Павел Комарницкий - Всё исправить
– Сложный это вопрос, Петрович, – очень серьезно, без малейшей улыбки ответил Чекалов. – Так что держаться нам и держаться. Я не только тебя да себя имею в виду.
Ящерка, проснувшись, легонько пробежалась по позвоночнику – надо думать, в качестве утренней разминки.
– Так я пошел, Петрович.
– Да-да, само собой…
Выйдя из конторы, он поплотнее запахнул воротник и огляделся. Привычно сделал над собой усилие, и мир враз стал стеклянным. Так… понятно…
Черная, как сажа 31-я «Волга» – и даже стекла кругом тонированы, гляди-ка – стояла на противоположной стороне улицы, в какой-то сотне метров, буквально излучая пристальное внимание к персоне Чекалова А. Б. Спасибо, ящерка. Значит, все решится сегодня?
Миновав собственную «Ниву», Алексей направился к припарковавшейся у обочины «Волге», уверенно сокращая расстояние. Подойдя вплотную, дернул за ручку и ввалился в салон, прямо на заднее сиденье.
– Здравствуйте, Борис Львович.
Пожилой мужчина, сидевший сзади, рассматривал его через линзы старомодных очков в роговой оправе.
– М-да… Значит, я не ошибся.
Момент, когда человек в темном пальто, сидевший рядом с водителем, успел вытащить газовый баллончик, Чекалов откровенно упустил. Что-то мягко фыркнуло в лицо, и наступила тьма.
* * *Цветные пятна сплетались, извивались, танцевали свой бесконечный таинственный танец. Смысл?
«Открывай глаза. Нет смысла медлить. Время уходит»
«Как скажешь, ящерка»
Алексей открыл глаза. Потолок над головой вел себя странно – то приподнимался, то чуть опускался, и при этом норовил елозить туда-сюда, вращаясь заодно и вокруг некой невидимой оси… Пощупал рукой – под задницей какой-то топчан, что ли…
Он спустил ноги с топчана и сел, придерживаясь ложа обеими руками. У-ух, штормит…
В помещении, размером не слишком превосходившем кухню в малогабаритной квартире, кроме Чекалова А. Б. не было ни души. И никакой мебели, кроме топчана и оцинкованного столика, более всего приличествующего какой-нибудь прозекторской. Оба предмета мебели были явно прикручены к полу. В углу белел утопленный в пол ватерклозет, над ним – короткая резиновая кишка, торчащая из маленькой стенной ниши с тускло блестевшим водяным краном. И никаких признаков наличия окон. Зато имела место железная дверь с характерным лотком «кормушки» и лампочка в нише над оной дверью, светившая сквозь толстое стекло – неужто пуленепробиваемое?..
– Здравствуйте еще раз, уважаемый Алексей Борисович, – раздался голос свыше. Чекалов повернул голову к источнику звука – голос явно звучал из вентиляционной отдушины. – Прошу прощения за столь необычный способ знакомства, но вы сами должны понимать…
Голос умолк, давая возможность собеседнику самостоятельно домыслить фразу. Очень экономный способ беседы, кстати – задаешь начало, далее оппонент сам додумывает до логического завершения, и, поскольку это уже по сути его собственные рассуждения, вынужден согласиться. Ведь не станешь же спорить сам с собой?
– Голова кружится, – сообщил он отдушине. – И вообще, отчего такой убогий интерьер? Я разочарован.
Динамик одобрительно хмыкнул.
– Я рад, что вы сохранили спокойствие и чувство юмора. А то некоторые впадают в истерику, начинают требовать адвоката… Головокружение, это остаточное действие препарата. Это сейчас пройдет.
Кивнув, Чекалов вновь растянулся на топчане. Перевернем-ка мы ситуацию наоборот. Пусть этот голос свыше излагает и доказывает. А мы помолчим, послушаем… Молчание – золото!
– Да, так на чем мы остановились? – вновь ожил динамик.
– Вы остановились, – уточнил Алексей. – Признаться, я не следил за ходом ваших мыслей.
– Ничего, ничего. Мне нетрудно и повториться. Итак, вы выразили разочарование интерьером и обстоятельствами нашего знакомства. Поверьте, я огорчен не меньше. Изначальный сценарий предполагал ресторан… Однако вы все поломали. После того, что вы сотворили с моим сотрудником… а он парень не робкий. И тут вы вваливаетесь ко мне в машину. Цейтнот…
– Короче, вы испугались, – вновь уточнил Чекалов.
– Абсолютно верно, – ничуть не смутился голос свыше. – Оттого и беседую с вами не в «Арагви», а здесь, притом посредством акустики. Даже телекамера расфокусирована немного…
– А это-то зачем? – скосил глаза на отдушину Алексей.
– Видите ли… Достаточно сильный гипнотизер в состоянии воздействовать на пациента даже с телеэкрана. Эффект исчезает лишь тогда, когда становится невозможно разглядеть глаза, еще надежнее – черты лица…
Чекалов хмыкнул. Логично. Ну а что он мог подумать, этот Борис Львович? Еще один Кашпировский, нет, забирай выше – новый Вольф Мессинг…
– Итак, ваши предложения, – он закинул руки за голову.
Пауза.
– А нет у меня пока конкретных предложений. Но я уверен – мы поладим. Мы нужны друг другу!
Алексей вздохнул. Разумеется, сказочной щуке непременно нужен Емеля. И уж золотой рыбке без дедушки с неводом ну просто никуда…
– Как насчет отпереть эту дверь и немедленно выпустить меня?
Динамик в вентиляционной отдушине хмыкнул.
– Ну вы же умный человек, Алексей Борисович. Да, разумеется, как только мы договоримся, вы покинете эту ужасную дыру… коттедж за городом, прекрасные условия, абсолютно ненавязчивая охрана… Само собой, вашей бабушке и малышке также будут созданы все условия. Вы будете иметь возможность сколько угодно разговаривать по телефону, если пожелаете, даже можно организовать видеосвязь…
– А вот Емеля, как помнится, сразу же отпустил волшебную щуку. И дед золотую рыбку тоже.
Динамик хмыкнул повторно.
– Это в сказке, уважаемый Алексей Борисович. А мы с вами живем не в сказке, к сожалению. Суровая реальность…
– Ерунда, – возразил Чекалов. – Злобная реальность не существует в вакууме. Таковой ее делают люди – вот вы, к примеру. Мы рождены, чтоб сказки сделать былью… только вы и вам подобные выбираете зачем-то самые страшные.
Пауза.
– Да вы идеалист…
– Идеализм – непременное свойство людей Света. С ним они живут, и, как ни странно, нередко побеждают. И вы не понимаете самой сути русских сказок. Напомню – и Емеля, и дедок поймали добычу случайно, да и отпустили своих волшебных рыб немедленно и без всяких условий. И именно потому были щедро вознаграждены.
– Ох уж эти мне сказочники! – добродушно хохотнул динамик. – Емеле что, он же был вольный человек, и над пушкинским дедушкой, насколько помнится, довлело лишь начальство в виде собственной престарелой супруги. Увы, в реальности все намного сложнее. Честное слово, я лично сейчас же выпустил бы вас из этого вертепа. И даже не из природного альтруизма, не подумайте. Просто потому, что мне бы лично хотелось наладить именно взаимовыгодное сотрудничество, основанное на взаимоуважении и взаимопонимании…
