Владимир Голубев - Никита Добрынич
Олег, воспользовавшись моментом, обнял красавицу, за что получил две короткие пощечины. Но не обиделся и, восприняв это, как поощрение, Олег нежно поцеловал «гордячку» прямо в губы. Оттолкнув Олега, купчиха убежала к подружкам, вчерашнего вечера как будто и не было.
— Не по себе сук рубишь, — засмеялся один из вчерашних знакомцев, — со двора Обоюдновых она, дочка самого Сила.
— Кто такой этот Сил, не знаю, но дочка его мне нравится, — засмеялся Олег.
— У вас прозвища по дворам интересные. Со смыслом, — добавил Олег через минуту.
— Их дед, он еще жив, на кулачках большой любитель был подраться. Стенка на стенку. Катания на санях продолжились, но Ждана старалась держаться в стороне от Олега.
* * *Через два часа Олег переоделся и навестил купеческого старшину, благо тот пригласил два дня назад Олега на праздник. Конечно, приглашение было формальностью. Старшина не ожидал Олега в гости и был приятно удивлен. На такое уважение он не рассчитывал. Видя, что Олег не торопится переходить к делу, купец начал потихоньку рассказывать «представителю новой власти» о проблемах купечества, пока не прося ни о чем конкретно. Олег легко навел старшину на рассказ о влиятельных купцах. Имя купца Сила прозвучало одним из первых. Звали его, как и отца, уважительно получалось Сил Силыч. Занимался он торговлей зерна и пострадал меньше всех от превратностей войны. Осенние караваны судов давно и безопасно достигли Новгорода, а весенняя, спекулятивная торговля на голоде, еще не начиналась. Сил Силыч успел отправить приказчика с деньгами на юг для покупки зерна еще до войны, и теперь его нельзя было даже пограбить. Расспросы такого рода навели старосту на неприятные мысли, он стал отвечать неохотно. «Старый дурак. Перед кем разоткровенничался? Они только называются князьями, а на самом деле разбойники, молодые, жадные, наглые. Этот, с доброй улыбкой, вежливой речью, грамотный, удивительно хорошо образованный, — самый опасный. Он опаснее страшных, тупых громил, или даже жадных сынков новгородских купцов — ушкуйников», — корил себя староста. Олег сразу почувствовал перемену в поведении купца, и легко угадал причину.
— Вижу, боишься меня, староста. Судить нужно людей по делам их. Вам, купцам, есть на что пожаловаться? Ужель так много бесчинств допустили наши войска в городе? — прямо спросил Олег.
— Твои расспросы, князь, смутили меня.
— Нам в Карачев нужно много зерна. Хочу договор заключить с достойным купцом. Поэтому и расспрашиваю. Ты можешь меня познакомить с Сил Силычем, как купца муромского? Чтобы не пугать!
— Не получится. У тебя говор другой. Обман сразу раскроется, — помягчел староста.
— Ну и на кого я похож с таким «говором»?
— На болгарина или грека. Много церковных слов в разговор вставляешь. А сколько зерна купить хочешь?
— Для начала тысячу мешков.
— Переодеться тебе надо. Такая богатая кольчуга не у каждого князя имеется.
— Это легко. Поехали к Сил Силычу, по дороге заедем в кремль.
— Быстрый какой! Так дела не делаются. Особенно в праздники.
— Мы только познакомиться, — успокоил купца Олег.
* * *Неожиданный визит к Сил Силычу позволил Олегу увидеть рыженькую красавицу в домашнем платье. Даже в солнечный зимний день в доме было темновато. Но чего Олег не увидел, то нафантазировал. И чудесную стройную фигуру, и любопытный взгляд зеленых глаз, и румянец на нежной девичьей коже. Красавица упорхнула прочь, а Олег повел долгий пустопорожний разговор. Умело лавируя между подводных камней купеческого искусства, переводя разговор на благородные обычаи культуры народов ближнего востока, на жуткие особенности диких нравов воинственного запада. История прошлого года была изучена Олегом во всех доступных подробностях по материалам Коробова, что позволяло ему поддержать светскую беседу. Совершенно случайно прозвучал вопрос о цели появления Олега в Чернигове. Сил Силыч изъявил готовность помочь молодому купцу с закупками зерна, и деловую часть сразу перенесли на неделю вперед. А сегодня Сил Силыч ограничился формальным приглашением на завтрашний обед. Долго уговаривал нового знакомого, будучи уверен, что тот не согласится. И ошибся.
* * *Олег наладился ходить в гости каждый день. Сил Силыч поручил развлекать гостя своему сыну и дочери. Рыженький ангел имела острый язычок и еще более острый характер. Пикировка быстро надоела сыну Сил Силыча, и тот, при малейшей возможности, увлекал всех на улицу. Катания на качелях, или на санях с горок не позволяли сестре изощряться в остроумии.
* * *Светлана в отсутствии Олега тиранила Марфу. Та прознала о фиаско соперницы, и радовалась, даже испытывая унижения. Почему-то, пренебрежение Олега Светланой было для нее важнее, чем успех неизвестной красавицы. Да и тиранила Светлана её несерьезно. То заставит мыть пол, то отправит стирать. Даже не выпорола розгами, что непременно сделала бы сама Марфа. А когда на третий день, Светлана разрыдалась и проплакала весь день, Марфа присоединилась к ней и они выли в два голоса, проклиная горькую бабью долю. Обе любящие похотливого мерзавца, обе ненавидящие его. Желающие уехать далеко-далеко, и не в силах стронуться с места.
* * *К концу праздников у Олега с Жданой, дочкой Сил Силыча, установились особые отношения. Ждана находила несомненное удовольствие в игре с Олегом. Непрерывные высмеивания большого безобидного поклонника, частое применение затрещин при попытках обнять и поцеловать. Поводов посмеяться у Жданы было много. Олег не умел танцевать, петь песни, не знал обычаев и привычных вещей. Странный ухажер жутко интриговал Ждану. Казалось, он не знал, что носит одежду приказчика, а не купца. Олег был независим и самоуверен. В последний день праздников это вылилось в трагедию. Не только Ждана судила людей по одежке. Трое загулявших, знакомых Ждане, купеческих сынков решили поддержать её шутки в адрес Олега. Неожиданно, тот стал отвечать резко, жестко высмеивая парней. А когда те перешли на брань, ответил так обидно, что парни бросились в драку. Олег мгновенно преобразился. Добродушный тюфяк куда-то пропал, вместо него появился чужой, опасный человек. Ждана даже не успела понять, что все трое лежат на снегу сломанные, кричащие от боли.
— Прости. Я не умею драться. Сожалею о неприятностях. Я не должен был так поступать с твоими знакомыми, — уничижительно извинялся Олег.
— Ты ненормальный. Разве нельзя было просто ударить кулаком? Тебя потащат на суд к князю, вот увидишь.
— Я же сказал, что не умею драться. Я совсем не виноват.
