Алексей Калугин - Лабиринт
Из всей этой массированной подготовки к осаде Кийск одобрил только последнее, поскольку считал, что никакие преграды и заслоны не смогут удержать пришельцев, если те вознамерятся покончить с базой. Единственное, что можно будет сделать в таком случае, – попытаться уйти.
В первых числах октября солдаты, патрулировавшие окрестности, привели пойманного неподалеку от базы горожанина, мужчину лет сорока. Не пытаясь запираться и лгать, он сообщил, что послан из города за тем, чтобы выяснить места проживания больших, компактных групп людей. Но при этом он не мог назвать тех, кто послал его и кому по возвращении он должен был доложить о результатах. На все другие вопросы, не касающиеся выполняемого им задания, он отвечал стандартной фразой, что данная область в настоящее время находится вне сферы его компетенции. Баслов злился так, что лицо его становилось багровым, при этом он стучал кулаками по столу, дергал себя за усы, но ничего более вразумительного добиться от задержанного не мог.
Киванов и Кийск, присутствовавшие при допросе, сошлись во мнении, что поведение горожанина является характерным для двойников, однако взятый у него анализ крови подтвердил, что перед ними настоящий человек.
На протяжении долгого и по большей части бессмысленного разговора задержанный не выказывал ни раздражения, ни страха, ни даже, казалось бы естественной в такой ситуации нервозности. Но спустя какое-то время он встал и, невозмутимым голосом сообщив, что ему пора уходить, направился к двери.
Баслов велел запереть пленника и не спускать с него глаз.
– Ну и что вы на это скажете? – спросил он после того, как горожанина увели.
В кабинете, кроме Киванова и Кийска, находились еще профессор Колышко, являвшийся руководителем исследовательского центра, и приглашенный им психотехник Вейзель.
– Вы совершенно напрасно на него кричали, – сказал, обращаясь к Баслову, Вейзель. – Он действительно не знает ничего, кроме порученного ему задания. Все остальное заперто в его памяти мощными психоблоками.
– Вы определили это, просто побеседовав с ним? – скептически усмехнулся Баслов.
– Труднее обнаружить сокрытие незначительных фрагментов памяти. Жесткая блокировка больших участков выявляется очень легко по манере человека мыслить и формулировать свои мысли в словах. У нашего субъекта словарный запас ограничен до критического минимума, необходимого для примитивного информационного обмена на уровне операционных систем.
– Как у роботов с ограниченной свободой действий, – добавил Колышко. – Что косвенно подтверждает гипотезу, высказанную господином Кийском.
– Из него удастся что-нибудь вытянуть? – спросил Баслов о том, что его интересовало в первую очередь.
– Без знания кода и методики, использованной при блокировке, снятие подобных блоков зачастую заканчивается тяжелой психической травмой. Кроме того, в блок может быть встроена программа, дающая команду на самоуничтожение в случае попытки взлома блока. Без специальной аппаратуры, действуя методом тыка, мы рискуем убить этого человека.
– Он уже не человек.
– Ошибаетесь. Введение блока само по себе не может явиться причиной необратимых изменений психики и сознания. Я попробую поработать с нашим гостем, но ничего обещать не могу.
Несмотря на осторожность в высказываниях, Вейзель был почти уверен в том, что ему удастся привести пленного горожанина в состояние, близкое к норме. Но поработать с пленным ему так и не удалось. На следующий день арестованный впал в состояние глубокой прострации. Он все время сидел на стуле, уронив подбородок на грудь и уставившись невидящим взором в колени. Руки его, свисающие вдоль ножек стула, почти касались пальцами пола. Он не ел, не пил и ни на что не реагировал. Только когда открывалась дверь, он приподнимал голову и, запинаясь, как заезженный диск, монотонно бормотал одно и то же:
– Мне надо идти… Мне надо идти… Мне надо идти… – до тех пор, пока дверь не закрывали.
– Что с ним происходит? – спросил Кийск у Колышко.
Прежде чем ответить, тот задумчиво почесал переносицу.
– У машин это называется сбоем программы, – сказал он. – Если программу не отключить, то обычно за этим следует необратимое разрушение всех функционирующих систем.
Баслова Кийск нашел в его кабинете.
– Пленника надо отпустить, – сказал он с порога.
– С какой это стати? – недовольно прищурился Баслов.
– Мы все равно ничего не добьемся от него, а если продержим еще пару дней взаперти, то попросту убьем.
– А если отпустим, то он передаст всю имеющуюся у него информацию своим хозяевам.
– О чем ты говоришь? – поморщился Кийск. – Какая информация?
– Он знает дорогу к базе.
– Ты думаешь, он единственный шпион, посланный механиками? Наверняка, по окрестностям бродят десятки подобных ему.
– Если механики начали поиски людей, находящихся вне города, значит, что-то против нас готовят.
– Согласен, но при чем здесь наш пленник?
– Он вражеский шпион!
– И при этом несчастный человек с искалеченной психикой. Любой из нас сделался бы таким же, как он, если бы остался в городе.
– Я в городе не остался. И ты тоже ушел оттуда. А Киванов и там сумел выжить.
– Тебе известно, кто такой Киванов.
– И мне известно, кто такой пойманный горожанин. Все. Хватит. – Баслов звучно хлопнул ладонью по столу. – Мы не в игры играем.
Вечером того же дня пленник упал со стула и потерял сознание. Его перенесли в оборудованное под госпиталь крыло здание, где он, не приходя в сознание, через четыре часа умер.
Глава 15
Столкновение
Разведчики, наблюдавшие за городом, приносили все более тревожные вести. Сначала они отметили активное передвижение механиков в зоне окраин, где прежде пришельцы появлялись крайне редко. Через два дня по всему периметру города к окраинам выдвинулось большое количество техники, включающей и огромные машины со скребками, которые срывали улицы прежнего города, и самодвижущиеся контейнеры на колесах, и впервые увиденные людьми странные машины с приподнятыми вверх вращающимися платформами, с которых во все стороны свешивались штанги с мощными трехпалыми захватами на концах. Одновременно в нескольких направлениях началось строительство широких прямых дорог.
Баслов расстелил на столе карту и, приложив линейку, провел на ней линии по направлениям начатых механиками дорог.
– Если все дороги будут прямыми, то только одна из них выйдет к ближайшему крупному населенному пункту.
– Зато другая ведет прямо к нашему базовому лагерю, – сказал, посмотрев на карту, Киванов.
