Андрей Марченко - Цифрономикон (сборник)
Начался перерыв. Артемка позвал обедать, но Ким лишь отмахнулся. Аппетита не было, вдобавок голова разболелась. Должно быть, оттого, что не получалось соединить вместе события, свидетелем которых он стал вчера и позавчера. Единственное, что придумал, – следовало еще раз попробовать поговорить с Аслановой.
Эльмира вновь была одна в кабинете, как и накануне. И вновь не заметила вошедшего. На этот раз она так дернулась, что едва со стула не упала. Поспешно выключила монитор, вскочила.
– Что тебе еще нужно?!
– Эльмира, – Ким решил не миндальничать, брать быка за рога, – Бектемир погиб. Разбился на купленном мотоцикле. У него не было денег на мотоцикл, и покупать он его не собирался! Это ты ему подсказала? И денег дала? Прошлую ночь он провел с тобой, правильно? Что между вами произошло? Ты в чате это обсуждаешь? И вчера обсуждала?
Ошарашить собеседника, припереть к стенке – отличная тактика. Но в этот раз она не сработала. Вернее, сработала не так, как Ким ожидал.
Смуглое лицо Аслановой побледнело, сделалось пепельным. Затем пошло пятнами.
– Ты… не твое дело! Вайнер, не лезь, куда тебя не просят! Тебе же лучше будет!
– Ах, даже так! – отступать Ким не собирался. – Значит, тебе кое-что известно? То, что с Беком произошло, это не несчастный случай, да?
– А ты знаешь, что с ним произошло? Думаешь, если айтишник, то умный, во всем разбираешься? Вали к своим железякам! Чтобы понять то, что знаю я, тебе мозгов не хватит!
– Ты мои мозги не меряй! Не хочешь мне рассказывать, расскажешь другим людям в другом месте! Я тебя покрывать не собираюсь!
– Что здесь творится?! – Абзал Махамбетович вернулся как всегда не вовремя.
Ким открыл рот, готовясь объяснить, но Асланова опередила. Завизжала чуть ли не на весь этаж:
– Вайнер меня домогается! Пройти не давал, а теперь шантажирует!
Ким на секунду потерял дар речи. Абзал Махамбетович тоже. Но тут же опомнился, двинулся на парня:
– Вайнер, как это понимать?! Что ты себе позволяешь?
– Она врет! Она… – Ким быстро взглянул на юристку. Лицу Аслановой вернулся нормальный цвет. И на нем явственно читалось злорадное торжество. – Хорошо, я предупредил!
Не дожидаясь, пока Абзал Махамбетович попытается схватить его или применить какое другое физическое воздействие, Ким выскользнул из кабинета, на прощанье от души хлопнув дверью.
Сообщить в милицию о своих подозрениях он вознамерился твердо. Но двадцати шагов от юротдела до кабинета IT хватило, чтобы задать себе вопрос: что, собственно, он может предложить в качестве обоснования своих подозрений? И ответить на него – чат!
Удаленно подключиться к компьютеру Аслановой – минутное дело. Ким не ошибся – юристка снова была в чате.
«Он опять приходил. Я боюсь, он догадается и помешает!»
«Не догадается. Делай, что я сказал. Вложи в письмо этот код, – в окошке появился бессмысленный набор символов, – и отправь. Комп сразу выключить не забудь!»
«Да, я помню. Бек, а ты правда живой? Все говорят, что ты разбился. Я не знаю, чему верить».
«Конечно, живой, а то как бы я с тобой разговаривал? Я нарочно устроил, чтобы они меня не искали. «Харлея» жаль, но ничего не поделаешь. Зато я абсолютно свободен, могу делать, что пожелаю».
«Классно. И я так хочу. Ты мне поможешь?»
«Да. Если ты поможешь следующему».
– Бек?!
Ким спросил это вслух, словно окошко на чужой рабочий стол могло ему ответить. Он бросился перечитывать обрывок разговора, а Асланова тем временем копировала присланный код, вставляла в тело письма. Опомнился, когда на экране появилось сообщение о завершении сеанса. Адрес! Он не глянул, кто получатель.
