Айзек Азимов - Роботы утренней зари
Председатель зашевелился.
– Желает ли мистер Бейли с Земли продолжать?
– Когда машина сломалась, ее преследовали.
– Кто? – спросил Председатель.
– Другие роботы. Они появились, но в это время мои роботы ушли.
– Минуточку, – сказал Амадейро. – В каком состоянии вы были, мистер Бейли?
– Не в очень хорошем.
– Не в очень? Вы землянин и привыкли жить в искусственных условиях ваших Городов. На открытом воздухе вам плохо. Ведь это так, мистер Бейли? – спросил Амадейро.
– Да, сэр.
– А вчера вечером была сильная гроза. Не точнее было бы сказать, что вы были совершенно больны? В полубессознательном состоянии, если не хуже?
– Я был совершенно болен, – неохотно признал Бейли.
– Тогда как же ваши роботы могли уйти? – резко спросил Председатель. – Они же должны были быть с вами, при вашем состоянии?
– Я приказал им уйти, мистер Председатель.
– Почему?
– Я подумал, что так лучше, и я объясню, если мне будет позволено продолжать.
– Продолжайте.
– Нас действительно преследовали, потому что преследующие роботы явились очень скоро после ухода моих. Преследователи спросили меня, где мои роботы, и я сказал, что отослал их обратно. Только после этого они спросили, не болен ли я. Я ответил, что не болен, и они оставили меня, чтобы продолжать поиски моих роботов.
– Дэниела и Жискара? – спросил Председатель.
– Да, мистер Председатель. Мне было ясно, что им было строго приказано найти моих роботов.
– Из чего вам стало это ясно?
– Хотя я был явно болен, они первым делом спросили о роботах, и лишь потом, обо мне. Затем они оставили меня, больного, чтобы искать моих роботов. Это значит, что им был дан строжайший приказ найти моих роботов, иначе они не отнеслись бы безразлично к больному человеку. Я ожидал этих поисков, поэтому и отослал моих роботов. Я чувствовал, что самое важное – уберечь их от чужих рук.
– Мистер Председатель, – сказал Амадейро, – могу ли я продолжать спрашивать мистера Бейли, чтобы показать никчемность его утверждения?
– Можете.
– Мистер Бейли, вы остались один, когда ваши роботы ушли?
– Да, сэр.
– Значит, вы не записали событий? У вас не было с собой записывающего аппарата?
– На оба вопроса – нет, сэр.
– И вы были больны?
– Да, сэр.
– Вы не теряли рассудок? Может быть, вам было так плохо, что вы не можете ясно вспомнить?
– Нет, сэр, я помню все вполне ясно.
– Может, вам так кажется, а на самом деле вы бредили, галлюцинировали? Вам казалось, что появлялись роботы и говорили с вами?
Председатель сказал задумчиво:
– Я согласен. Мистер Бейли с Земли, допуская, что вы помните – или считаете, что помните – как вы интерпретируете описанные вами события?
– Я колеблюсь высказать вам свои мысли на этот счет, мистер Председатель, чтобы не оклеветать доктора Амадейро.
– Поскольку вы говорите по моему требованию и ваши замечания ограничены этой комнатой – Председатель оглянулся: ниши роботов были пусты – вопроса о клевете нет.
– Я подумал, что, возможно, доктор Амадейро задерживал меня в своем офисе дольше, чем, вероятно, было необходимо, так что было время испортить мою машину, а затем продолжал задерживать меня, чтобы я ушел, когда уже началась гроза, и он был уверен, что я заболею по дороге. Он изучал социальные условия Земли, как он сам несколько раз сказал мне, так что должен был знать, как я буду реагировать на грозу. Мне казалось, что у него был план послать за нами своих роботов, чтобы, когда у нас будет вынужденная посадка, отвезти нас обратно в Институт под предлогом заботы обо мне, а в действительности – завладеть роботами доктора Фастальфа.
Амадейро тихо засмеялся.
– Зачем мне все это? Вы видите, мистер Председатель, что это одни предположения, и любой суд на Авроре признает их клеветой.
– Мистер Бейли с Земли, – строго спросил Председатель, – есть ли у вас какие-либо подтверждения этих гипотез?
– Цепь рассуждений, мистер Председатель.
Председатель встал и тут же потерял часть своей значительности, поскольку, почти не был выше себя сидящего.
– Разрешите мне сделать короткую прогулку, чтобы я мог обдумать услышанное. Я сейчас вернусь. – И он ушел в туалет.
Фастальф наклонился к Бейли. Амадейро выглядел равнодушным, как будто его вовсе не интересовало, что эти двое скажут друг другу.
– У вас нет ничего лучше сказать? – прошептал Фастальф.
– Думаю, что есть, если получу шанс сказать это, но Председатель, кажется, не сочувствует мне.
– Не сочувствует. Поскольку вы все делаете, как хуже, я не удивлюсь, если он, вернувшись, прекратит всю процедуру.
Бейли кивнул и уставился на свои ноги.
77
Председатель вернулся, сел и зловеще посмотрел на Бейли.
– Мистер Бейли с Земли, мне кажется, вы напрасно тратите мое время, но я не хочу, чтобы говорили, что я не выслушал полностью каждую из сторон. Можете вы предложить мне мотив, могущий заставить доктора Амадейро делать те безумные вещи, в которых вы его обвиняете?
– Мистер Председатель, – сказал Бейли тоном, близким к отчаянию, – мотив есть… и очень хороший. Он основан на факте, что план доктор Амадейро о заселении Галактики не сработает, если доктор и его Институт не смогут производить человекоподобных роботов. Известно, что он не производил их и не может. Спросите его, хочет ли он, чтобы комиссия Совета обследовала его Институт и установила, производились ли или проектировались там человекоподобные роботы. Если он докажет, что такие роботы на потоке или хотя бы в чертежах – пусть даже в теоретических формулировках, и он готов продемонстрировать это квалифицированной комиссии – я больше ничего не скажу и соглашусь, что мое расследование кончилось ни чем.
Председатель взглянул на Амадейро. Улыбка доктора увяла, и он сказал:
– Я признаю, что в настоящее время мы не проектируем человекоподобного робота.
– Тогда я продолжу, – сказал Бейли. – Доктор Амадейро, конечно, может получить всю нужную информацию, если он обратится к доктору Фастальфу, у которого эта информация в голове, но доктор Фастальф не хочет сотрудничать с ним в этом деле.
– Не хочу, – пробормотал Фастальф, – ни при каких условиях.
– Однако, мистер Председатель, – продолжал Бейли, – доктор Фастальф не единственный, кто знает секрет дизайна и конструкции человекоподобного робота.
– Кто же еще может знать? – спросил Председатель. – Сам доктор Фастальф, кажется, ошеломлен вашим замечанием, мистер Бейли, – он впервые не добавил: «с Земли».