Роберт Шекли - Завещание Джеффри
На панели управления вспыхнул предупреждающий сигнал, и Скандер торопливо заглушил перегревшийся реактор. «Хуже момента для аварии и выбрать нельзя!» — подумал он, помянув недобрым словом расхлябанное оборудование Эркеленса. У Лежура современная субмарина, и, разумеется, там автоматические глушители. Скандер медленно отвел судно назад и двинулся вокруг червя. Бдительный страж следовал за ним неотступно. О корпус субмарины ударился гарпун. Предупредительный выстрел. Напоминание о том, что произойдет, если он попытается выйти из своего суденышка в воду и установить мины.
Продолжая двигаться по кругу в сопровождении стража, Скандер представил себе Лежура, представил, как он недобро улыбается, когда ему сообщают о его неудачной попытке покалечить червя. Душу Скандера жгли отчаяние, ненависть и боль.
Прямо перед ним вдруг возник неровный рваный шрам на губе червя — последствие давнего взрыва мины.
В замешательстве он резко повернул в сторону, двигаясь от айсберга, потом развернулся, собрался с мыслями и, не отрывая взгляда от шрама, стал приближаться.
Ледовые черви живут долго. Некоторые успевают совершить много путешествий к полярным льдам и обратно.
Ему снова представилась Валинда, плывущая к нему, яркая вспышка и рваная рана на том же самом месте.
Представился Лежур, улыбающийся в радиопередатчик.
Он потянул на себя рычаг замедлителя реактора — на пульте тут же вспыхнул предупреждающий индикатор.
Скандер повел субмарину вперед.
Эркеленс стоял на краю айсберга, глядя на вязкую поверхность моря. Подошел Росскид.
— Я послал аварийный сигнал, — сказал он. — Похоже, где-то совсем недалеко есть корабль, и нас скоро снимут. Они не особенно обрадовались тому, что придется делать крюк через залитое нефтью море, но я дал им понять, что мы земляне.
Эркеленс взглянул на него и горько усмехнулся.
— Что с айсбергом? — продолжил Росскид. — Мы его просто оставим здесь?
— Такое уж у нас везение. Толку от него теперь никакого: червь умер, а на буксир такую махину не возьмешь.
— Это точно. — Росскид проводил взглядом удаляющийся айсберг Лежура, потом вдруг удивленно спросил: — Что это?
Блестящая ледяная гора в полумиле от них внезапно потеряла четкие очертания, окутавшись снежным облаком, в котором радужно преломились лучи низко сидящего над горизонтом солнца. Море у основания айсберга медленно поднялось фонтанами сияющих брызг.
— О господи! — прошептал Росскид в ужасе. — Он раскалывается…
Словно от удара гигантским топором, айсберг разломился посередине. Обе половины медленно отошли в стороны, и устремившаяся в пролом вода рванулась монолитной колонной вверх.
Потом до них докатился грохот страшного подводного взрыва, и айсберг задрожал. Чтобы не упасть, они сели на снег и увидели, как поднявшийся фонтан опал, море успокоилось и снова стало темным и мрачным. Лишь два ледяных пика, словно надгробные камни, торчали из вязкой воды.
Росскид с испугом и молчаливым вопросом в глазах взглянул на капитана.
Эркеленс кивнул.
— У Скандера был зуб на него, — сказал он. — Не знаю, в чем там дело. Может быть, что-то, чего нам с тобой просто не понять. Кантеки неспокойная раса: вечно у них войны. Я иногда думаю, что нам их никогда по-настоящему не понять.
Они долго стояли рядом на краю медленно раскачивающегося айсберга, вглядываясь в загадочный горизонт. Вскоре стемнело.
Эркеленс двинулся к палатке, оставив напарника одного под окаменевшими звездами.
— Где же этот чертов корабль? — раздраженно спросил Росскид, обращаясь ко всей планете Кантек.
Брайан Кларк
Завещание Джеффри
Фуили не чествуют героев. Даже сейчас, когда человечество и фуили вместе исследуют тайны Галактики, наши друзья придерживаются своего древнего завета: радость свершения сама по себе является и должна являться единственной наградой; все остальное унижает.
Таким образом, документ, поступивший сюда после кончины того, кто сыграл воистину выдающуюся роль в критический момент истории (известный как Первый Контакт), вызывает одновременно восторг и удивление. Описываемые Джеффри события происходили, разумеется, давно, но основные факты его повествования подтверждаются документальными источниками. И все же факты — далеко не то же самое, что чувства, в чем, безусловно, убедились читатели многочисленных опубликованных в то время мемуаров участников Первого Контакта (лично я рекомендую «Встречу» К. Элкорн).
Однако никогда прежде мы, люди, не имели возможности увидеть памятное событие глазами фуили, почему я без малейших колебаний и предлагаю данные записи широкой общественности. Для справедливости необходимо отметить, что посол Фуили дал свое разрешение с величайшим нежеланием. Как выразился Его Превосходительство, «у нас не принято, чтобы отдельный фуили обособлял себя от свершений народа». Что ж, Джеффри покинул нас и не может пострадать за свое деяние. Но мне хочется верить, что, чем лучше люди и фуили понимают друг друга, тем лучше для всех. И хорошо, что наши дети по крайней мере увидят в партнерах по космическим исследованиям нечто большее, нежели похожих на собак существ с печальными глазами. Увидят, что фуили может быть гигантом.
И даже героем.
Джиа МейлендДля облегчения понимания некоторых моментов мною внесены пояснения. И пусть даже я иногда разжевываю очевидное — нельзя оставить на волю случая эту чудом ниспосланную возможность укрепить опасно хрупкую связь между нашими народами, — связь, которая слишком часто и порой по самым глупым причинам едва не рвалась.
Д.М.Я — фуили.
Меня зовут Джефапроникитафреказанзис; люди звали меня Джеффри. Теперь я стар и очень скоро покину эту последовательность, чтобы вступить в иную. Тем не менее я по сей день пользуюсь скромной известностью того, кто первым вошел в контакт с представителями вашего рода. Многое изменилось с поры моей юности: открылись врата во Вселенную, и мы сообща исследуем великую систему солнц, так неудачно названную человечеством Млечным Путем.
Та встреча и поныне пробуждает повсеместно широкий интерес. И вот, чтобы сделать приятное моим друзьям людям, я записываю, что видел и слышал я, фуили, когда великорослые чужаки впервые прибыли на Крикун.
Много оборотов провел я на маленькой планете, когда пришли люди. Крикун — пустынный мир, разреженный воздух которого насыщает поднятая ветрами пыль. Вроде вашего Марса, мне говорили. Наши исследователи миновали бы его, как и сотни подобных миров, не обратив особого внимания, если бы не тысячи разбросанных по поверхности артифактов. Теперь, разумеется, мы знаем их назначение. Но до прихода людей эти величественные сооружения оставались одной из наиболее загадочных тайн Вселенной.
