Айзек Азимов - Роботы и Империя (пер. М.Букашкина)
Глэдия взглянула на Жискара:
– А тебе нечего сказать?
– Только то, что все хорошо кончилось, мадам.
Глэдия задумчиво посмотрела в слабо светившиеся глаза робота, такие непохожие на человеческие глаза Дэниела, и подумала, что тот инцидент был, вообще-то говоря, несущественным. Пустяк. Сейчас нужно думать о другом: они едут на Землю.
И она перестала думать о Василии.
66
– Я беспокоюсь, – сказал Жискар почти конфиденциальным тоном; звуковые волны почти не колебали воздух.
Поселенческий корабль спокойно покинул Аврору, и погони как будто пока не было. Жизнь на борту шла обычным чередом, а поскольку все вокруг было автоматизировано, на корабле царило спокойствие, и Глэдия безмятежно спала.
– Я беспокоюсь о леди, друг Дэниел.
Дэниел достаточно хорошо знал характеристики позитронных связей Жискара, так что не нуждался в объяснениях.
– Направить леди Глэдию было необходимо, друг Жискар. Если бы она стала расспрашивать, она могла бы узнать о твоих способностях, и твое вмешательство стало бы более опасным. Достаточно вреда, что уже нанесли из-за того, что леди Василия узнала о них. Мы не знаем, с кем она этим поделилась.
– И все-таки я не хотел вмешиваться. Если бы леди Глэдия хотела забыть, все было бы просто и безопасно, но она отчаянно желала знать. Ей было досадно, что обошлись без нее. Поэтому я вынужден был рвать связки солидной интенсивности.
– Это было необходимо, друг Жискар.
– Однако риск причинить вред в этом случае все-таки был. Если представить связующие силы как тонкий шнур – далекая аналогия, но другой я не придумал, – то обычно препятствия, с которыми я имею дело, так тонки и эфемерны, что исчезают при моем прикосновении. Но мощная связующая сила щелкает и отскакивает, когда рвется, и отскочивший конец может ударить по другим связующим силам и захлестнуть, чем невероятно усиливает их. В этом случае человеческие эмоции могут неожиданно измениться, что наверняка приведет к вреду.
– Тебе кажется, что ты повредил леди, друг Жискар?
– Думаю, что нет. Я был исключительно осторожен, я работал все то время, пока мы разговаривали. Спасибо, что ты взял разговор с леди на себя и сумел не попасться между правдой и полуправдой. Но, несмотря на это, на всю мою осторожность, я пошел на риск, и меня удручало, что я сознательно рисковал. Это было так близко к нарушению Первого Закона, что требовало от меня исключительных усилий. Я уверен, что не смог бы сделать это, если бы…
– Да, друг Жискар?
– Если бы ты не разъяснил мне свой взгляд на Нулевой Закон.
– Значит, ты принимаешь его?
– Нет, не могу. А ты можешь? Встав лицом к лицу с возможностью нанести вред индивидуальному человеческому существу или допустив, что ему был причинен вред, можешь ли ты нанести вред абстрактному человечеству? Подумай!
– Я не уверен, – сказал Дэниел. Голос у него дрожал. – Мог бы, – с усилием продолжал он. – Только идея подталкивает меня… и тебя. Она помогла тебе рискнуть внести исправление в мозг леди Глэдии.
– Да, это верно, – согласился Жискар, – и чем больше мы думаем о Нулевом Законе, тем больше он подталкивает нас. Интересно, может ли он сделать это в самом крайнем случае? Может ли он помочь нам пойти на риск, больший чем тот, на который мы обычно идем?
– И все-таки я убежден в ценности Нулевого Закона, друг Жискар.
– Наверное, и я был бы убежден, если бы мог определить, что мы понимаем под человечеством.
Дэниел помолчал.
– Разве ты не принял Нулевой Закон недавно, когда остановил роботов мадам Василии и стер из ее мозга знание о твоих способностях?
– Нет, друг Дэниел, не совсем так. Я пытался принять его, но не по-настоящему.
– Однако твои действия…
– Они были продиктованы комбинацией мотивов. Ты говорил мне о своей концепции Нулевого Закона, и мне показалось, что она имеет некоторую ценность, однако этого не достаточно, чтобы зачеркнуть Первый Закон или хотя бы ослабить строгость Второго Закона в приказах мадам Василии. Затем, когда ты обратил мое внимание, что Второй Закон приложим к психоистории, я почувствовал, что сила позитронной мотиваций становится выше, но все-таки не настолько высокой, чтобы перешагнуть через Первый и Второй Законы.
– Но ты одолел мадам Василию, – прошептал Дэниел.
– Когда она приказала роботам демонтировать тебя, друг Дэниел, и выказала при этом явное удовольствие, беспокойство о тебе, добавившееся к тому, что уже сделала концепция Нулевого Закона, вытеснило Второй Закон и стало соперничать с Первым. Комбинация Нулевого Закона, психоистории, моей преданности леди Глэдии и твоей беды продиктовала мне действия.
– Моя беда вряд ли могла воздействовать на тебя, друг Жискар. Я всего лишь робот. Она могла повлиять на мои собственные действия согласно Третьему Закону, но не на твои. Ты без колебаний уничтожил надзирательницу на Солярии и мог бы наблюдать, как меня демонтируют, ничего не предпринимая.
– Да, друг Дэниел, обычно так и бывает. Однако твое упоминание о Нулевом Законе уменьшило интенсивность Первого до нормально низкого уровня. Необходимость спасти тебя была достаточной, чтобы отринуть остатки Первого Закона, и я действовал соответственно.
– Нет, друг Жискар. Перспектива вреда для робота не могла волновать тебя. Она ни в коем случае не могла бы способствовать нарушению Первого Закона, разве что ослабила бы его действие.
– Как ни странно, друг Дэниел, но я знаю, как это получилось. Может, потому, что, как я заметил, твоя манера мыслить все больше напоминает человеческую, но в тот момент, когда роботы направились к тебе, а леди Василия излучала дикую радость, мои позитронные пути реформировались аномальным образом. В тот момент я думал о тебе как о человеке и действовал соответственно.
– Это было неправильно.
– Я знаю. И все-таки, если бы это случилось снова, я уверен, что появилось бы снова то же аномальное изменение.
– Очень странно, – сказал Дэниел, – но, слушая тебя, я чувствовал, что ты поступил правильно. Случись обратная ситуация, я почти убежден, что тоже думал бы о тебе как о человеке.
Дэниел медленно и нерешительно протянул руку.
Жискар неуверенно посмотрел на нее и медленно протянул свою. Их пальцы встретились, и роботы пожали друг другу руки, словно настоящие друзья, как они называли один другого.
67
Глэдия огляделась, скрывая любопытство. Она впервые попала в каюту Д. Ж. Каюта была роскошнее, чем новая, предназначенная для нее. Экран был тщательнее отделан, была тут сложная система ламп и контактов, которая, как подумала Глэдия, служила Д. Ж. для связи со всем кораблем.
![Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]](/uploads/posts/books/59876/59876.jpg)
![Айзек Азимов - Роботы зари [Роботы утренней зари]](/uploads/posts/books/58421/58421.jpg)