Шеррилин Кеньон - Поцелуй ночи
Эш бросился к лежащему на полу в луже крови Уриану.
— Шш, — тихонько сказал Эш, накрывая руки Уриана своими.
— Дыши легче и неглубоко, — проговорил Ашерон, голос его был глубоким и успокаивающим.
Вульф с остальными смотрели в потрясенном молчании, пока Эш исцелял Даймона.
— Почему? — спросил Уриан.
— Позже объясню, — Ашерон поднялся и задрал край рубашки, пока не стал виден его худощавый отлично вылепленный живот. — Сими, возвращайся ко мне.
Малышка мгновенно вырвалась из рук Вульфа. Она обернулась из ребенка в маленького дракончика, а потом прижалась к коже Ашерона, пока не превратилась в татуировку с левой стороны его ребер.
— Мне всегда было интересно, как передвигается твоя татуировка, — сказал Кириан.
Эш ничего не ответил. Вместо этого он воздел вверх руки.
Только что они были в Инферно, а в следующее мгновение оказались в самом центре Элизии.
С тех пор, как Вульф с Кэт покинули это место, там воцарился истинный ад. Непрекращающиеся крики разрывали воздух. Везде были разбросаны тела Аполлитов: мужчин, женщин, детей. Очевидно, они не распадались, как Даймоны, пока не умирали в свой день рождения.
Ужас и сметение охватили Вульфа.
— Фиби! — вскричал Уриан и бросился в свои апартаменты.
Вульф даже не попытался кричать. За этими криками ничего не было слышно. Он помчался как можно скорее к своей жене и сыну.
Несколько Даймонов попытались его остановить. С исполненным ярости взглядом он прорвался сквозь них.
Никто не может встать между ним и его семьей.
Никто.
Он добрался до апартаментов и увидел выбитую дверь. В гостиной лежало мертвое тело Шануса.
Страх буквально задушил Вульфа, пока он не услышал звуки борьбы, доносящиеся из его спальни. Но громче всего он расслышал яростный пронзительный крик своего сына.
Вбежав в комнату, он остановился. В дальнем углу стоял Крис, прижимающий к груди Эрика. Две его приятельницы-Аполлитки, Кайра и Ариэлла, стояли прямо перед ним словно барьер, защищающий его и Эрика.
Страйкер и трое других Даймонов нападали на Кэт и Кассандру, которые защищались с потрясающим навыком и умением.
— Ты не можешь вечно удерживать щит, Катра, — прорычал Страйкер.
Кэт взглянула на Вульфа и улыбнулась.
— А мне и не нужно держать его вечно. Только до момента, когда прибудет кавалерия.
Страйкер заколебался, потом посмотрел через плечо, и в то же самое время Вульф атаковал.
Он убил одного Даймона, потом пошел на Страйкера. Тот развернулся и ударил в Вульфа божественной молнией, которая прижала Охотника к стене.
Шипя от боли, Вульф краем глаза заметил движение.
Это были Эш с Зареком.
Кэт мгновенно исчезла, пока Страйкер сыпал проклятиями.
Вульф и Зарек схлестнулись с двумя оставшимися Даймонами, пока Эш и Страйкер встретились лицом к лицу.
— Возвращайся домой, Страйкер, — сказал Эш. — Война закончена.
— Она никогда не закончится. Пока мой отец, — он буквально выплюнул это слово, — жив.
Эш покачал головой.
— А я считал, что это моя семейка неправильная… Бросай это дело. Ты практически проиграл. Мой Бог, ты убил собственного сына, и за что?
Страйкер в ярости зарычал и набросился на Эша.
Вульф выхватил своего сына у Криса в то же время, как Зарек толкнул Кассандру за себя. Вульфу хотелось увести их в безопасное место, но они не могли добраться до двери, пока Эш со Страйкером сражались прямо перед ней.
Страйкер выстрелил в Эша божественной молнией, он принял ее, даже не поморщившись. В ответ он так ударил Страйкера, что того подбросило в воздухе и припечатало к стене.
Вульф тихонько присвистнул. Все они знали, что Эш был могущественен, но никогда не видели, чтобы атлант вытворял нечто подобное.
Страйкер вновь атаковал. Но по какой-то причине Эш его не убил. Оба боролись так, словно они были людьми, а не…
Кем бы, к дьяволу, они оба ни были.
Лицо Страйкера было окровавлено, он снова ударил Эша.
Тот отвел удар и поднял руку. Пока он это делал, Страйкера оторвало от пола.
Страйкер выстрелил в него молнией. Это заставило Эша пошатнуться и выпустить его.
Даймон столкнулся с землей и рванул с места. Он обхватил Эша руками и впечатал в стену.
Но прежде чем он смог снова поразить Эша, из ниоткуда появилась желтокожая демоница. Глаза ее пылали, она обхватила руками Страйкера и растворилась в нигде.
Ашерон зарычал.
— Пока ты в этом деле, Аполлими, — вскричал Эш, — лучше держи его при себе.
— Кто ты, к дьяволу, такой? — спросил Вульф атланта, когда тот повернулся к остальным.
— Не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответов, — сказал Зарек. — Поверь. Ты пока не готов услышать правду.
— Страйкер ушел? — спросила Кассандра.
Эш кивнул.
Кассандра обняла Вульфа, потом забрала из его рук Эрика и прижала его к плечу, успокаивая.
— Знаю, малыш, — ворковала она. — Но страшный человек уже ушел.
— Кто же схапал Даймонов? — спросила Кира. — Куда они делись?
Эш не ответил.
— Теперь вы в безопасности, ребята. По крайней мере, хоть ненадолго.
— Он не вернется? — спросила Кассандра.
Эш странно усмехнулся.
— Я не знаю. Он один из немногих созданий, которые находятся вне моей власти. Но как он сказал, еще не все закончено. Он может вернуться через несколько месяцев или через несколько веков. Время течет по-иному там, где он живет.
В комнату вошли Кириан, Талон и Джулиан.
— Все Даймоны исчезли, — сообщил Талон. — Мы убили нескольких, но остальные…
— Все в порядке, — сказал Эш, — спасибо за помощь.
Они кивнули, затем вышли из спальни в те руины, что остались от гостиной.
— Мужик, потребуются дни, чтобы все это убрать, — проговорил Крис, оглядываясь в неверии.
А потом, прямо у них на глазах, разрушение было ликвидировано. Все, что осталось — это тела.
— Лучше остановись, пока ты имеешь преимущество, Ашерон, — проворчал Зарек.
— Я не имею преимущество, Зед. Я не могу исправить то, что было сотворено здесь этой ночью, — взгляд Эша переместился на тело Шануса.
Вульф покачал головой и поднял тело Аполлита, чтобы отнести его в центр города.
Везде были Аполлиты, плачущие и стенающие над телами своих мертвых.
— Они этого не заслужили, — сказал Ашерону Вульф.
— А кто заслужил?
К Вульфу подошла женщина. У нее была королевская осанка, и им не потребовалось много времени, чтобы выяснить, кто она такая.
— Шанус? — произнесла она, и на ее глаза выступили слезы.
