В. Бирюк - Урбанизатор
Умение без личностных катастроф отказываться от своего, понятого, сделанного, вымученного, прочувствованного… От части своего успеха, своей гордости. «Наступать на горло собственной песне». Ради чего-то нового, часто, в первый момент — сомнительного. Возможно — полезного, но для тебя лично, вот «здесь и сейчас» — нового, чуждого, менее эффективного, удобного, привычного…
— Генерал? — Сымай погоны, в общий строй и на турник. Курс молодого бойца. Профессор? — К первоклашкам и на последнюю парту, чтобы детям не застил.
Понты? Гордыня? Прежняя слава? Медальки и дипломки? — Проглоти. Или — сам «в запечку», мемуарничать.
Для попаданца-прогрессора такое умение — обязательно. Прогресс — не одномоментное «воссияние царства божьего на земли». Это цепочка состояний, как в технологической, так и в социальной сферах. Ряд последовательных шагов, которых надо пройти. Ибо без предыдущего не будет последующего. И каждый последующий — «отрицает» предыдущий. Диалектика, итить её ять!
«Ой, гуляет в поле диалектика.
Сколько душ невинных загубила…»
А уж не «невинных»! В смысле: попандопульских…
Что заставляет выбрасывать свои собственные успехи. Добытые потом и кровью, мозолями рук и мозгов. Своих!
Жалко. Но — надо. Иначе — застой, стагнация, ожирение, смерть.
Коллеги! Понимаете ли вы, когда вам удаётся сделать что-то хорошее, что вам надо это выбросить? Лучше — скорее. Чтобы сделать — лучшее.
«Лучшее — враг хорошего» — русская народная мудрость.
* * *Замену сделать надо обязательно. Дело не в красоте, долговечности, статусности…
Кто не помнит: на «Святой Руси» нет глиняной черепицы. Вокруг — полно леса, поэтому на крышах — щепа или тёс. Для бедных — солома. «Это ж все знают! Все так живут!». Мне на «все» — плевать: у керамики есть важное для меня свойство — она не горит.
Ой, а вы не знали?! И что всякое здешнее поселение минимум раз в десятилетие — сизым дымом к небесам… Так, я об этом уже..
Я не могу бесконечно зарываться в землю. Есть товары на складах. Они не должны гореть. Поэтому у меня уже идут первые каменные строения. В смысле — кирпичные. На них, и на многие другие — поставят глиняную черепичку. Не так важно, что оно изнутри выгорит. Важнее, что когда охапка огня при пожаре прилетит с соседнего здания вот на такую «глину ёршиком» — оно не вспыхнет.
Снова: здесь должна быть полива? Требования у горшка и черепицы, условия функционирования — разные. У черепички без поливы вода попадает в поры, замерзает, крошит поверхность. Это — смертельно? Или только снижает «эстетическую ценность» и «срок службы»? Вечность до полу-вечности?
Сия давняя задачка и решение её, а ещё более — её перерешивание, заставили меня не столь уж безоглядно доверять опыту прежней жизни. Хоть бы уже и здешней. «Новые времена — новые песни». Получив нечто хорошее, не останавливаться, но придумывать ещё более лучшее. Не — «и так сойдёт», а — «лучшее из возможного». Росли возможности — менялось «лучшее из».
А черепицу во Всеволожске мы ныне ставим глиняную. Ибо глины нашли много, да и от пожаров помогает. Однако же и шиндель — не отставили вовсе — и ему место в моём хозяйстве есть.
Вот ведь: придумаешь что — и радуешься. А время пройдёт и свою же придумку другой дополнять надобно, коли лучшая сыскалась.
Глава 393
Ещё: бой с немцами. В смысле — с одним, с Фрицем. Мда… Это у меня наследственное. Извиняюсь.
Короче:
— Фриц, строения, где люди долго находятся зимой, топят печи — деревянные. Их надо обкладывать кирпичом.
— Вас?
— Не нас, а избы.
— Нихт! Ниеманд тут!
— Тут — манд. В смысле: сделаем.
Дальше… мы с ним беседовали. Эмоционально.
Двухслойные стены — не новость. Облицовка каким-нибудь паршивеньким мрамором кирпичной стенки для настоящего масона — понятно. Но я требую обложить избы и бараки, жилые и производственные помещения — кирпичом.
Забавно: большая часть зданий в Средневековой Европе — составные. Первый этаж — каменный, второй — деревянный. Европейский строитель вполне понимает такую «двух-материальную» конструкцию. Но я предлагаю разделение материалов не по высоте дома, а по глубине стены. И его тут же клинит!
— Вофюр?! (Для чего?!)
— Ты насчёт «во, фюрер» — лучше не начинай! Зашибу нафиг до смерти!
Потом успокоились, и я смог объяснить, что от этого снижается пожароопасность — что для меня главное. А ещё уменьшается старение стеновых брёвен в результате атмосферных воздействий. Делать же чисто из кирпича… дорого в строительстве. И дороже в эксплуатации: кирпичный дом остывает значительно быстрее деревянного, приходится топить чаще. Помню ростовские соборы летом: там и в жару — четыре градуса. Как в погребе.
— Бревно — тепло сберегает, кирпич — бревно бережёт. Разве масоны этого не знают?
— Мы есть знат. Но… верзухэн.
— Вот и верзухай. В смысле: попробуй. В полкирпича.
Дама его из Пердуновки не пришла — мужик и мается. Взял бы себе какую-нибудь из туземок. Так ведь гонор заедает! Он же не просто так, он же самого «Зверя Лютого» — главный архитектор! Хороший мужик, но бабы и статус… То ему одно — не так, то — другое.
Исконно-посконное русское жильё типа изба — не решает трёх проблем: тепло, прочность, пожаробезопасность. На том уровне, который мне здесь нужен и уже «по зубам».
Дерьмовое у нас жильё! Извините.
Можно ввести вторую прослойку из кирпича, не снаружи, а изнутри помещений. Можно поставить утеплитель из льна:
«Льняные утеплители применяются для утепления внутри и снаружи. Идеально подходят для утепления деревянных домов. Защищают деревянные конструкции от сырости, образования плесени и грибков. Позволяют дому „дышать“».
Состав: короткое льноволокно — 100 %. Связующее вещество — крахмал. Огне- и биозащита — бура (соли бора).
Ничего этого у меня пока нет. Но будет же! Когда-нибудь. И сделаю я в своём 12 веке супер-избу, сравнимую с пассивными домами начала третьего тысячелетия!
Можно вообще убрать бревно из конструкции стены. Заменить чем-то негорючим и негниючим. Две каменные стенки и минеральный утеплитель между ними.
Есть легкие бетоны: пенобетон, газобетон, керамзитобетон, арболит, опилкобетон… Только они все требуют цемента. Это ж — «хлеб стройки»! А его производство без вулканического пепла и туфа, как делали древние римляне…
Д. Аспинд в 1824 г. предложил смешать глину и известковую пыль, смесь подвергнуть обработке при высокой температуре. Получился серый материал (клинкер). Его измельчить до мелкого помола и смешать с водой. При высыхании получался материал высокой прочности — портландцемент. На самом деле — получена была другая, низкокачественная разновидность, роман-цемент, при температуре 900-1000 °C. Но название утвердилось.
