Коллектив авторов - Классициум (сборник)
Доктор достал платочек, вытер пот со лба, взял ее за руку и повел по коридору.
– Я не чудотворец. Пойдемте. Проститесь с ним.
У сказочника было изжелта-серое лицо. Такой цвет принимает в августе трава, высушенная свирепым зноем.
Что они тут с ним сделали!
Не мертвый лед, а настоящий живой ужас игриво пробовал когтем ее сердце: твердое? не очень? Да почему же ее сказочник теперь – кожа да кости?! Она выпалила:
– Его не кормят?
– Не выдумывайте. Кормили бы исправно, как всех пациентов, если бы он еще сохранил способность принимать пищу традиционным способом.
Ольга беспомощно огляделась.
– Я… мне надо…
Врач, ни слова не говоря, вышел.
Она склонилась над умирающим сказочником. Помедлила и поцеловала его в глаза, а потом в губы. Это был их первый поцелуй.
В нем почти не осталось тепла. Ольга взяла его ладонь, стиснула – никакого ответа. Пальцы почти ледяные.
Она помолилась Богородице. Мать говорила: «Богородица тепла и скоро помогает…»
Что теперь? Расплакаться? Слёзы не идут. Потом, может быть, они полезут в глаза нежданными и незваными гостями, но сейчас их нет.
Несколько мгновений она колебалась, не зная, как поступить. Затем, повинуясь безотчетному желанию, выключила свет и начала рассказывать сказку. Если он способен хотя бы слышать, хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть слышать, то получит тот единственный подарок, который она еще может ему преподнести.
– Жила-была маленькая девочка. А неподалеку от нее жил чеканщик слов…
Она говорила о древнем приморском городе, видя его совершенно отчетливо: стены с зубчатыми башнями, богатые кварталы на холмах, лачуги у самого порта, рынок, ратуша… От главных ворот разбегались дороги. Вот мощеные пути, по которым в беспокойные времена передвигались войска, вот добрые купеческие тракты с глубокими колеями. А вот петлистая, то исчезающая, то вновь появляющаяся на карте и на земле узкая ленточка полузабытой дороги, ведущей из столицы в край горных монастырей и заброшенных замков. По ней любят ходить книжники. Они бродят парами – учитель с учеником – и забираются в сущую глушь, отыскивая там рукописи давних эр. Шагают мимо лугов и болот, переплывают на лодках лесные озера, пересекают безлюдные чащобы, идут без отдыха, под пение птиц и шорохи дождей. Вот они добрались до места. В комнате плавает печной жар, но его недостаточно. Сев за стол, заваленный рукописями, два путника долго отогреваются горячим чаем и теплым вином. Затем неспешно принимаются за дело, работают долго, не жалея себя, и вдруг среди ветхих палимпсестов отыскивают истинное сокровище…
Голос Ольги принял интонации, слышанные ею сотни раз. Слова ткались сами собой, ей не приходилось над ними задумываться ни на миг. Звуки и запахи комнаты, где два книжника склонились над харатейной хроникой о временах царей и героев, отступили. Мир сказки, явившейся к ней сразу, во всей яркости и силе, выплескивался теперь, не требуя умственных усилий. Рядом с ним, затмевая его зыбкие черты, возник иной мир: только для нее самой и человека, умиравшего у ее коленей.
Она представляла себе, что идет по бесконечной кленовой аллее рука об руку со сказочником. Клены роняют червонное золото, под ногами шуршит живая фольга. Ворон почти недвижно сидит на ветке, лишь голова его медленно поворачивается, медленно, очень медленно, медленно-медленно… взгляд птицы едва успевает провожать их. Тишь. Лист не шевельнется, ни шороха не издаст, не шепнет. Ветер застыл, воздух стоит. Они идут долго, им некуда торопиться, они счастливы. Над ними – прозрачное высокое небо ранней осени, и солнце еще бело и нежно. Он слушает ее. Она негромко роняет слова в листвяной ковер, и звуки ее речи обретают цвет, вес, форму, обращаясь в кружево. Вкруг них кружит кружево сказки, затворяя двери от непокоя.
Ах!
Ольга останавливается на полуслове: что-то изменилось. Ее сознание покидает кленовую аллею и возвращается в больничную комнату. Звук? Какой-то звук? Кто-то включил свет?
Нет.
Она поняла не сразу.
Теперь ее пальцы, сжимавшие его ладонь, чувствовали ответное пожатие и тепло. Она не могла собраться с мыслями, она не знала, что теперь делать. Позвать врача? Растормошить сказочника? Дать ему лекарство? Да где его лекарства! Не разберешь…
Из-за двери доносились посторонние шумы. Поэтому она не столько услышала, сколько угадала, глядя на его губы, одно только слово:
– Про-дол-жай.
Александр Вампилов. Охота на птеродактиля
Одноактная пьеса
(Автор: Эдуард Иванов)
Александр Валентинович Вампилов. Родился 19 августа 1937 года, пос. Кутулик, Иркутская обл., Россия, Земля; погиб при загадочных обстоятельствах 17 августа 1972 года, газовое озеро близ Облачных Гор, Венера; известный российский драматург.
Александр Вампилов родился 19 августа 1937 года в поселке Кутулик Иркутской области в семье педагогов. Его отец – Валентин Никитович – работал директором Кутуликской школы (его предками были бурятские ламы), мать – Анастасия Прокопьевна – работала там же завучем и учителем математики.
Воспитывать своего сына Валентину Никитовичу так и не довелось. Один из учителей написал на директора школы донос в Отдел безопасности Международного Ракетного Консорциума. Валентина Никитовича арестовали и причислили к «антилунатам» – так называли всех противников готовящейся экспедиции высадки на Луну (священный небесный фонарь), которые любыми способами противодействовали этому событию. Обвинение было тяжким (поведение шаманистских обрядов, направленных против здоровья и жизни участников будущей экспедиции). Суд приговорил его к каторжным работам на рудниках по добыче топлива для предстоящей экспедиции, в начале 1938 года – погиб при обвале в шахте. Только через девятнадцать лет Валентина Вампилова реабилитировали.
Объяснять, что значит жить с клеймом родственников «врага прогрессивного человечества», думаю, нет необходимости. Семья Вампиловых жила очень трудно. Родственники и друзья Валентина Никитовича отвернулись от жены и детей «врага». Анастасия Прокопьевна продолжала работать в школе, ее зарплаты едва хватало, чтобы содержать себя и четверых малолетних детей. Свой первый в жизни костюм Саша Вампилов получил только в 1955 году, когда закончил десять классов средней школы (он достался ему от старшего брата).
Закончив школу, Вампилов поступил на историко-филологический факультет Иркутского университета. Уже на первом курсе он стал пробовать свои силы в писательстве, сочиняя короткие комические рассказы. В 1958 году некоторые из них появляются на страницах местной периодики. Через год Вампилова зачислили в штат иркутской областной газеты «Российская молодежь». В 1961 году вышла первая (и единственная при жизни) книга юмористических рассказов Александра под псевдонимом Санин. В 1962 году редакция решает послать своего талантливого сотрудника Вампилова на Венеру – освещать жизнь и деятельность первых колонистов. Пробыв там несколько месяцев, Александр возвращается на Землю: его назначают ответственным секретарем газеты. В декабре того же года состоялся творческий семинар, на котором Вампилов представил на суд читателей две свои одноактные комедии: «Венерианская роща» и «Сто кредиток новых межпланетных денег».
