Тимур Литовченко - Число зверя, или Лейтенант дьявола
Он посмотрел на Мамочку, словно на неразумного ребёнка, и заговорил слегка насмешливо:
- Во-первых, по установившейся в отделе традиции, изволь называть меня Папочкой. Это и тебя касается, между прочим, - Эймер бросил через плечо строгий взгляд на Пиоль, та виновато отвела глаза. - Но вы обе ещё не привыкли, и я вас пока прощаю. А остальных буду жестоко наказывать. Буду беспощадным, слышите?
Ника и Улли прыснули, Хенса мечтательно вздохнула у себя за кульманом.
- Во-вторых, не понимаю, почему ты так волнуешься за работу. Сейчас человечество наконец здраво рассудило, что не в работе счастье и что лишние затраты энергии и труда лишь вредят экологии. А ты - работать! Ну, чего так ерепениться? Дам я заявку в кадры, подыщут мне людей, и будут они чертить себе на здоровье. А не найду, то и ладно. Я уже успел переговорить по телефону с Гием Эвхирьевичем. Он понимает, что мне нужно время на реорганизацию отдела. И на такую реорганизацию согласен. Поэтому он берёт на себя ответственность и "тормозит" все наши работы.
Мамочка стояла как громом поражённая. Вот она, мужская солидарность! То, чего начальство никогда не делало для неё, было мигом сделано для Мальчика. И до чего ловко он учёл стремление Гия Эвхирьевича "разбавить" отдел свежими мужскими кадрами, уничтожив ненавистный "женский монастырь"!
А Эймер продолжал издеваться:
- Вот видишь, тебе нечего возразить. И правильно! А то ты совсем замучила "детушек" работой, не грех им теперь и отдохнуть.
- Ой, мы устали! - пожаловалась Улли и завертела задом, точно преданная собачонка.
- Как мы устали! - вторила ей Ника. Эймер наклонился и смачно поцеловал в засос и одну, и другую.
- Наши пальчики устали чертить, - сказала Улли. Эймер поцеловал пальчики.
- Наши лобики устали думать, - сказала Ника. Эймер поцеловал лобики.
- Ниши плечики опускаются.
Поцеловал плечики.
- Спинки не гнутся, - Ника легла поближе к Улли, и обе великолепные спинки не были обижены вниманием. Мамочка успела сообразить, что теперь речь пойдёт кое о чём пониже и попятилась к двери, инстинктивно подхватив сумочку и прижимая её к груди. Ей было просто противно.
- Куда ты, Мамочка? - удивилась Пиоль.
- Ещё и полудня нет, - заметила Хенса.
- И сейчас начнётся самое интересное, - заверила её Улли.
- Да-да, самое-самое интересное, - подхватила бесстыжая Ника и сладко облизнулась. - Папочка будет играть в лотерею, в какой последовательности утешать своих уставших детушек.
Мамочка отшатнулась.
- А потом будет разыгрывать, каким способом. А потом - в каких позах. А потом - на какой мебели.
Мамочка зажала уши ладонями, но и сквозь них услышала:
- А вы не стесняйтесь и присоединяйтесь.
- Да-да, присоединяйтесь, - чистосердечно поддержала Нику Улли и весело добавила: - Мы не жадные, а наш Папочка на возраст не смотрит.
- Вон Хенса, к примеру, постарше его, да и Пиоли он не стесняется, сказала Ника.
- А наш Папочка такой сильный! - Улли блаженно причмокнула.
- И изобретательный, - поддакнула Ника. - Кроме того, мы всё про вас знаем.
- Что всё?
Мамочка отняла руки от ушей и трепеща выслушала откровение:
- Что Папочка сегодня ночевал у вас. Разве нет? Но мы не ревнивые и не жадные. Не только потому, что за эти штуки Папочка наказывает (Хенса вновь блаженно вздохнула у себя за кульманом). Кроме того, мы понимаем, что вы наша Мамочка.
