Вад Капустин - Чужие свои
— Только предупрежу стажеров, — обязанностей руководителя практики с Валерия никто не снимал.
Друзья спустились в банкетный зал на третий этаж, где голодный Поспелов жадно набросился на еду, не обращая внимания на любопытные взгляды федорцев. Валерий, отозвав стажеров в сторонку, коротко объяснил ситуацию. Ни один из молодых посредников оставаться на Федоре не захотел.
— Что ж, я вам оставляю корабль. Попробуйте добраться на офиса КС на Раздольной или на Гуэрге. Там вам скажут, что делать. А мне нужно на Вегу.
Подошедший Егор молча положил руку на плечо дипломата, и Вселенная на мгновение исчезла.
На Тее царил траур. Земляне вышли из Туннеля неподалеку от космопорта и направились по проспекту Собраний к гостинице «Вега». Егор, впервые попавший в веганскую столицу, восхищенно оглядывался по сторонам.
Валерий, помнивший город в полном блеске красоты, испытывал давящее чувство потери. Реалта казалась потускневшей и опустевшей. Всё: улицы, дворцы вегажителей, отели, светящиеся деревья столичного парка как будто покрывал серый налет пыли. Вид парка заставил невольно вздрогнуть. Сияние его было едва заметным — почти каждое дерево обвивали горюющие веганцы: самки, гаммы, беты, пытаясь восстановиться и обрести силы. Однако истощенные деревья уже не могли поддерживать хозяев. Слегка светились только самые маленькие деревца, еще не способные подпитывать энергией змеежителей.
— Что здесь случилось? — атмосферу горя и боли почувствовал даже нечувствительный к эмофону Егор.
Ответ друзья получили, выйдя на центральную площадь. Там, как и прежде, по периметру были установлены яркие табло, по которым обычно бежали строчки новостей, картинки рекламы, кадры альфа-фильмов. Сейчас огромные экраны демонстрировали хронику событий на Шелиаке. Земляне застыли, не в силах оторвать глаз от завораживающего зрелища.
Ударная волна пришла к Веге из района планетарной туманности, расположенной между гаммой и бетой Лиры. На экране туманность сначала казалась голубоватым колечком дыма, потом изображение приблизилось, и стала заметна почти прозрачная газовая сферическая оболочка, окружающая горячую белую звезду, испускающую мощные потоки ультрафиолетовых лучей.
Картинка неожиданно изменилась. Под воздействием неведомой силы туманность вспучилась, раздулась, выбрасывая газовые протуберанцы, а потом стремительными лентами мерцающая волна излучения потекла к Шелиаку — бете Лиры, поглощая обе половинки двойной звезды и затопляя планеты.
Самыми страшными оказались кадры, пришедшие с густонаселенных планет обеих систем. Потоки убийственной силы, внезапно хлынувшие с побелевших небес, превратили там все живое в каменные статуи.
Веганские колонисты оказались не готовы к приходу волны, да и будь они готовы, это ничего бы не изменило — спасти население могло только бегство. Однако самоуверенные веганцы и не подумали бежать. Когда началась катастрофа, и кто-то вызвал Службу спасения, впереди шли веганские альфы. Ряды их окаменевших тел ошеломленные земляне наблюдали сейчас на экране — кадр за кадром: аппараты автоматической записи на планетах Шелиака продолжали добросовестно выполнять свою работу, фиксируя происходящее и транслируя на планеты Веги.
Тея оплакивала своих альф, а неожиданно пришедшие на помощь альтаирцы и м'рауги из последних сил сдерживали волну излучения, попрежнему стремительно приближавшуюся к самой альфе Лиры, к Веге.
— Да, дела-а, — протянул Егор. Седов молча кивнул.
Страшные ряды статуй на экране, наконец, исчезли, и новостная лента показала область Альгамбры. Огромный участок космоса, где недавно сияла яркая звезда, окруженная планетами, — средоточие транспортных связей метагалактики — прежде кишевший кораблями, спутниками, искусственными станциями, опустел. На месте Альгамбры, канувшей в загадочную пространственно-временную дыру, клубилось лишь мутное облачко рассеянного межзвездного вещества.
Детектив задумчиво уставился на экран, где вновь замелькали кадры событий у Шелиака: зеленые шаровые корабли борнов и узконосые ракеты м'раугов выстраивались в пространстве в сложную геометрическую фигуру, выбрасывающую навстречу излучению невидимую преграду, лишь ненадолго тормозящую продвижение волны.
Валерий, сначала собиравшийся остановиться в гостинице и немного отдохнуть после Федоры, почувствовал, что после всего увиденного вряд ли сможет заснуть. Окаменевшие фигуры на экране вызывали тяжелое подозрение и чувство вины. Седов догадывался, что могло стать причиной трагедии. И сейчас лучше всего было отправиться прямо к Гадюке и расставить все точки по своим местам.
Во дворце, когда-то радужном, а сейчас поблекшем в пленке траура, как и всё на Тее, землян встретила в холле юная вегажительница, чем-то неуловимым напомнившая Валерию подругу далекого детства.
— Мама вас ждет, — молодая змейка слабо сверкнула огоньками цветоречи, увидев на пороге двух гуманоидов. Она без колебаний обратилась к Валерию: — Вы Седов? Она никого не принимает, но о вас велела сообщить немедленно. Следуйте за мной.
Подругу детства Седов увидел во внутреннем парке дворца. Обвившись вокруг одного из домашних деревьев, Гадюка пыталась впитать крохи энергии, чтобы собраться с силами для серьезного разговора.
— Мой альфа остался на Шелиаке, — тихо прошелестела она, когда дочь ускользнула обратно в холл. — Айс был командиром отряда Службы Спасения. Спасатели верили в свою неуязвимость. Не зная, с чем имеют дело, она понадеялись на скафандры и деструкторы. Наши альфы, наша гордость, всегда и повсюду были первыми. Они высадили десант и бросились под удар излучения, надеясь вынести и эвакуировать пораженных. А теперь у нас их больше нет, нет альфа-самцов. Герои всегда погибают первыми. Почти каждая веганская семья осталась неполной. Конечно, есть малыши-альфы. Каждый из них теперь на особом счету, их нужно беречь и холить, а каким вырастет альфа, не знавший опасностей? Впрочем, это сейчас, наверное, уже не важно. Ведь к Веге от Шелиака идет смертельная волна. Мне кажется, что наша раса обречена. Мы все погибнем.
Веганка говорила спокойно, пытаясь сверкать огоньками, чтобы скрыть боль, но Валерий, как прежде, ощущал каждый всплеск ее эмофона. И ее горе. И воспоминания.
В детстве, болтая с Гадюкой на мыслеречи, он всегда представлял себя в мыслеобразе сверкающим самцом-альфой: ярким, огромным, блистающим разноцветными огоньками. И как забавно тогда сердилась на него веганская подружка: — «Обманщик! Так нечестно. Твой альфа слишком красивый, в жизни таких не бывает»! — «Бывают! — гордо заявлял Лерка Седов. — Я же такой!»
