Сергей Щеглов - Тень спрута
— Ты ошибся, Звездный Пророк, — сказал он. — Модель УРТ-1965 устарела еще восемь лет назад. У вас не было ни единого шанса!
— Не понимаю, о чем это вы, — вздохнул Калашников. Ему опять захотелось умереть.
— А этого уже и не требуется, — усмехнулся Домби Зубль. — Теперь вопросы буду задавать я.
Он протянул руку и легко поднял Калашникова вместе с коконом. Потом повернулся и небрежно махнул свободной рукой, открывая телепорт.
Калашников с удивлением отметил, что телепорт не открылся.
Домби Зубль поставил Калашникова обратно на землю и затравленно огляделся.
— Кто здесь?! – спросил он дрогнувшим голосом.
Однако и дьяволу иногда приходится туго, подумал Калашников. А в самом деле, кто здесь?! Спонки уже появились, мои верные роботы — тоже; кого нам еще не хватает? Разве что когаленского спецназа?
— Не надо задавать вопросы, — услышал Калашников мелодичный, убаюкивающий голос. Домби Зубль его тоже услышал: его голова стала мелко подрагивать в такт каждому слову. — Надо опуститься на землю, перевести дух, восстановить силы. Вы в полной безопасности, все позади, все будет хорошо…
«Гипнотизер», — подумал Калашников, поймав себя на попытке опуститься на землю. Кокон, понятное дело, пресек попытку в корне, и потому Калашников просто закрыл глаза. Зачем напрягаться? Все уже позади; все будет хорошо.
— Все будет хорошо, — сквозь сон услышал Калашников другой, такой же мелодичный, но куда более громкий голос, — отвечайте на вопросы, и все будет хорошо. Кто вы такой?
— Я Артем Калашников, Звездный Пророк, — сомнамбулически ответил Калашников.
— Спите, спите, вам не о чем беспокоиться, — забубнил первый голос.
— Подойдите ближе, еще ближе, он вас не слышит, — ответил ему второй.
Калашников на мгновение провалился в сон и тут же с ужасом вынырнул обратно. «Ты что, сдурел?! – завопил даймон. — Зателепают же!». Калашников через силу открыл глаза — и увидел незабываемое зрелище.
Друг перед другом, пошатываясь, точно лунатики, стояли дьявол и бог. Дьяволом был уже знакомый Калашникову Домби Зубль, а роль местного бога выполнял одетый в стеганый белый халат седобородый старик, над головой которого явственно просматривалось искрящееся сияние. Старик держал руки молитвенно сложенными на груди и что-то бормотал себе под нос; Домби Зубль покачивал головой, словно стряхивая наваждение, но с каждым разом — все медленнее и медленнее. Наконец бормотание старика стихло, и он мешком повалился на землю. Домби Зубль в последний раз шевельнул головой, ноги его подкосились, и он рухнул навзничь, широко раскинув длинные руки. Уже через мгновение в горле у него что-то забулькало, и Калашников услышал раскатистый храп.
Черт знает что, подумал Калашников. Они что же, зателепали друг друга?! А мне что прикажете делать?
Ждать, когда спящий проснется?
Глава 17. Чертик из табакерки
— Это большая ошибка, — возразил Шаваш, — пытать человека, если не знаешь заранее, что он должен тебе рассказать.
Ю.Латынина1.
Павел Макаров посмотрел на распластавшегося по полу Ями Хилла и нахмурил брови:
— Простите, генерал, но сначала я должен задать вам несколько вопросов. Прежде всего: чем вы больны?!
Ями Хилл утробно загудел.
— Наркозависимость, — ответил он, опуская голову. — Последняя стадия.
— Что значит — последняя? — уточнил Макаров.
— Три часа без дозы — и каюк, — ответил Хилл. — Кстати, на борту есть чего-нибудь выпить?
— В смысле этилового спирта? — догадался Макаров.
— Ну да, — хмыкнул Хилл. — Немного, литра два-три.
Ничего себе немного, подумал Макаров. Хотя на такую тушу…
— В принципе есть, — сказал он. — А как срочно вам требуется выпить?
— Минут десять я еще продержусь, — честно ответил Хилл. — А потом либо спирт, либо отдельная камера. Судороги начнутся.
Макаров представил себе бьющегося в судорогах трехметрового спрута и поежился. Нечего сказать, повезло с напарником.
— Что ж вы так, — пробормотал он с укоризной. — Вроде бы умный человек…
— Профессиональное, — пояснил Ями Хилл. — Открытое пространство, постоянная боеготовность, массовые убийства. Так есть на корабле спирт?
— Есть, — сознался Макаров.
— Тогда давай остальные вопросы, — предложил Хилл, — а потом двухлитровку. И быстро, восемь минут осталось!
— А может, — осенило Макарова, — вас просто вылечить? И никакого спирта не понадобится?
— Вылечить? — Ями Хилл вжался в стену. — Как вылечить?
— Да запросто, — усмехнулся Макаров. — Скомандовать кораблю, он и вылечит.
Ями Хилл затрясся всем телом.
— Нет, — пробормотал он. — Не сейчас. Пророка упустим!
Дался ему этот пророк, подумал Макаров.
— Ну, упустим, — согласился он. — А что в этом плохого?
— Время, время! — Ями Хилл замахал передними щупальцами. — Как только про нас узнают в Галактике, все потенциальные заложники попрячутся по виртуальным бункерам! У нас есть два, максимум три часа; упустим время — бизнесменов похищать придется!
Ужасная перспектива, подумал Макаров.
— Ну ладно, — согласился он. — Три часа заложников захватываем, а потом — лечиться. Договорились?
Ями Хилл пошел серыми пятнами и бессильно опустил щупальца на пол.
— Это приказ? — спросил он упавшим голосом.
— Приказ, — кивнул Макаров.
— Тогда можно мне… прямо сейчас спирта? — жалобно попросил генерал Хилл.
— Еще один вопрос, — покачал головой Макаров. — Почему именно Звездный Пророк?!
— Ха! — приободрился Ями Хилл. — Объясняю на щупальцах: во-первых, никакой охраны, а во-вторых, бешеная популярность!
— Но он же звездный русич, — возразил Макаров. — Опять подозрение возникнет, что мы на Когален работаем, раз на Звездную Россию напали!
Ями Хилл издал нечто среднее между рычанием и стоном.
— Подробнее объясняю, — сказал он, нервно перебирая щупальцами. — Кем был Калашников в Звездной России? Никем! А кем стал? Звездным Пророком, хозяином населенной планеты. Какой же он теперь звездный русич?! Эмигрант он самый обыкновенный. Его по традициям вашей России поймать и убить полагается! Так что если какие подозрения и возникнут, то совсем противоположные. Что мы на Звездную Россию работаем! — Закончив эту длинную фразу, Ями Хилл щелкнул клювом и нервно сглотнул. — Давай спирт, не могу больше!
Макаров опасливо покосился на спрута и отдал кораблю соответствующий приказ. Ями Хилл вцепился в появившуюся перед ним бутыль всеми семью щупальцами и засунул ее в клюв по самое донышко.
