Павел Комарницкий - Всего один шаг
Глаза Уэфа смотрят колюче.
— И даже обнажился для привлечения клиентов.
— Послушай, папа Уэф, — я выдерживаю его взгляд. — Я уже большой мальчик.
— А про кольцо, подаренное моей дочери, ты забыл?
— Я помню. Но вот я помню один эпизод с одним депутатом, и там один ангел действовал без скафандра.
Из Уэфа будто выпускают воздух.
— Да… Тогда был День гнева, сынок. Я просто не думал… если совсем честно.
— А ещё координатор. А я на сей раз всё продумал, правда. Риск был просчитан и практически отсутствовал, там было такое прикрытие, что справиться мог разве что боевой корабль «зелёных». Это не моя блажь, папа, прогноз-машина указала этот вариант как оптимальный. Взять ангела в боевом скафандре живым практически невозможно. Только они всё равно испугались меня, даже голого.
Уэф засмеялся первым, и я в ответ тоже.
— Ладно, извини. Я вижу, ты и вправду уже не мальчик. Это я просто психую, переживаю за тебя.
— А где мама Маша?
— Спит, — Уэф оглядывается. — С ног свалилась. Когда уже нам пришлют пару оперативников на подмогу? Я уже все мозги им прогрыз, и всё без толку. «Готовим, готовим…»
Я сочувственно вздыхаю. После ухода Аины, так некстати вышедшей замуж, папе Уэфу совсем тяжко.
Некоторое время мы разговариваем о том, о сём. Уже давно я не улавливаю в голове Уэфа мыслеобразов насчёт кота, читающего чертежи, или лупоглазой летучей сони, разглядывающей разобранный сложный механизм. Теперь папа Уэф относится ко мне достаточно серьёзно.
— … И всё-таки мне кажется, что точечное воздействие можно проводить гораздо шире. Иначе их агенты влияния просто задавят числом, пропитав все органы власти.
— Это не так, Рома. Это людские владыки, и то лишь самые недалёкие, полагают — достаточно убить того, кто мешает тебе, и любая дорога открыта. Так бывает только тогда, когда намеченные цели не противоречат ходу истории, её объективным законам. Иначе всё будет бесполезно. Ну как бы тебе… Ну вот вспомни эту человеческую Великую революцию, с которой началось крушение старого мира. Если бы убили Робеспьера и Марата, были бы другие. И на место убитого Бонапарта встал бы Мюрат. Конечно, теоретически можно перебить тысячи, и тем самым полностью разрушить структуру управления. Но это уже будет далеко не точечное вмешательство. Так не делают даже «зелёные», они тоже не дураки. И мы, и они работаем на ИЗМЕНЕНИЕ ОБЩЕСТВА людей в желательную сторону. Только, естественно, желания наши обычно не совпадают.
Я обдумываю, катая пустой стакан в ладонях.
— Папа Уэф… А ведь с «зелёными» мы поступаем в точности так, как ты сказал. Мы раз за разом режем их, стараемся выковырять резидентуру… А головы у гидры отрастают и отрастают. Верным ли путём идём?
Уэф смотрит жёстко.
— «Зелёные» на планете Земля есть чужеродные пришельцы. Им тут не место.
— И они про нас считают так же.
— Их мнение нас не должно интересовать. Такие вещи доказываются только силой. Если смогут, пусть докажут.
— Да я не о том… Как наши эти вот перестрелки и ликвидации влияют на конечную цель — перестройку земного общественного устройства в нужную сторону? По-моему, весьма слабо.
В глазах Уэфа всплыла застарелая, бездонная тоска.
— А что делать? Альтернативой служит признать своё поражение и уйти. Или ты видишь иной путь?
Я снова катаю стакан. Надо же, и у меня появилась вот такая игрушка для думанья. Не одному Уэфу свои чётки перебирать.
— Нет, Уэф, не вижу. Пока не вижу.
* * *— … Мы сделали, Биан.
— Да, я проглядел твой отчёт, — изображение ангельской физиономии шефа и без всякой телепатии ясней ясного выражает довольство. — Всё, вы с Иолом можете возвращаться.
— Когда?
— Да хоть сейчас. Правда, в Хабаровске этом сейчас полночь… Ладно, не будем будить бедных измученных миссионеров. Вернётесь утром.
Я размышляю.
— А можно нам вернуться не через эту базу?
Шеф смеётся, уловив.
— Визит к родне — дело святое. Ладно, Рома, я не против. Иол, ты как?
— Только при условии, что там есть лимоны, — смеётся Иол. — Какие вопросы, Рома. Полетели, коконом тут меньше часа. А Лойо сообщим: остались, мол, недовольны степенью гостеприимства!
— Договорились. Я жду вас в конторе в обычное время, из телепорта мчаться сюда не надо. До встречи!
Мы переглядываемся.
— Ну ты иди оправдывайся перед Лойо, а я вызываю кокон, — улыбается Иол.
…В посту контроля сидят трое — сам Лойо, уже знакомый мне Ианн и одна женщина, Кеа. А больше, кстати, я никого и не увидел. Пустынно тут у них, однако…
— Все остальные в разгоне, Рома, — улавливает мою мысль координатор. — Один Харбин чего стоит… Ладно. Я так понял, вас отправлять?
— Я думал, вы все спите… Да нет, Лойо, не надо нас отправлять. Понимаешь, тут такое дело…
Я посылаю Лойо сложный мыслеобраз, излагающий суть проблемы. Я уже понемногу осваиваю общение при помощи вот таких слоганов-мыслеобразов, это быстрее, чем жевать словами.
— Понятно. Ну что же, визит к родне за общественный счёт дело святое. — смеётся Лойо. — Счастливого пути! А я и правда сейчас спать пойду…
Покончив с краткой процедурой прощания, я выхожу во двор. Иол уже ждёт меня. Надо же, до чего похоже на старый скит… Только могучие кедры вокруг да журчащий в темноте ручеёк, выбегающий из родника, бьющего прямо во дворе, выдают, что мы не у папы Уэфа.
«Сейчас будем!» — Иол подпрыгивает и исчезает. Я следую его примеру. О-оп! И мы уже летим, сидя рядом…
«Знаешь, о чём я думаю, Рома? Техника телепортации понемногу развивается. Вот недавно начал действовать экспериментальный телепорт с двумя плавающими входами-выходами. Он позволяет не привязываться к определённой точке. Улавливаешь? Сам аппарат стоит где-то в подземелье, а грузы и пассажиры перебрасываются из любой точки мира в другую»
«Ну? Это интересно. Колоссальная машина»
«Так это я не к тому. Телепортация становится всё безопасней и обыденней, что ли. Возможно, мы с тобой застанем время, когда вот такие сгустки силовых полей, именуемые транспортными коконами, уйдут в прошлое, как некогда древние гравилёты. Каждый сможет мгновенно перемещаться куда угодно. И не будет таких вот полётов меж звёзд»
«Вот как? Это меняет дело. Отвратительная машина этот новый телепорт»
И мы смеёмся.
«О, гляди, мы догоняем светило!» — Иол показывает на полоску зари, стремительно разгорающуюся перед нами. Действительно, это в Хабаровске сейчас за полночь, а в Москве ещё день.
* * *— Здравствуй, Рома.
— Здравствуй, мама Маша.
