Коллектив авторов - По ту сторону реальности. Том 3 (Сборник мистики и фантастики)
Мимо проплывали широкие серебристо-зелёные листья. Поверхность воды искрилась и переливалась. Верх и низ как будто поменялись местами. Гарант словно парил над светящейся рекой, а сверху из чёрного неба то и дело свешивались длинные листья, из темноты выныривали крупные рыбы в серебристой чешуе и с горящими лунными глазами.
Гаранта несла под водой неведомая сила.
Время тянулось. Полковнику надоело разглядывать проносящиеся декорации. Захотелось поделиться, крикнуть что-нибудь той девушке, утопиться накрайняк… Ну, чтобы что-нибудь уже произошло и прекратилось однообразное мелькание. Он уже начал открывать рот, но тут движение прекратилось. В серебристый свет напротив полковника вторглась блестящая фигура с длинным хвостом. Она пронырнула темноту дна и вынырнула оттуда с белой, ещё не распустившейся лилией, казалось, светившейся изнутри. Фигура неторопливо поднялась из глубины речного неба перед Гарантом и оказалась той самой девушкой.
Она чуть подалась вниз, и её волосы волнами поднялись серебристым сиянием вокруг белого лица с зелёными глазами.
Девушка протянула цветок и улыбнулась. Гарант взял. Стебель оказался упругим, даже твёрдым и холодным на ощупь. Куда бы его деть? Немой вопрос предательски что-то изменил в лице Гаранта. Девушка протянула убранные было руки и подтолкнула лилию. Гарант поднёс цветок ближе, чтобы лучше рассмотреть. Но лилия, едва коснувшись кончика носа треножника, стала раскрываться! Медленно разворачивались лепестки, открывая сияющее гранями содержимое. Лилия словно росла, затягивала лицо в свою белую, светящуюся живым светом глубину. Внезапно остро захотелось вдохнуть, и Гарант сделал это. Яркий, пряный, обволакивающий негой аромат пролился по всему телу тепло и расслабляюще. По лицу потекла вода. Он снова сделал вдох. Медвяный томный запах сменил пряность лилии, а мышцы налились тяжестью. И болью. Каждая точка тела отозвалась болью. Казалось, даже кости, касавшиеся друг друга в суставах, невыносимо ныли и требовали покоя. Гарант застонал. Руки и плечи обожжены, часть лица тоже стягивало коркой. Над ним в небе ярко светила полная луна. Он зажмурился. Но тут почувствовал лёгкие прикосновения. Кто-то водил прохладой по лбу. Это успокаивало. Гарант не стал открывать глаз, потому что луна больно резала глаза. Прохлада успокоила лицо, переместилась на пылающие руки, затем пробралась под рукава и за шиворот. Там, где она касалась измученного тела, боль утихала и, словно становясь жидкой, стекала в землю. Так продолжалось некоторое время, пока полковник не почувствовал, что боли больше нет. Но прохлада с каждой минутой превращалась в холодное забытьё. Он попытался открыть глаза. Тяжёлые веки не подчинялись.
Холод сводит судорогами, выворачивает наизнанку, доходит до самого сердца. Тук-тук-тук… Такое горячее, такое сильное, такое доброе, большое сердце славного воина. Морозящие руки гладят его: тук-тук… И сердце затихает.
Вдруг снова: тук-тук, тук-тук… Горячие струи разносят жизнь по телу, проникают в каждую точку, заставляют почувствовать каждый остывший орган внутри. Холодная вода вопреки всем законам стекает на грудь.
«Со мною! Со мною! Со мною…» – несётся в голове. Образ речной феи выплывает из зелёного тумана. Совершенное белое лицо, улыбающееся, милое, такое знакомое и будто бы родное… «Да! Да! Да…» – словно эхо. Лицо ниспадает и раскатывается тысячами холодных ручейков, которые струятся по разгорячённой кровью груди, льются к ногам, нежа и шевеля родниковыми покалываниями кожу.
– Кто ты?
Я с тобой… с тобой… тобой… тобой… – шёпот, одними губами, разносится по холодной коже, отражаясь многократно, заполняет всё его существо невыносимой болью… Напряжение. Гарант открыл рот, тужась вытолкнуть своё нетерпение хотя бы в стон. Но эхо, слившись в один ледяной поток, словно горный водопад, устремляется ниже и выбрасывает давящим горячим вулканом бурлящее течение, освобождая место изнеможению.
– Да…
Снова холодные струи вымораживают грудь и руки, проникают в горло. Морозными щупальцами забираются в лёгкие. Кажется, что выдыхаемый воздух обращает окружающий туман в густые клубы пара. И вот уже сам туман становится паром, выдыхаемым Гарантом. Как гигантское речное животное, выброшенное разливом на берег, бессильное тело полковника тяжело дышит и холодными раскатами растворяет осоку и камыши, ивы и траву в клубящемся молоке…
«Со мною! Со мною! Со мною…» – затихает льющийся лесным ручьём шёпот.
Кто-то гладит Гаранта по щеке, затем прижимает влажными губами окоченевшие губы. Полковник силится открыть глаза.
Над полковником стремительно светлеющее небо с чуть видной луной. Девушка с серебристыми влажными волосами улыбается над самым лицом:
– Прощай… – шепоток ветром уносится вдаль.
Тяжёлые веки снова опускаются, и Гарант проваливается куда-то и летит… летит… летит… А мимо проносятся серебристо-зелёные водоросли и безумно глубокое, беззвёздное, чёрное небо над серебристой рекой…
«Фр-р…» – полковник открыл глаза. Прямо над ним лошадь крутит ушами и хлопает огромными чёрными глазами, в которых отражается вид на бледного, как утопленник, человека. В стороне пасётся другая. День. Даже почти полдень. Гарант лежит на опалённом плаще, головой на седле. В стороне второе. Сундучок с наличностью. Оружие. Сумки с бумагами. Сапоги. Мешок со сменой одежды… Серая папаха с выгоревшим мехом. Сумка с едой на дорогу…
В ногах справа и слева камыши, посередине деревянные мостки в воду.
Гарант поднялся и осмотрелся. Обгорелая одежда на нём вся изорвана в ленты. Но на руках и лице – ни следа от пожарища. Лошади тоже выглядят здоровыми, хотя и шерсть под брюхом и на ногах коротковата. Но хвосты и гривы!.. Десятки тоненьких косичек с вплетёнными зелёными и белыми ленточками свисали там, где недавно красовались роскошные чёрные пряди.
Полковник переоделся в слегка влажную смену, натянул парадный мундир, другого не брал. Влез в сапоги. Нож пропал, будто не было. Уложил сёдла, поклажу, вскочил на лошадь и пристально посмотрел на пустынную реку, на камыши у пологого берега. Горло по-прежнему морозило:
– Прощай…
Антонина Тесленко
г. Пятигорск
Горилла
Горилла лежал и смотрел в небо. Не свойственное для горилл занятие.
Но он лежал и ДУМАЛ. Что это за сверкающие точки на небе и почему их так много? Что это за огромный шар желтого цвета, то круглый, то вообще видно только кусочек. Почему ночью темно?
Горилла еще многого не знал. Он даже не знал, откуда он сам появился. Впрочем, он догадывался, откуда. Наверное, так же, как и вся эта мелюзга, которая висела и сидела на ветках деревьев в разных позах.
