Олшеври - Вампиры замка Карди
- Ты не прокусила вену, - подсказал он.
Лизе-Лотта вытащила клыки и вонзила вновь, потом еще раз, и еще... Пока горячая бархатистая влага не хлынула ей в рот! Заурчав, она присосалась к коже, но все-таки чувствовала, как тоненькие струйки утекают из-под губ... Лизе-Лотта чуть было не заплакала от разочарования и жадности: ей хотелось всю его кровь, всю!!!
- Хватит. Прекрати! - скомандовал Раду.
Лизе-Лотта с недовольным ворчанием отпустила руку солдата. Она была еще так голодна! Жалкая порция крови не утолила, а только разожгла ее голод! Но ей даже в голову не приходило - ослушаться Раду.
- Ты забыла лизнуть, - терпеливо напомнил Раду.
Лизе-Лотта снова схватила руку и провела языком по запястью, с наслаждением ощущая вкус крови... Ранки затянулись.
- Теперь - шея. Рот открываешь шире, головы запрокидываешь, ему голову тоже отгибаешь вправо, только не сильно, чтобы не сломать ему шею...
Лизе-Лотта подпрыгнула на цапочках - солдат был слишком высоким, она не дотягивалась до его горла!
Раду беззвучно рассмеялся.
- Поставь его на колени. Просто мысленно прикажи - и все...
Лизе-Лотта приказала, подвывая от нетерпения.
Солдат рухнул на колени.
Лизе-Лотта аккуратно отклонила его голову, открыла рот, запрокинулась и с силой ударила клыками! На этот раз все получилось сразу, хотя артерия действительно была очень глубоко. Кровь хлынула ей в рот с такой силой, что Лизе-Лотта даже отпрянула - она не ожидала такого! - и чуть-чуть порвала ему зубами кожу. Но через миг - присосалась, приноровилась, и пила размеренными, большими глотками... Пила, пила, пила... Пока не почувствовала, что сердце, бившееся все скорее, затрепетало судорожной синкоппой. Тогда она оторвалась и взглянула на Раду, ища подтверждения правильности своих действий. Раду с ободряющей улыбкой кивнул ей.
- Молодец, ты умница, все сделала правильно. Теперь ложись и подреми. После первого раза сон всегда долгий и глубокий. А я пока унесу его.
Раду поцеловал Лизе-Лотту в губы, подхватил на руки и положил в гроб. Но не только не запер на замок - даже крышку опускать не стал! Лизе-Лотта видела, как он взвалил тело солдата на плечо и понес его прочь. Она проводила его удивленным взглядом. И почувствовала, как неудержимо клонит ее в сон. И она заснула - едва успела уронить на гроб крышку...
На этот раз ей снились сны. Разрозненные обрывки события. Картины. Лица. Какие-то диалоги... Она не все понимала. Но все запомнила, потому что все это имело какое-то отношение к ней.
Она вспомнила, что ее зовут Лизе-Лотта Гисслер.
Что она боится - боялась? - своего деда, безумного доктора, который находится в этом замке...
Но этот замок - не их дом.
Их дом далеко.
А дед убил ее папу и маму.
Она видела, как он их убил!
И еще, кажется, у нее был муж...
Но муж представал перед ней в трех лицах. То высоким, тонким, синеглазым юношей с породистым лицом и светло-русыми волосами. То худощавым смуглым брюнетом с добрыми полными губами и теплыми карими глазами. То - очень молодым и очень красивым, атлетически сложенным блондином... И всех троих затмевал ее возлюбленный Раду!
Еще у нее был ребенок. Худенький чернокудрый мальчик. Она его любила. Она не должна пить его кровь, не должна позволять другим сделать с ним это... Она должна его защищать!
Еще во сне и в воспоминаниях присутствовала женщина. Красивая женщина с рыжими волосами. И эта женщина - ее враг! Эта женщина хотела вреда ее мальчику. Она должна быть наказана...
И еще один враг вспоминался, лютый, жестокий враг, чью кровь она мечтала пить еще тогда, когда не была вампиром и не имела клыков... Отчего-то у этого врага был облик белокурого юноши, которого Лизе-Лотта сначала вспомнила, как одного из своих мужей.
И все это было так странно... Но не причинило ей ни малейшей боли. Зря Раду тревожился - Лизе-Лотте стало даже как-то спокойнее после того, как она все это вспомнила! Она почувствовала себя защищенной в своем новом состоянии. Проснувшись, она еще долго лежала в уютной темноте гроба. И, хотя гроб не был заперт, ей совершенно не хотелось выходить.
Она хотела дождаться Раду.
Она ждала его.
Но Раду отчего-то долго не шел...
И в конце концов Лизе-Лотта соскучилась так вот бездеятельно лежать. В ней пробудилось любопытство. Захотелось узнать - больше! К тому же где-то в глубине тела зашевелился голод, запустил ледяные щупальца под сердце... Лизе-Лотта знала, что холод быстро растечется по всему телу, а голод сделается невыносимым.
А ведь Раду научил ее охотиться! Наверное, он будет доволен, если она сама найдет себе еду... Возможно даже, он и вовсе сегодня не придет, уверенный, что Лизе-Лотта может сама о себе позаботиться?
И тогда она встала.
С изумлением ощупала себя - одежда была какая-то непривычная! Темно-гранатовое бархатное платье с завышенной талией и квадратным вырезом на груди. Под платьем - длинная рубашка из очень тонкого полотна. Вырез рубашки обшит кружевом, кружевная кромка выступает над вырезом платья. Странные плоские туфли из бархата того же цвета. И чулки телесного цвета до колен, под коленями перехваченные очень красивыми подвязками! И больше никакого белья. Совсем.
А волосы? Что-то случилось с ее волосами! Они отросли и стали такими пышными! Лизе-Лотта пожалела о том, что не может увидеть себя в зеркале. И вспомнила, как сожалел об этом Раду.
Лизе-Лотта пошла по коридору. Потом свернула. Новый коридор упирался в лестницу. Она поднялась, прошла по какому-то темному залу, потом снова по лестнице - и вышла на открытую галерею!
Стояла ночь. Небо напоминало прилавок ювелира: черный бархат, усеянный многоцветьем камней. Прежде звезды не казались ей такими огромными - и разноцветными! Прежде все звезды были или белыми, или золотистыми. А сейчас - белые, золотые, голубые, розовые, красные! - они испускали длинные, трепещущие лучи, сливающиеся в широкую радугу... Ночная радуга! Прежде Лизе-Лотта и представить себе не могла, что такое бывает.
А как одуряюще-сильно благоухали в ту ночь цветы! Лизе-Лотте показалось, что она может различить в этом ночном букете каждый аромат, вычленить и определить каждую травинку... Она не знала их названий - но действительно чувствовала каждое растение в саду, в лесу и на далеком лугу.
Стрекотали сверчки. Посвистывали ночные птицы. Что-то шуршало в траве... Слух Лизе-Лотты тоже удивительным образом обострился!
Она замерла, с наслаждением любуясь звездной радугой, слушая симфонию ночных звуков, вдыхая аромат ночного воздуха... И только сейчас поняла, что не дышит. Уже давно не дышит. Она даже разучилась дышать так, как дышала раньше - четь ли не каждый миг совершая вдох или выдох... Теперь она вдыхала и выдыхала, чтобы почувствовать запахи. И только. Но это ничуть не огорчило и не напугало ее. В этом была даже некая приятность. Как и в том, что сердце ее не билось и шум крови в ушах не заглушал другие звуки... Стук десятков сердец, укрытых за замковыми стенами!