- Эймер, как ты посмел!!! - завопила несчастная, чувствуя себя жертвой то ли невероятной галлюцинации, то ли жестокой мистификации.
- А что такого? - глядя на Мамочку младенчески чистыми глазами, спросил Мальчик. - Ночевал же, правда. Кстати, насчёт нашей поездки вынужден тебя огорчить. Я звонил своему знакомому, и оказалось, что он в командировке. Так ты уж не взыщи, но мероприятие наше отменяется.
- Ты хотел уехать от нас, Папочка? От своих прехорошеньких детушек?.. Ай-я-яй! - заныла Улли и картинно зарыдала.
- Девочка моя, не плачь, - сказал Эймер, поглаживая её вдоль позвоночника и нежно целуя между лопаток. - Ты уже взрослая и должна понимать, что у Папочки с Мамочкой могут быть свои дела.
- Какие дела, какие? - моментально оживилась Улли.
- Но это же дела родителей! - строго напомнил Эймер. - И детям не престало совать в них очаровательные курносенькие носики.
- Скажи, скажи, - подключилась теперь и Ника.
- Мы все свои, - подтвердила Пиоль.
- Ладно уж, - как бы нехотя согласился Эймер. - Дело в том, девочки, что...
Заслонясь сумочкой, точно пытаясь защититься от нестерпимо яркого солнечного света, несчастная Мамочка бросилась в коридор. Слёзы потоками лились из её глаз, стекали по трясущимся пухлым щекам, попадали на стёкла очков и застилали внешний мир; Мамочка вопила невесть что и голосила, и взахлёб визжала. Кто-то из девочек выскочил в коридор, кто-то пытался остановить её. Тщетно! Рыдающая Мамочка вылетела на лестницу и помчалась вниз, не сообразив даже вызвать лифт. Остановилась она лишь потому, что на площадке между вторым и первым этажами у неё подвернулась нога. И тут сквозь гул отчаянно стучавшей в голову крови она услышала:
- Мамочка! Мамочка!
Её догнала худышка Лейфа. Бедное дитя! Боже, как она перед ней виновата! И перед всеми остальными...
- Лейфа, Лейфа, - только и смогли прошептать Мамочка дрожащими губами. Она приготовилась выслушать в свой адрес массу вполне заслуженных упрёков и обвинений, которые просто не была в состоянии вынести и которые окончательно сломили бы её. Но вместо этого Лейфа воскликнула:
- Мамочка, что это с вами? - бросилась к ней, обняла и принялась утешать. Совсем как Мамочка когда-то утешала её.
И слёзы хлынули из глаз с новой силой, а вместе с ними забил фонтан слов, перемежаемых всхлипываниями. Так Лейфа узнала об отвратительной сцене, разыгравшейся только что в дальней комнате. А узнав, возмутилась и вся закипела от гнева.
- Боже, какой мерзавец! Подонок! - кричала Лейфа, тряся кулачками и косичками (глаза "цыплёночка" при этом метали молнии). - Я пойду! Я им там устрою сейчас! Я им покажу! Всем покажу!!!
Лейфа развоевалась не на шутку.
- Брось, оставь, - застонала Мамочка. - Не трогай их, умоляю. Тебе же хуже будет.
- Мне?! Хуже?! Да я... да они... - Лейфа задыхалась от обуревавшего её гнева. - Да знаете ли вы!.. Думаете, раз я на вас кричу, так вы для меня уже ничто?! Мамочка, да я ради вас!.. За Тётушку Иниль!.. За вас обеих!!! Вы же меня от смерти спасли, я бы тогда точно пошла топиться! Да я им сейчас глаза выцарапаю, всем этим!.. этим!.. Как они смеют, как смеют?! Вас оскорбляют, Тётушку Иниль выгоняют!..
И совершенно неожиданно, не отдавая отчёта в своих действиях, Мамочка схватила Лейфу за руку и горячечно зашептала:
