Заброшенный сад Персефоны (СИ) - Нимченко Анатолий Олегович

— Я бы и покричала, да там нет никого, — с мукой в голосе ответила девушка.

— Вижу, не боишься, — кивнул Захар. — Значит, не врешь. А я все ж таки проверю на всякий случай, а потом пойдем.

Он привязал девушку к не слишком толстой березке, а сам высмотрел дерево побольше. Снял ботинки, обернул пояс вокруг ствола и повис, упершись в ствол босыми ногами. Кэй наблюдала, как Захар резкими толчками передвигает ремень вверх по стволу, а затем прыжком перемещается выше. Двигаясь подобно гигантской лягушке, человек довольно быстро достиг толстых веток, а затем стал подниматься по сучкам, как по лестнице. Очень скоро он скрылся в гуще кроны.

Кэй попыталась освободиться, но узлы оказались затянутыми на совесть. Захар вязал умело, и она решила не растрачивать зря силы. Надо просто дождаться помощи. Кэй понимала, что раз товарищи не могут видеть происходящее, то и не станут рисковать ее здоровьем. Тем более что поляна совсем близко, а там они организовали засаду. Освободят. Или… И тут она вдруг поняла, что засады не будет. Сейчас для всех наиважнейшее дело на свете — как можно скорее отправить Гостя домой, доставить его на полигон живыми здоровым. Никакого захвата никто устраивать не будет — слишком рискованно. Сейчас все надеются на нее, на Кэй, что она все поняла и отвезет Гостя на базу «Пустыня». А она отвезет?

— Если все так и есть — да, — решительно прошептала Кэй, чтобы подбодрить себя.

Минут через пять Захар соскользнул по стволу на землю.

— Никого там нет, — довольно проговорил Гость. — А лодка и впрямь стоит.

Девушка устало пожала плечами.

— Конечно.

Захар надел обувь и перепоясался ремнем, затем рубанул ножом по веревке, которой Кэй была привязана к дереву, — оранжевый линь упал. Девушка встала, растирая запястья.

— Пошли, деваха, — мотнул он головой в сторону поляны. — Пора лететь домой.

Они вышли на поляну и направились к планеру.

* * *

— Нарастает… — кивнул на экран практикант.

Виктор кивнул, глядя на дно чашки: там мутно поблескивала черная жижа. Требовалась добавка. Инспектор встал с кресла, потянулся, взял чашку и пошел к машине, нимало не заботясь о наблюдении. Следить за экраном уже не было никакого смысла.

— Совсем плохо? — спросил Виктор, посмотрев на расстроенного практиканта.

Тот вздрогнул и оторвался от созерцания апокалиптических графиков.

— Уже подходит к границе красного сектора.

— Понятно…

Машина шипела, дыша ароматным паром. Виктор следил, как в чашке растет уровень напитка, и почему-то вспоминал темные витки «Дилоса». Почему вдруг такая ассоциация? Темнота? Может быть… А ведь если бы тогда ничего не вышло, то и не стоял бы сейчас вновь вернувшийся на службу работник ОЗ у кофейного автомата. И «Аврора» бы не ушла в атмосферу Венеры. И не было бы никакого Эксперимента… И катаклизма…

Вернувшись на место, Виктор включил Кызылкумы и принялся за кофе. В ленте регистраций мелькали красные оповещения — разряды уже начали расползаться. Недалеко пока, но уже неприятно. Инспектор пил напиток мелкими глотками, рассматривая изображения с дронов. Вахта — молодцы! Оперативно отреагировали: отогнали планер подальше в пустыню и вездеходом волокли туда же жилые модули. Давненько на полигоне не случалось таких происшествий. За много лет мобильные сооружения буквально вросли в такыр.

Разряд ударил совсем рядом с крыльцом одного из модулей. Виктор поставил чашку и вызвал полигон.

— «Пустыня», есть кто на связи?

На экране высветилось личико очень юной девы.

— Катерина Цыплакова на вахте, дежурный!

— Вот и хорошо. Скажите своим ребятам, пусть бросают модули и отходят подальше в пустыню. Планер, вездеход берите — остальное бросайте. Разряды ползут активно, не стоит рисковать. Надеюсь, конечно, что Кэй с Гостем скоро будут у вас, но…

— Так оборудование же! Как потом отправлять…

Виктор взорвался.

— Если что-то пойдет не так, то ни оборудование, ни какие-либо другие побрякушки уже не будут иметь значения как для вас, так и для человечества в целом. А сейчас — берегите людей. Вам ясно, вахтенный?

