Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания
Призрак отрицательно покачал головой.
Юлька, которая до сих пор обнимала Оливула, будто боялась, что он исчезнет опять, с опаской покосилась на океан.
— Мне очень не нравится вон то грязное пятно на волнах, — сказала она, наконец. — Вода, кстати, меня туда не подпустила. Такое ощущение, будто это что-то… не наше.
По лицу Белого князя девушка поняла, что ее тревоги не безосновательны. Данила, Грег-Гор и Донай невольно придвинулись друг к другу, а Пэр, взлетевший над друзьями, стрелой нырнул вниз.
— Плохие новости, — проговорил он. — Из-за скал наползает то же самое. Не хочу оказаться правым, но по-моему, так выглядит граница всех Миров.
— В заструктурном пространстве для нас ничто не существует. И сами мы в нем не существуем, — быстро сказал Бер-Росс. — Уходим на Путь.
Он приготовился раскрывать Структуру, но, опередив его на миг, от земли до небесного купола легла трещина, и Космос присоединился к шести Стихиям.
— Серафима! — радостно вскрикнула Юлька.
— Скорее, — Каляда держала вход открытым, — осталась единственная дорога.
Пэр спрятался под курткой Гаюнара, и всемером друзья покинули Мир.
Вокруг поднималось матово-зеленое облако запретных просторов, сквозь которое вела одинокая черная тропа. Но не успели внемиренцы оттолкнуться от Надмирья, как перед ними возник Магистр.
— Через четверть Пути вы будете отрезаны от Вселенной, — сказал он с торжеством в холодном голосе. — Вы были великолепны в испытании, но вы проиграли.
— Еще нет, — откликнулась Серафима.
Магистр рассмеялся. То был страшный смех: окаменевшее лицо с искусственным оскалом, и глаза, не выражающие никаких эмоций.
— Ваше упорство по-рыцарски красиво, капитан. Однако, вы не сведущи. Никто кроме Великих не способен существовать за пределами Структуры. Вы были обречены, когда шагнули в Вечность. Ни одна Стихия не вручит дух свой разуму человеческому. Избранники Семи Стихий — миф… Всех вас мы оставим в живых, но Зеркало Судьбы было и будет неприкосновенным творением до конца Миров!
— Стойте! — Каляда подняла руку. — Вы обязаны дать нам возможность пройти испытание целиком.
Магистр откликнулся не сразу.
— Жаль. Вы могли жить.
Каляда оглянулась на друзей и встретила вопросительный взор Данилы. «Как не вовремя,» — подумала она про себя.
— Вы сказали, одни лишь Великие могут выйти из Структуры? — вновь заговорила Серафима. — Но вы забыли о Посредниках.
Ответом ей было молчание. Магистр несколько мгновений стоял перед внемиренцами, а затем, не произнеся ни слова, растворился в бескрайних просторах Структуры, и вместе с ним пропал последний мостик, связывающий сиротливый Мир с родной Вселенной.
Каляда более не медлила. Незаметное движение руки, и одежда плавно легла на мнимый купол Надмирья. В затухающем сиянии его сверкнула медная чешуя. За спиной раздался общий вздох. Серафима не оглядывалась, но чувствовала их всех: восхищенные глаза Юльки, сдержанную улыбку Оливула, смущенный взгляд Доная, любопытство на одинаковых лицах близнецов, понимание, излучаемое Пэром, и откровенный ужас Данилы.
— Идите за мной, — глухо произнесла Посредник и, встав на краю, как крылья, раскинула руки.
Великолепные волосы на ее голове слиплись, образовав органический шлем, покрытый шипами, гладкая кожа плеч погрубела, приблизившись по своей фактуре к чешуе, на лице появились темные защитные пятна. Она оттолкнулась от площадки и поплыла в мутном Нечто, оставляя за собой узкую бледную тропу Космоса.
— Оливул, — прошептала Юлька, — ведь она наполовину человек.
— Надеюсь, сейчас в ней победит Посредник. Поспешим, друзья!
Он первым ступил на шаткий Путь и протянул сестре руку. Девушка смело пошла за ним. Донай пропустил вперед Грега и Гора и подтолкнул Данилу.
— Не зевай!
Гаюнар с трудом оторвал взгляд от удаляющейся точки. С губ едва не сорвался стон. Мгновенно перед ним пронеслось все: первая встреча на станции, обволакивающий теплом голос и бережные струи таинственной энергии, зондирующие мозг, и многое, многое. Последний разговор в кабине тупой иглой застучал в висках. Мог ли он подумать, чт(скрывала Каляда!
— Ну, двигайся ты, пока не поздно! — крикнул Ви-Брук.
— Данька! Данила, очнись! — призрак высунул голову из-за пазухи друга. — Смотри, оно уже здесь!
