспинс взглянул на столбцы названий пакетов и вытаращил глаза.
— Боже милостивый, дружище! — воскликнул он наконец с фамильярностью, на которую он имел право, будучи его доверенным советником. — Но ведь это надежные акции! Даже ваше состояние не способно выдержать такого удара!
— Говорю тебе, я не один участвую в нем.
— Ведь это же незаконная дезорганизация рынка, — запротестовал мужчина.
— Криспинс, ты слышал, что я сказал. Я ухожу из офиса. Не пытайся связаться со мной. Я позвоню тебе.
Чудовище, которое было Джоном Горсоном, встало, не обращая на спутанные мысли, которые потоком проносились в мозгу Криспинса. Оно вышло за дверь, покидая здание. На улице оно подумало: «Все, что мне нужно — это убить полдюжины финансовых магнатов, начать распродажу их акций, после чего…»
К часу все было кончено. Биржа закрывалась в три, но уже в час Нью-Йоркские телеграфы начали выстукивать новости. В Лондоне, где уже стемнело, вышел чрезвычайный вечерний выпуск газет. В Ханьчжоу и Шанхае ослепительное утро омрачили продавцы газет, кричавшие по улицам под сенью небоскребов о банкротстве фирмы «Дж. П. Брендер и Компани» и о назначенном расследовании…
— Мы имеем дело, — сказал утром следующего дня председатель окружного суда в своем вступительном слове, — с самым удивительным совпадением в истории. Старая и уважаемая фирма, имеющая широкие связи и филиалы по всему миру, внезапно обанкротилась из-за неожиданного падения цен на акции, в которых была заинтересована. Потребуются месяцы, чтобы выяснить, кто же несет ответственность за их продажу и последующую катастрофу. Пока же я не вижу причин — испытывая сожаление, как, наверное, и все старые друзья Дж. П. Брендера и его сына, чтобы не удовлетворить требования кредиторов и не ликвидировать всю движимую и недвижимую собственность фирмы путем распродажи и других законных мероприятий…
Коммандор Хьюз из Межпланетных Космических Путей Сообщения вошел в кабинет своего начальника в воинственном настроении. Это был человек невысокого роста, но крепкого телосложения; и существо, которое сейчас звалось Луисом Дьером, с напряженным взглядом уставилось на него, осознавая о силе и могуществе этого человека.
— Ты получил мой рапорт по делу Брендера? — начал Хьюз.
Существо нервно принялось крутить ус Луиса Дьера, потом нашло небольшую папку и прочло вслух:
— По психологическим причинам опасно принимать на работу Брендера… Слишком много ударов одновременно. Потеря богатства и положения… Ни один обычный человек не останется нормальным при… подобных обстоятельствах. Возьми его в свою контору… веди себя с ним по-дружески… дай ему какую-нибудь должность, на которой его несомненно большие способности… но не на космическом корабле, где требуется исключительная крепость, как умственная, моральная, душевная, так и физическая…
Хьюз прервал его:
— Именно эти пункты я хотел подчеркнуть. Я знал, что ты поймешь, что я имею в виду, Луис.
— Конечно, я все понимаю, — ответило существо, с безжалостной улыбкой посмотрев на собеседника: оно в последнее время обрело исключительную уверенность в собственных силах. — Твои мысли, твои предложения, твой моральный кодекс и твои методы оставили неизгладимый след на твоем образе мышления, и, — торопливо добавило оно, — я никогда не имел ни малейших сомнений в правильности твоих выводов. Однако в данном случае я не уступлю. Джим Брендер не примет обычной должности, предложенной ему друзьями. Просто смешно, чтобы он был в подчинении у людей, которых превосходит по всем статьям. Он когда-то командовал на своей космической яхте — и он знает больше о математической стороне этой работы, чем весь наш персонал вместе взятый. И это вовсе не упрек в адрес нашего персонала. Он знаком с космическими полетами, и, на его взгляд, это именно то, в чем он сейчас нуждается. И поэтому я приказываю тебе, Питер, — впервые за все время нашего длительного сотрудничества — назначить его на космический грузовой корабль Ф4961 на место механика Парелли, с которым случился нервный срыв после любопытной истории с существом из космоса, о котором рассказал лейтенант Мортон… Кстати, нашли ли вы наконец тот… э-э… образец существа?
— Нет, сэр. Он исчез в тот день, когда вы пришли взглянуть на него. Мы обыскали то помещение вдоль и поперек — ведь ничего более странного вы никогда в жизни не видели. Оно проходит сквозь стекло так же легко, как свет. Можно даже подумать, что это какая-то форма света… Признаюсь честно, я тоже испугался. Это высшая фаза развития, адаптирующаяся в окружающей среде лучше, чем что-либо, обнаруженное нами до сих пор. Говорю тебе: ты не можешь так просто убрать меня из дела с этим Брендером.
— Питер, не понимаю, что с тобой. Впервые я вмешался в твою работу, и…
— Я подаю в отставку, — простонал человек голосом, полным горечи.
Существо подавило улыбку.
— Питер, ведь это ты подбирал весь персонал Космических Путей Сообщения. Это твое детище, твое создание. Ты не можешь отказаться от него, неужели ты не понимаешь, что не можешь…
В тихо звучавших словах послышались обертоны тревоги: существо уловило в сознании Хьюза первые настоящие причины его отставки. Услышав только что о собственных достижениях в любимой работе, в его мозгу промелькнули воспоминания, и человек лишь сейчас осознал, насколько сильной была его обида на угрожающее вмешательство в его работу. Существо тут же поняло, что означает отставка этого человека: недовольство людей, быстрое осознавание создавшейся ситуации с Джимом Брендером, вслед за которым последует отказ от должности, а ведь только благодаря этому назначению Брендер и мог попасть на корабль, не особо ломая голову обо всем случившемся. А уж оказавшись на борту корабля, он совершит полет на Марс — а ничего другого и не требовалось.
Существо начало задумываться над тем, как бы принять облик Хьюза. Но потом с мучительной болью осознало, что это безнадежное дело. До самой последней минуты и Луис Дьер, и Хьюз должны оставаться на своих местах.
— Но послушай, Питер, — в замешательстве начало существо, но остановилось. — Дьявольщина! — продолжило оно потом: это было так по-человечески. Но тут же в еще большее замешательство его привело осознавание того, что Хьюз воспринял эти слова как признак слабости. Неуверенность черным облаком обволакивало сознание существа.
