«ЕСЛИ» - ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №10 2007 г.
– Я… – Олег вздрогнул. – Я… ненастоящий. Поколебавшись мгновение, Марина все же сделала последний шаг и обняла его.
– Не имеет значения, – тихо прошептала она. – Я люблю того, с кем встречалась все это время. Мне все равно, настоящий ты или нет, – Олег вздрогнул несколько раз подряд, затем попытался сделать глубокий вдох. Вместо этого получился всхлип – комок в горле с трудом пропускал даже воздух.
– Ты… тоже.
– Что?
– Ненастоящая.
Марина отстранилась от него на мгновение – чтобы посмотреть в неестественно блестящие глаза, затем снова прижалась к Олегу. Она впервые видела, как он плакал. Это было тихо, беззвучно. Она попыталась представить что-то, что могло заставить плакать его. И ей стало страшно.
– И только-то? Ну что ты, любимый… Какая разница? Ведь мы же все равно люди.
– Мы… люди, – неуверенно повторил он и судорожно вздохнул. В комнате наступила тишина. Пауза. Длинная – наверное, целая минута прошла в молчании.
– Давай убежим, – не дожидаясь ответа, Марина отстранилась от Олега и пошла к шкафу.
– Что?
– Убежим. Как тогда, когда мне вдруг захотелось в другой город. Помнишь? Ты бросил все дела, отменил все встречи, и мы с тобой просто уехали, ничего никому не сказав. Остановились в первой встречной гостинице. И целый день гуляли по городу. А потом путешествовали еще пять дней. Лучшие пять дней моей жизни. Помнишь?
– Конечно, – Олег вздрогнул в последний раз, а потом потер ставшие вдруг сухими и горячими руки. Затем сжал их в кулаки. Марина мысленно отпраздновала свою победу – он всегда делал так, когда принимал важное решение. Это означало, что сейчас он разовьет бурную деятельность и не остановится, пока не доведет дело до конца.
– Конечно, – повторил он. – Давай убежим.
***Они выскочили из подъезда через пятнадцать минут. Марине часто приходили в голову безумные идеи, и она легко срывалась с места, как лист, подхваченный ветром.
Олег прижал палец к сенсору, и машина тронулась с места, набирая скорость.
Подруга сидела рядом и изучала его лицо. Она хорошо знала это лицо. Но то, что отражалось на нем сейчас, было ей непонятно. Слегка опущенные уголки губ и периодически сжимающиеся челюсти – едва заметно, лишь чуть-чуть двигались мышцы. Глаза при этом сосредоточенно смотрели в одну точку.
Она пыталась прочесть это выражение. Злость? Но в глазах не хватало решимости. Он, всю жизнь обладавший властью, привыкший к ней и пропитанный ею, злился совсем по-другому. Когда он злился, то уже знал, кому и как будет мстить – уже перебирал ходы и варианты, которые у него имелись всегда. Он так же сжимал челюсти, да, но взгляд был совсем другой. Обида? Такое бывало – несколько раз, из-за Марины. Тогда у него был именно такой взгляд, как сейчас. Что же это? Смесь злости и обиды одновременно? И что-то еще…
Продолжая перебирать, Марина решила действовать методом исключения. И вновь вернулась к своему первому выводу. Страх. Единственная эмоция, которой она никогда не видела на его лице.
«Вот, значит, как он боится…» – Марина поежилась. Подумав еще несколько секунд, она все-таки произнесла:
– Ты рассказал мне не все.
– Да, – Олег даже не пытался отрицать. Это заставило ее съежиться еще сильнее. И тогда Марина решилась.
– Я… тоже.
– А?
– Я тоже рассказала тебе не все.
Повисло молчание. Олег сосредоточенно управлял машиной. Марина смотрела на него и готовилась, подбирая слова. Он не торопил ее и даже вообще, казалось, забыл о последней фразе.
– Я не принимала таблетки, – выпалила она наконец. И сразу прижалась к дверце машины, отодвинулась от него, сжалась, ожидая реакции.
На несколько мгновений – опять тишина. Потом Олег усмехнулся.
– Ты всегда была непредсказуема. За это я и люблю тебя.
– Ты же знаешь, что это нарушение закона, что нам нельзя, да? – она сказала это с какой-то странной надеждой. Мгновение спустя она поняла почему. Она ожидала, что он рассердится. Он, всегда такой правильный, просто не мог не рассердиться. Но Олег только усмехнулся и сказал, что любит ее. Это было пугающе неправильно, словно вода, текущая снизу вверх.
– Вылезай, – велел Олег и резко остановил машину. Марина посмотрела в окно. Они находились уже на окраине города.
– Почему?
– Не спрашивай. Вылезай.
– Я хочу знать. Я сказала тебе то, что скрывала. Теперь твоя очередь.
Он принимал важное решение. Она видела все внешние признаки. Сейчас они были особенно сильны, словно решение принималось не мозгом, а пальцами. В конце концов, Олег изо всех сил ударил по приборной доске. Аудиосистема, покрывшись трещинами, горестно пискнула и погасла.
– Через несколько дней мы снова увидимся. И никаких проблем не возникнет, вот увидишь. Я буду такой же спокойный и уверенный, как и всегда. Только, пожалуйста, выйди здесь и дай мне самому уладить это дело, – неестественно мягко сказал Олег.
– Нет, – Марина медленно покачала головой. Странное выражение лица – страх, обида и злость – наконец она собрала все это воедино. Она поняла. – Я увижу не тебя. Они выдадут мне замену. Да?
– Да, – Олег закрыл глаза. После того, как она каким-то загадочным образом постигала правду, спорить с ней было бесполезно. Он никогда не понимал, как ей это удается, и не хотел верить в женскую интуицию, но Марина часто угадывала то, чего он не говорил ей. И после этого ему никогда не удавалось сбить ее с выбранного пути.
– А что случится с тобой?
– Меня убьют. Скорее всего, они уже выехали.
– За что?! Какой в этом смысл?
– Я в любом случае должен умереть. Сейчас я жив лишь благодаря ошибке. Благодаря тому, что задел девушку, не имевшую имплантантов.
– Умереть… от чего?
– От старости. Я – искусственно состаренный клон. И мой срок годности… – Олег развел руками и истерически рассмеялся.
И снова наступила пауза. Марина посмотрела на него сверху вниз. А затем рванулась вперед и крепко прижалась к Олегу. И заговорила – быстро, жарко дыша:
– Мне не нужна замена. Я люблю тебя, только тебя. Я только вчера узнала, что я… что у меня… и ведь он же будет именно твой, понимаешь? Даже если нам осталась какая-нибудь пара минут, я все равно останусь с тобой. Я не брошу тебя – до самого конца. Мне не нужны копии. Мне нужен ты…
Олег ничего не отвечал, только все так же смотрел вперед, сжимая и разжимая кулаки. Потом все-таки оторвал руки от руля и обнял Марину. Ощутил ее запах – знакомый, безумно знакомый, более знакомый, чем собственное отражение в зеркале.
