Звёзды - Юэ Ци

У Сяо поняла, и ее сердце стало биться все быстрее и быстрее.

– Вы имеете в виду, быть может, в их глазах это мы – темная материя? В глазах других цивилизаций Солнечная система невидима, неосязаема, не имеет электромагнитного эффекта и ее никак не обнаружить. И их законы физики отличаются от наших…

Ван Хайчэн достал из сумки воздушный шарик и принялся его надувать. Он долго готовился, и вот наконец шарик пригодился. Он дул изо всех сил, не говоря ни слова, и потребовалось несколько минут, прежде чем шарик надулся до максимума.

– Может быть, это и есть правда нашего мира. Вся наша Галактика заключена в чашку Петри из «темной материи», и в этой среде существуют независимые космологические постоянные и физические законы. Мы считаем правила из этой чашки Петри истиной Вселенной и, заключенные в нее, не можем видеть реальный мир, как и он нас. Вселенная, которую мы видим, похожа на сказки, которые мы рассказываем дошколятам. Принц и принцесса живут счастливо вместе, и нет там разводов, нет измен, нет безработицы… нет домов, которые нельзя себе позволить.

При этих словах Ван Хайчэн внезапно сорвался, закрыл лицо ладонью и мрачно засмеялся. Ощущение безмерной усталости норовило вырваться у него из груди.

– Тектосы – это игла. Игла, предназначенная для того, чтобы проткнуть нашу защитную оболочку, – шар лопнул в его руке с громким хлопком, – вот так. И тогда мы увидим настоящие законы и истинный облик Вселенной. Младенчество людей подходит к концу.

Ни один из них не произнес ни слова, и в комнате воцарилось долгое молчание. Наконец, У Сяо сказала:

– А что будет дальше? Как будет выглядеть наша Вселенная?

– Может ли трехмесячный ребенок представить, какой будет его жизнь, когда он вырастет? Да и имеет ли смысл этот вопрос?

– Тогда какой вопрос имеет смысл?

– Как вы думаете, мы, дети, готовы столкнуться с настоящим миром взрослых? Готовы ли мы к этому ужасному миру?

Выйдя из кабинета, Ван Хайчэн заметил, что эмоции улеглись. Не было расслабленности от завершения великого дела, с плеч не свалилось тяжкое бремя, он даже не вздохнул с облегчением.

Все эти дни перед его мысленным взором стояла картина – ясли в центре разведения гигантских панд в Чэнду. Их детеныши размером с ладошку походили на мышей, еще не могли открыть глазки и самостоятельно перевернуться, поэтому их помещали в прозрачную комнату с постоянной температурой. Туристы глазели на крошечных, едва обросших шерстью пищащих малышей сквозь стеклянные стены и пластиковые окна. Персонал неустанно шепотом предупреждал туристов, чтобы они вели себя тихо и выключали вспышку на камерах.

Когда маленькие панды подрастают, их переводят в лунную и солнечную родильные палаты [62], где они притворяются паиньками, катаются по полу туда-сюда под восторженные визги туристов и щелчки фотокамер, любимые всеми без исключения.

Затем в один прекрасный день они проходят плановый осмотр, после чего их сажают в клетки и отправляют в дикую природу. И только тогда они понимают, что ничего не умеют, и все их миленькие приемы – обхватить человечью ногу, кататься и показывать пузико – здесь бесполезны. Они не могут найти еду, не могут найти кров, никто не проводит им медосмотры каждый день, они не могут найти пару, не знают, что делать во время течки. Так что некоторые худеют от голода, а некоторые от него умирают, превращаясь в хладный труп.

Ван Хайчэн никак не мог понять, почему эта странная картинка постоянно вертится в его сознании, но сегодня наконец понял.

Он думал, что панда олицетворяет людей и Землю, но на самом деле это был он сам. Он думал, что с самого детства оттачивал свое высокое, но неприменимое ремесло, что стал непобедимым, но в тот день, когда мир одним махом поглотил его, понял, что даже кости у него жуются за милую душу. Только в этот день он узнал, как выглядит реальный мир. В сказках рассказывают лишь как влюбиться и быть вместе навек, но не научат, как заработать денег на покупку дома. До вчерашнего дня он был младенцем, живущим в сказке о башне из слоновой кости, считал, что если будет усердно учиться и работать каждый день, то сможет зажить так, как всегда мечтал – счастливо и беззаботно.

Ван Хайчэн поднял голову и уставился на заходящее солнце, которое медленно садилось за западный горизонт. Солнечную систему окутывал один большой наушник, по которому крутили сказки. Он работал сотни миллионов лет, и по какой-то причине именно сейчас вдруг закончил передачу и исчез. И в день, когда это случилось, закончилась колыбельная земной цивилизации, вместо нее прозвучала побудка, и человечеству дали пинка, ведущего во взрослую Вселенную.

Ван Хайчэн вспомнил историю Ань Сэньцина о том, как в африканской саванне затаскивали на дерево веревку.

До тех пор, пока законы Вселенной в яслях, то есть на Земле, не изменятся, какой бы могущественной ни была инопланетная цивилизация, она не сможет сюда попасть. Скорость света здесь слишком мала, значения постоянной Планка и четырех фундаментальных постоянных отличаются от внешнего мира, а технологии, которые кажутся людям настоящей магией и могут уничтожить весь мир, вообще невозможно использовать в Солнечной системе.

В этих примитивных физических постулатах можно действовать только с помощью веревки и вытянуть ей законы настоящей Вселенной, существующие за пределами яслей.

Люди казались марионетками, которыми управляла эта невидимая веревка.

Ван Хайчэн весь вспотел, то ли из-за жары, то ли по какой-то другой причине. Он возвращался с коробкой личных вещей в руках. Хотя проверка закончилась, в целях безопасности и конфиденциальности весь персонал разместили в специальной спальной зоне базы. Во время действия проекта «Звезды» вся работа и быт ученых ограничились стенами военной базы, и чтобы попасть во внешний мир, нужно было подать отдельную заявку. Он больше не мог входить и выходить из Университета Сунь Ятсена, как раньше. Естественно, Ван Хайчэн также хотел переехать из зоны «казематов» в общежитие. Он там еще не был и не знал, где оно находится. На базе ему вручили подробное руководство и карту с описанием каждого района. Конечно, там были связные, готовые оказать помощь, но стоявшие рядом солдаты его нервировали. Ван Хайчэн решил найти общежитие сам.

Когда он подошел к жилому району, небо внезапно изменилось.

Заходящее солнце быстро закрыли темные тучи, похожие на чудовище. Всего за несколько минут все небо налилось красным, как в кровавый Судный день. Еще через пару минут от солнца, наполовину скрывшегося в море, осталась только бледная тень. На первый взгляд его невозможно было отличить от луны, тучи пронзила вспышка грозы, и они поползли с оглушительным ревом, как разрушенный механизм, заслоняя небо.

Хлынул ливень.

Коробка в руках Ван Хайчэна была набита одеждой и электроникой, которые никак нельзя было залить водой. Но и бежать он тоже не мог, поэтому решил найти какой-нибудь карниз, под которым можно укрыться. Изначально база была крупномасштабным полигоном для нового оборудования. Между административной зоной и жилой лежало огромное открытое пространство. Ветер хватал капли дождя размером с горох и с размаху швырял прямо в лицо. Убежища так сразу было не найти.

В это время позади него раздались шлепающие шаги, быстрые и легкие, явно в сторону общежитий. Мужской голос крикнул:

– Притормози, не боишься убиться на таких каблуках?

Ван Хайчэн обернулся, чтобы уточнить, знакомые ли это и можно ли их попросить помочь ему добраться до места. Сотрудников проекта «Звезды» снова подчистили, а масштаб его был значительно расширен, так что новичков он мог и не знать. Однако прежде чем он успел глянуть, послышался знакомый женский голос, радостно кричащий:

– Если не поторопиться, мы промокнем! Ты что, старикан? Чего так медленно бежишь?

– Как бы быстро ты ни бежала, область, обращенная к дождю, останется той же. Не выйдет меньше намокнуть, если быстро бежать. Посчитай интеграл.