Приближение опасности привело Гаюнара в чувство чуть раньше, чем пинок Доная. Заструктурная невещественная масса уже заглотнула все Надмирье. Опомнившись, Данила вскочил на тающий Путь. Синий князь немедля последовал за ним, и оба побежали по узкому коридору, образованному Посредником в чужеродной среде. Они видели, как Оливул, Юлька, Грег и Гор окунулись в Черноту. До знакомой тьмы оставалось меньше трети Пути, как вдруг тропа оборвалась.
— Прыгнем, — предложил Гаюнар, и уже собрался оттолкнуться от опоры, но Донай схватил его за шиворот.
— Стой! Это тебе не бег с барьерами! Ты и мгновения вне Структуры не проживешь!
На противоположном краю разорванного коридора появилась Посредник. Ее рука отодвинула бледно-зеленую завесу, и перед внемиренцами лег узкий мост, созданный Космосом. Путь пронесся в убийственной пустоте и канул в прошлое, а Гаюнар и Ви-Брук очутились в Мире.
Пэр вылетел на свободу и, увидав друзей, шумно вздохнул.
— Я уж было попрощался с жизнью, — признался он. — Данька, ты как?
Пилот не ответил. Он знал, что Каляда вошла в Мир следом за ними и теперь стоит рядом, и поэтому не решался поднять глаза. Но испуганное восклицание Юльки вынудило его оглянуться.
— Серафима! Что у тебя с рукой?!
Правая кисть женщины-Посредника представляла собой пористую практически бесформенную материю.
— Пустяки. Не подготовилась к повторному входу. Я восстановлюсь потом.
Она застегнула одежду и непринужденно тряхнула головой, расправляя волосы. А Данилу обожгло: «повторный вход» потребовался именно из-за его нерасторопности. Он беспомощно изменился в лице, и Пэр поспешно обволок друга своим прозрачным телом.
— Приободрись, Данька, — шепнул он. — Все образуется, вот увидишь.
Смена обстановки произошла стремительно и неожиданно.
— Черт бы побрал этих Обманувших! — выругался Донай, обнаружив, что компанию вновь окружает город без Смерти.
5
Серая площадь, мертвые дома и безмолвные люди в темных одеждах. Крылатый Волк находился здесь же, каким его оставили бог знает сколько времени назад. По каменной мостовой зашуршали плащи — Обманувшие Смерть все как один приклонили колена. Серафима выдержала паузу и, убедившись, что никаких новых действий со стороны ордена не ожидается, сделала несколько шагов навстречу. Неизменный коричневый комбинезон обтягивал ее нечеловеческое тело, правую руку она прятала за отворотом куртки, на лице просматривались не до конца растворившиеся защитные чешуйчатые пятна, но тем не менее перед друзьями опять была их Серафима — капитан, подруга, лидер.
— Мы, избранники Семи Стихий, прошли ваше испытание, — произнесла она, обращаясь к собранию. — Мы хотим говорить с Магистром.
Тот встал опираясь на жезл и, продолжая смотреть в землю, вымолвил:
— Я повинуюсь.
— Нам не нужна власть над вами, равно как и над другими жителями Структуры. Мы хотим знать, почему вы решили найти нас и показать путь к Зеркалу Судьбы?
Магистр чуть приподнял жезл и среди коленопреклоненных встал один.
— Этот человек начал поиск избранников. Он утверждает, что Зеркало Судьбы послужит орудием против чужаков, проникших в наши Миры. Говорите с ним.
Он отступил, а перед друзьями предстал невысокий коренастый человек средних лет. Его колючие глаза недоверчиво смотрели на людей, как глаза дикого зверя. Движения были резки и несколько развязны, а меч, который по каким-то здешним правилам он вынужден был носить, никак не соответствовал его угловатой с первого взгляда даже неуклюжей фигуре. Большой рот готов был в любую минуту скривиться в дерзкой усмешке, а мощная нижняя челюсть шевелилась в такт невысказанным мыслям.
Данила впился взглядом в удивительно знакомое лицо. Он почему-то знал эти холодные глаза, эти грубые руки, полусжатые в кулаки.
— Пэр, кто это? — прошептал он.
Призрак застыл в воздухе за его спиной.
— О, нет… Данька, это твой отец!
Александр Гаюнар неуверенно шагнул к Даниле и остановился.
— Пэр, зеленый пройдоха! — воскликнул он. — Не думал я, что увижу тебя опять. А кто этот парень, за которого ты прячешься? Неужто он и есть мой отпрыск?
— А что, не нравлюсь? — тут же ощетинился Данила.
Старший Гаюнар расхохотался.
— Лучше и я бы не мог ответить! Иди сюда. Может быть меня и убили, но смерть я потерял заранее. Так что не трусь, я не покойник.
