Сергей Калашников - Четвертая дочь императора
- Вообще-то остальные тоже кучу добрых дел натворят, просто не самых громких. Помнишь, я про Янинку спрашивала? А саму Янинку помнишь?
- Нет.
- Дочка Луена, ты ещё к их ферме приценивался на Хаммасу.
- Помню, была у хозяев дочка. И чего ради она здесь?
- А ты часто встречал в крестьянских дворах гостевые домики?
- Это что, она его построила?
- Да, на спор с соседскими мальчишками. Но главное, придумала, чем этот плетёный домик обмазать, причём, из доступных в кустарных условиях компонентов. Мы уже внедряем этот состав в строительстве временных сооружений. И называется он "янин".
- Интересно, кто до этого всего докопался, - недоумевает Гошка.
- Кузьма, тамошний околоточный, отписал по команде, а разбираться меня отправили. Славная девчушка. - Ри замолчала. Вспомнила, наверно. - Предки понять не могли, хорошо это, или плохо, что дочка в двенадцать лет из дома уедет. Её уже через пару месяцев соседский парень сюда привёз, они тут всё осмотрели, с девчатами потолковали, да и решила она остаться.
А через месяц сбежала домой. Понятное, дело, догнал ее здешний наставник, да и отвёз к родителям. Чтобы по-людски, без лишних приключений. Ещё через два месяца она уже сама приехала обратно. Они тут все шибко самостоятельные. Для меня эта Янинка - вроде как крестница по-вашему.
- Слушай, радость моя, а что-то я тут у Вас никаких церквей не видел. У вас, не гонения ли на религию, - не то чтобы Гошку это сильно огорчало, но хочется ясности.
- Работают храмы потихоньку. Кому охота - отправляют свои культы... или ритуалы... не знаю как правильно. А что не на виду, так для верующих оно и не надо. Имею ввиду трезвон там, или вопли всякие.
От разговора их отвлёк, самолётик, уверенно зашедший на посадку на пределе дальности наблюдения. Ри уперлась в него взглядом, проводив до момента пропадания из виду, а потом вопросительно посмотрела на Гошку.
- А чего, ну сел кукурузник, - ответил он на невысказанный вопрос, - и задумался. На Посейдонии. Кукурузник.
Глава 35
Первое, что встретило их на аэродроме - испепеляющий взгляд Троса.
- Вы! Пара дебильных недоумков! Если у вас вместо мозгов сплошной восторг от... потом поймёте. - Трос выразительно помолчал, и расплылся в счастливой улыбке. - Нет, если бы не послали мы в вашу дебизельную лабораторию нормально думающего человека, сосали бы мы сейчас лапу.
Когда метафоры и междометия иссякли, выяснилось, что полтора десятка прекрасных авиационных паровых двигателей, идеально подходящих для самолетов, в аварийном темпе привез с острова Крутого направленный туда двигателист.
Их, увлекшись компоновкой "звезда", которую Трос хорошо описал в тексте технического задания вместе с установочными и присоединительными размерами заказанных планерной базой дизелей, спроектировали в перерывах между перекурами, пока ущербные неработающие толком дизели бестолково гоняли на стендах.
А местный околоточный, пленившись компактностью, заказал их для катеров местного сообщения. От установки на "трамвайчики" их уберегла снова ошибка того же околоточного, не сообразившего, что скорости вращения вала для судовых винтов требуются другие. Пока разбирались с выбором подходящего редуктора, из числа выпускаемых серийно, готовые паровички терпеливо лежали на складе, упакованные по всем правилам.
А намучавшийся сначала с ракетными, а потом с турбовинтовыми двигателями посланец, с полувзгляда "узнал" то, что нужно, хотя и стояло оно в дальнем углу, подключенное к магистрали сжатого воздуха на динамометрическом стенде. Ведь в проектировании классического биплана под разрабатываемый дизель он участвовал, как и в испытаниях его планера, продувках и подлётах с катапульты и на крыше вагона. И мгновенно сообразил, как это прилаживается на любой из давно ждущих моторного вооружения самолётов, практически скопированных Тросом с классических бипланов,
Жидкотопливные котлы под них, этот, потерявший всякое чувство меры наглец, тоже забрал все. И примчали эти железяки на Коктебель как курьерский груз, прибавив к ним солидный запас скипидара. Вообще, выписанным Ри мандатом парень распорядился со всей решительностью, и, Гошке вдруг вспомнилось: "Со всей силой пролетарского гнева". Кажется, не напрасно.
В ангаре шел монтаж. Десятки людей одновременно сопели, пыхтели, натужно крякали. Звенели ключи, поскрипывал рычаг домкрата.
- Так вот же редуктор, - Гошка указал на зубчатое кольцо, отлично видное, поскольку винт и капот сняты, и еще какие-то крышки отсутствуют.
- Повышающий, - отозвался Трос. - Без него вообще вращение на вал не снимешь. Чтобы это поставить на судно, надо обороты понизить. А вообще получилось неважно. Перетяжелили конструкторы машину, опять же, балансировку не соблюли - вибрация великовата. А когда боролись за массу, несколько мест прослабили. В общем, теперь птичка только одного пилота поднимет, кроме торпеды, причем, только в задней кабине. Но зато сам движок беспроблемный, согрел котёл, сел и полетел.
Сегодня облетали уже третий самолёт. Бомбометание и запуск торпеды отработан. Конечно, необходимость тратить не только горючее, но и воду, определяют увеличенную потерю массы в полете, и, как следствие, увеличенный взлётный вес, но при старте с катапульты и вялом маневрировании в начальной стадии полёта, радиус действия этих машин определён в триста километров. При том, что у цели они могут развивать скорость до ста восьмидесяти километров в час и выполнять фигуры высшего пилотажа. Не все, конечно, но боевой разворот - определенно.
Нормальный самолёт с возможностью изменять тягу двигателя и даже с реверсом винта, что при посадке в разы сокращает пробег. Завтра Трос лично будет садиться на палубу плавучего аэродрома. На равнинных площадках это уже отработано.
***
С появлением паровых двигателей авиагруппа словно зажила полноценной жизнью. Двигателисты, со школьной скамьи знакомые с темой, быстро освоили обслуживание новых моторов, способных прокормится любым жидким горючим, стоило только правильно подобрать форсунки. В этой области тоже всё обстояло хорошо - на все доступные виды текучего топлива технические решения имелись в готовом виде, а возможности аэродромной и портовой мастерской многое позволяли изготовить.
Ворвань и скипидар, рыбий жир и "сливки" после промывки учебных торпед от нагара - все шло в дело. Немного, правда, химичили, заботясь о текучести. И Трос постоянно хлопотал о подвозе всё новых и новых партий, уставляя штабелями бочек участки территории с удобным подъездом. Всего удалось "поставить на крыло" восемь самолетов - столько моторов признали годными. В остальных нашли какие-то неведомые Гошке изъяны.