Не беда! – успокоил себя Ким. Можно на почтовом сервере посмотреть.
Посмотреть оказалось нельзя. С адреса Аслановой никакой корреспонденции сегодня не отправляли.
– Ким, ты чего Махамбетовичу наговорил? – Артемка влетел в кабинет. – Девчонки с третьего этажа сказали, он к гендиру подался, красный весь и тебя матом кроет.
– Да пошел он… Слушай, у нас Касперский обновляется нормально?
– Вроде да. А что такое?
– Ничего…
Ким поднялся с кресла. И понял, что он сделает. Пойдет в юротдел, конфискует системник Аслановой, а когда начальство вызовет для объяснений, продемонстрирует беседу «сладкой парочки». И в милиции продемонстрирует. Нет, в милицию он позвонит, не дожидаясь вызова «на ковер». Чтобы аферисты не успели сбежать.
Асланова занималась странным делом. Пыталась открыть окно, словно забыла, что снаружи – пышущий жаром полдень. Открывала она неловко, скособочившись, прижимая плечом к уху трубку, словно вела чрезвычайно важный разговор, который и прервать нельзя. Но при этом молчала.
Наконец ручка провернулась, окно дрогнуло. Она его даже не на проветривание открывала, а настежь! Волна зноя ворвалась в кабинет, докатилась до стоявшего у двери Кима, ударила в лицо.
Окна в офисе были большие, высокие. Начинаются в полуметре от пола и тянутся чуть ли не до потолка. Аслановой понадобилось лишь привстать на цыпочки, чтобы взобраться на подоконник. И Ким внезапно догадался, что сейчас произойдет. Верить в такое безумие не хотелось!
– Эльмира, ты что?! – заорал. Бросился к окну.
Девушка оглянулась, телефон вывалился у нее, упал на мягкий, выстланный ковролином пол. А в следующий миг мелькнула белая, туго обтягивающая бедра юбка, белые туфельки с непостижимо высоким каблуком… Подоконник опустел. И завизжала автомобильная сирена внизу.
Последние три шага к окну Ким заставил себя сделать. А потом – перегнуться через подоконник, взглянуть. Увидеть.
Шестой этаж – не двенадцатый. Но внизу находилась укатанная бетоном автомобильная стоянка. Асланова угодила точнехонько между антрацитово-черным «лексусом» гендира и белой «бээмвэшкой» начальника безопасности. «БМВ» она всё же задела, и та оглашала двор офиса жалобным воем. А затем, вторя ей, завизжали женщины.
Ким перевел взгляд на лежащий под ногами телефон. Судя по всему, разговор еще шел. «Бектемир Сахитов» – прочитал он имя абонента. Присел, осторожно поднял аппарат. Приложил к уху. Тишина, ни звука. Хотел крикнуть: «Бек, это ты?!» Не смог. Язык словно к нёбу прилип. По ту сторону телефонной мембраны затаилась пустота.
Смертельный прыжок Аслановой словно погодный курок спустил. Безоблачное с утра небо заволокли свинцовые тучи, но прохлады это не добавило. Наоборот, ветер стих окончательно, и духота сделалась невыносимой. А голова как болела!
О подсмотренном чате Ким никому не рассказал. Не до того. Стараниями Абзала Махамбетовича он неожиданно для себя стал главным подозреваемым. Тут тебе и мотив, и свидетели – впору сухари сушить. Спасибо ребятам из службы безопасности. Вернее, их камерам наблюдения, натыканным в офисе где надо и где не надо. Именно благодаря снятому камерой и поверили, что айтишник юристку из окна не выбрасывал, что та сама сиганула. Но всё равно, и собственное руководство, и милицейские оперы смотрели на Кима подозрительно. А Абзал Махамбетович напомнил, что за доведение до самоубийства тоже статья предусмотрена. Потому, едва беседы-допросы закончились, Ким поспешил удрать домой.
