Стивен Кинг - Мертвая зона
– Нет, не думаю.
Опять заворочался гром где-то в отдалении.
– Я рада, когда Чак дома. Не верю я в астрологию, в хиромантию, в ясновидение и все такое, но… я рада, когда он дома. Один он у нас, малыш… Вы, конечно, сейчас думаете: ничего себе малыш, но я-то его помню в коротких штанишках, на детской карусели в городском парке. Прекрасно помню. И как приятно быть с ним рядом, когда он… прощается с детством.
– Вы так о нем говорите… – начал Джонни и вдруг испугался, чувствуя, как подступает комок к горлу. Похоже, что за последние шесть – восемь месяцев он разучился держать себя в руках.
– Вы столько сделали для Чака. Я имею в виду не только чтение. Вообще.
– Я полюбил его.
– Да, – тихо сказала она. – Я знаю.
Вернулся Роджер с доской для крибиджа и транзистором, настроенным на программу классической музыки с горы Вашингтон.
– У них там Элтон Джон, «Аэросмиты», «Фогхеты» и так далее, – сказал он, – а это небольшое противоядие. Ну что, Джонни, по доллару за партию.
– Не возражаю.
Роджер сел, потирая руки.
– Смотрите, вернетесь домой без гроша, – сказал он.
Они играли. Время шло. После каждой партии один из них спускался на первый этаж проверить, не танцуют ли на бильярдном столе и не откололся ли кто-нибудь маленькой тесной компанией.
– Буду смотреть в оба, чтобы сегодня здесь никто не забеременел – сказал Роджер.
Шелли ушла с книжкой в гостиную. Каждый час музыкальная передача прерывалась выпуском новостей, и Джонни начинал прислушиваться. Однако ни слова о «Кэти» в Сомерсуэте – ни в восемь, ни в девять, ни в десять.
После десятичасовых новостей Роджер спросил:
– Ну что, Джонни, скорректируете свое предсказание?
– Нет.
Синоптики пообещали уменьшение облачности после полуночи.
Пол у них под ногами загудел от мощных звуков бас-гитары из «Саншайн бэнд».
– Здорово разошлись, – заметил Джонни.
– Какое там, – усмехнулся Роджер. – Здорово напились. Спайдер Пармело валяется в углу, а на нем стоит поднос с пивом. Представляю, как у них будет утром трещать голова. Помню, когда у меня был выпускной вечер…
– Передаем специальный выпуск, – объявили по радио.
Джонни, который в этот момент тасовал колоду, рассыпал карты по полу.
– Спокойней. Наверное, какие-нибудь подробности похищения во Флориде…
– Не думаю, – сказал Джонни.
– Как нам только что сообщили, – раздался голос диктора, – в городке Сомерсуэте, на границе Нью-Гэмпшира, произошел пожар. Этот пожар, самый большой в истории штата, случился в ресторане «Кэти» и унес уже более семидесяти жизней. Огонь вспыхнул в разгар банкета выпускников. Шеф пожарников Милтон Хови сказал репортерам, что вероятность поджога исключается. Скорее всего пожар был вызван ударом молнии.
Роджер Чатсворт побледнел как смерть. Он застыл, прямой и неподвижный, уставясь в одну точку. Его руки бессильно лежали на столе. Снизу доносились разговоры и смех вперемежку с пением Брюса Спрингстина.
В комнату вошла Шелли. Она посмотрела на мужа, потом на Джонни.
– В чем дело? Что произошло?
– Помолчи, – сказал Роджер.
– …еще бушует, и, по словам Хови, окончательное число жертв скорее всего станет известно к утру. Сообщают, что более тридцати человек, получивших сильные ожоги, – в основном выпускники даремской средней школы, – были доставлены в близлежащие больницы. Сорок человек сумели выпрыгнуть во двор из маленьких окон в курительной комнате, остальные, по всей видимости, сгрудились у входа, что привело к трагическим…
– Это он про «Кэти»? – ахнула Шелли Чатсворт. – Это случилось там?
– Да, – сказал Роджер. Он говорил леденяще спокойным голосом. – Да, там.
Внезапно на первом этаже воцарилось молчание. Затем послышался топот ног по лестнице. Дверь на кухню распахнулась, и ворвался Чак, ища глазами мать.
– Мам… Что такое? В чем дело?
– Похоже, что мы обязаны вам жизнью нашего сына, – сказал Роджер все тем же леденяще спокойным голосом. Лицо его по-прежнему покрывала смертельная бледность. Он напоминал ожившую восковую фигуру.
– Он сгорел? – Чак отказывался верить. – За его спиной толкались на лестнице, приглушенно звучали испуганные голоса. – Вы хотите сказать, что он сгорел?
Все молчали. И вдруг откуда-то сзади раздался пронзительный, истерический крик Патти Стрэн:
– Это он, он виноват! Все из-за него! Он мысленно поджег ресторан, как в той книжке «Кэрри»[32]. Убийца!..
Роджер повернулся на крик.
– Заткнитесь! – прорычал он.
Патти разразилась судорожными рыданиями.
– Сгорел? – повторил Чак. Казалось, он спрашивал самого себя, словно проверяя, верное ли нашел слово.
– Роджер… – пролепетала Шелли. – Родж, милый!
Шепот на лестнице и в зале внизу разрастался, напоминая шуршанье листьев. Выключился стереопроигрыватель. Стали слышны отдельные фразы:
– Майк был там? А Шеннон? Точно? Я уже уходила, но позвонил Чак. Мама была здесь, когда этот тип вырубился. Меня, говорит, будто заживо похоронили, так что поезжай к Чатсвортам. Слушай, а Кейси был там? А Рэй? А Морин Онтелло? Бог мой, и она тоже? А…
Роджер медленно поднялся и повернулся к присутствующим.
– Я предлагаю, – сказал он, – отобрать наиболее трезвых – тех, кто способен вести машину, и всем отправиться в больницу. Им понадобятся доноры.
Джонни сидел как каменный. Ему показалось, что он никогда больше не сможет пошевелиться. За окном прокатился гром. И следом за ним из какой-то глубины донесся голос умирающей матери:
Исполни свой долг, Джон.
12 августа 1977 г.
Дорогой Джонни,
разыскать Вас оказалось проще простого – я иногда думаю, что в Америке за деньги можно найти кого угодно, а деньги у меня есть. Подобной прямотой я рискую вызвать Ваше неудовольствие, но мы с Чаком и Шелли слишком многим обязаны Вам, чтобы говорить недомолвками. Деньги могут купить почти все, но от молнии деньгами не откупишься. Пожарники нашли двенадцать мальчиков в туалете. Окно было забито гвоздями. Огонь туда не добрался, зато добрался дым, и все двенадцать задохнулись. Никак не выброшу это из головы, ведь среди них мог быть и Чак. Ну вот, я Вас опять «сцапал», как сказано в вашем письме. По известной причине я не оставлю вас в покое, и не проси́те. Во всяком случае, до тех пор, пока прилагаемый к письму чек не вернется ко мне с пометкой, что деньги Вы получили.
Вы наверняка обратите внимание, что новая сумма значительно меньше той, которую Вы отклонили месяц назад. Я связался с банком, где имеет расчетный счет известная Вам больница, и погасил вашу пресловутую задолженность. Теперь, Джонни, у Вас развязаны руки. Мне нетрудно было сделать это, и я это сделал с большим, добавлю, удовольствием.