— Да… — растеряно ответила девушка и слезинка показалась в уголке глаза.

Темпоролог смутился и понизил голос.

— Все нормально, Катерина. Простите, пожалуйста, тут от нервов клочки одни остались…

— Да, дежурный, я понимаю. Мы уходим.

— Спасибо!

Отключив связь, Виктор откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Полегчало. Практикант подсел к Виктору. Парень сильно нервничал и очень по-детски грыз ноготь. В глазах читалось отчаяние: до паники недалеко. Надо его успокоить.

— Ничего, нормально, Сергей. Рабочие моменты… — сказал Виктор будничным, с нотками усталости голосом. — Планер с Гостем вот-вот прибудет. Отправим и поскучаем до конца смены.

Ему и самому очень хотелось верить в сказанное, но параметры т-поля искажались со слишком высокой интенсивностью. До катастрофы оставались считанные минуты. И сделать ничего нельзя: сейчас все решалось там, в пустыне. Вот приземлится планер, прибудет Гость — тогда и дышать станет легче. Или не станет. Но хоть прогнозы какие-никакие получится делать.

— Не нервничай заранее, отвыкай от такой привычки. Ты же ничего изменить не сможешь. Кофе попей лучше или минералки холодненькой.

— Не хочу, — сказал парень. — Не лезет уже.

— Смотри сам. А то когда планер сядет — некогда будет.

— Переживу, — усмехнулся Сергей, и Виктор почувствовал, что стажер успокаивается. — Но Гость этот… Жаль, что его приходится отпустить. Он — страшный человек, убийца…

— Дружище, Время — куда более страшное явление. И безжалостное. Приходится прощать любого, кто спасет нас от гнева Времени.

— Но все же зря, — помотал головой парень.

— Что зря? — не понял Виктор.

— Зря мы их обучаем, вот что. Они же становятся гораздо опасней. Вот Захар этот уже вооружен. Чего-то такое безопасное нужно давать. Сказки бы читали им, что ли…

— Нет, не напрасно. Удерживаем идентификатор. К сожалению, сказки тут не подходят — мозг должен работать с нагрузкой. Культура, знания техники, открытия — все в дело идет. Ну и на Острове им вместе уживаться надо как-то. Разные времена, разные языки, разная культура… Знания тут — общий знаменатель.

— Да понятно. В теории — понятно. А вот идентификатор… А было такое, что он менялся?

— Поначалу, говорят, случалось. Тоже в архиве есть. Первых Гостей помещали в карантин и давали им для развлечения всякую ерунду. Кто-то забавлялся, кто-то угрюмо сидел носом в стену. Случайно получилось, что первые затребованные Гости были из категории любопытных. Они проходили в воронку без проблем. Но однажды настала очередь парня, просидевшего почти месяц в некоторой отключке. Прошел он тогда за ограду и стоит: никак его воронка не цепляет. Стали сравнивать идентификаторы, а там каша — будто другой человек. Кое-как раскачали — опознало его Время. С той поры Гостей и тормошат. Ну и потом…

— Они на подлете! — прервал рассказ Виктора Сергей.

— Отлично!

В открывшемся окошке связи возник Натан.

— Виктор, там, в багажном отсеке, — Костюшко, — сообщил он угрюмо. — Спрятался, чтобы подстраховать Кэй.

— Понял тебя, — сухо ответил Виктор, отключил связь и процедил: — Герои, черт бы вас…

Он включил оптическую наводку на планер. Дело оказалось нелегким: на экране плясали разряды, а машина шла на посадку. Вокруг полигона оставалось очень мало свободного от возмущений т-поля пространства.

— Сядет? — почему-то шепотом спросил практикант, неотрывно глядя в экран.

— Мало шансов, — не стал обнадеживать Виктор. — Хорошо если упадут мягко.

Рука его замерла в миллиметре от иконки команды диспетчерской службе на аварийный возврат планера. Одно нажатие — и людей можно спасти! Вот только что случится с планетой, если Гость не уйдет… А через миг стало поздно что-то предпринимать. Планер вдруг дернулся и накренился: он угодил под удар разряда. Стабилизаторы выпрямили машину, но тут же ударило снова, и она стала кривобокой. Теперь планер мелко трясло. А затем третий удар выбил модуль стабилизации. Машина закачалась и рухнула на землю, подняв тучу пыли, которую тут же поглотило множество микровозмущений.