Дмитрий Янковский - Властелин вероятности
– Нужно что-то еще? – насторожилась девушка.
– Да. Помнишь, мы на крыше говорили о трамваях и о законе, согласно которому формируется ритм города?
– Конечно, помню.
– Так вот, инопланетяне воплотили все это на практике! Стремясь ограничить ритмизатор бесплотных, они научились вносить серьезную помеху в ритм, запуская в систему города один лишний трамвай.
– Что значит «запуская»? – удивился вампир.
– Они умеют создавать материю прямо из информации, которой они являются. Они могут выращивать любые тела или создавать нечто материальное из излучения собственных тел. В нужный момент они создают трамвай и запускают его вне всякого расписания, ломая тем самым ритмику созданной бесплотными реальности.
– Ни фига себе, – присвистнул Денис.
– Один раз мне удалось этот трамвай сфотографировать. Он абсолютно черного цвета, поскольку инопланетяне не могут создавать оттенков.
– Вот и не верь после этого во всякие страшилки, – сказала Анечка. – Мы с Лесиком в этот трамвай чуть на «Ниве» не врезались. Ну и дела! Значит, для успеха нашего предприятия во время игры на флейте инопланетяне создали трамвай?
– Да. И, если верить Лысому, они воспользуются этой возможностью, несмотря на то что у самих задница будет пылать синим огнем. Бесплотные же постараются трамвай уничтожить, подключив к этому командиров ячеек.
– А меня уничтожить не легче? – нахмурилась Анечка.
– До этой минуты ни у кого это не получилось. – Денис задумчиво почесал макушку. – Пожалуй, взорвать трамвай все же проще.
Анечка улыбнулась.
– Так какой у нас план? – спросила она.
– Видимо, нам придется разделиться, – вздохнул Сергей. – Ты будешь играть на флейте, а мы с Денисом будем оборонять трамвай, чтобы бесплотные его не взорвали. Кстати, Лысый обещал создать на месте возникновения трамвая вероятностный колпак.
– Это еще зачем? – удивилась девушка.
– Колпак должен сместить место схватки немного в другую реальность. Как бы в другой вероятностный слой. Тогда реальные здания и реальные люди не должны будут пострадать в перестрелке.
– Значит, какое-то время мы с тобой будем находиться в разных реальностях? – встревожилась Анечка. – Нет уж, спасибо! А если Лысый не снимет колпак? Как мы встретимся?
– Один раз ты уже выбралась из подобной ловушки, – улыбнулся Сергей.
– Мне страшно, – призналась девушка. – Не хочу еще раз тебя потерять. Может, действительно оставить все как есть?
– И что будет дальше? – вздохнул Дворжек.
– Не знаю. – Анечка опустила глаза. – Пожалуй, ты прав. Наверное, даром настоящее счастье вообще получить невозможно.
Сергей взял ее за руку.
– Для операции нам понадобится оружие, в том числе и с насадками. У вас есть?
Анечка покачала головой:
– Мы все уничтожили.
– Ладно. Возможно, у меня кое-что осталось. Только надо смотаться на базу. Но для начала проводим Анечку. Без нее нам не справиться.
– Отсюда до Исаакия десять минут ходу, – прикинула Анечка.
– Вперед, – скомандовал Дворжек.
Белая ночь подходила к концу, но вместо того, чтоб светлеть, темнело. Тучи толстым слоем законопатили небо, клубились и нависали, прибивая ветер к самой земле.
Они миновали улицу Якубовича и вышли к Исаакиевскому собору.
– Как туда попасть ночью? – задумался Дворжек.
– Это самое простое, – усмехнулась девушка. – Деня с любой дверью за пару секунд справится.
Вампир усмехнулся и коротко толкнул массивную дверь плечом. Внутри лязгнуло, на пол посыпались куски железа.
– Помоги Сергею, – остановила его Анечка, – со мной все будет в порядке. Не бойтесь, я все время буду играть.
Деня опасливо глянул на светлеющий горизонт.
– Солнце. Мне бы не очень хотелось с ним встретиться.
– Успеем, – заверил Дворжек.
Анечка махнула друзьям и вошла в собор. Темнота внутри была почти полной. Только тусклый свет из пыльных окон падал на еле заметные ступеньки. Показалось, что не хватает воздуха. Вскоре окна пропали, и Анечка оказалась в кромешной тьме.
– Спокойно! – приказала себе девушка.
Она нащупала стену рукой и начала подниматься. Ступенька за ступенькой – лестница казалась бесконечной. Ни верха, ни низа – ступеньки, ступеньки, затхлый воздух и шершавые стены. Лица коснулась тонкая паутинка, и Анечка отпрянула. Господи! Откуда тут паутина-то! Девушка взмахнула флейтой, как саблей, рассекая перед собой пространство.
Шаг. Еще шаг, еще ступенька, и Анечка снова ощутила липкую ниточку паутины.
Она взвизгнула и попятилась. Споткнулась. Покатилась вниз. Чуть не выронила флейту. Сбила коленку в кровь. Бездушная труба исаакиевской лестницы злорадно превратила Анечкин вскрик в хохот. Девушка схватилась за коленку и тихонько заскулила.
Она представила огромного паука, ждущего дрожания нитей, и все ее тело свело судорогой страха. Возле уха раздалось явственое шуршание лапок. Анечке показалось, что темнота кишит мохнатыми восьмилапыми мешочками.
– Нет тут никакой паутины! – сказала она твердым голосом. – Тут люди каждый день ходят.
Она поднесла флейту к губам, зажмурилась, чтобы не видеть темноты, и, наигрывая бодрую мелодию, решительно пошла дальше. Она играла и представляла себе совершенно чистую лестницу, ведущую к небу. Оглушительный звук метался, отражаясь от стен, и обозначал пространство. Лестница была слишком крутой, Анечка задыхалась и спотыкалась, но не переставала играть. Легкие разрывались, кружилась голова, но голос флейты отгонял страх.
– Вперед, вперед!
Эхо сжалось, стало кратким, оставив хвост внизу. Наконец оно сообщило девушке о том, что впереди стена. Анечка вытянула руку и коснулись проклепанного стального щита. Она не глядя толкнула люк, и тут же свет, слишком яркий для отвыкших глаз, ударил через проем широким потоком. Впереди была железная лестница, ведущая на смотровую площадку.
Девушка поднялась на самый верх и наконец смогла отдышаться. Она остановилась на деревянной галерее и, держась за прутья перил, ждала, когда пройдет слабость в ногах и перестанет кружиться голова.
Внизу виднелись разноцветные крыши, площадь и стены «Астории». Тяжелая духота стекала к земле. Ровно посередине между небом и крышами суровой линией фронта на город надвигались тучи, и влажная духота постепенно уплотняла воздух до состояния теплого киселя. Наконец они закрыли все небо. К земле потянулись зыбкие щупальца мороси.
Шпиль Петропавловской крепости уперся в низкую серую пелену, словно мачта корабля-призрака, воздух замер в тяжелой неподвижности, предвещая разгул стихии.
Надо спешить. Анечка добралась до западной стороны и снова прикоснулась губами к флейте. Первый звук дался с трудом. Он словно вяз в липком жарком воздухе. Небо напряглось, и грянул гром. В наступившей после раската тишине по крышам шлепнули первые редкие капли дождя. Крупные, необыкновенно тяжелые.
