Сергей Чекмаев - Везуха
Она жива?
Андрей посмотрел – Юлька стояла на проводе обеими ногами. И ничего не происходило.
– Ты не обижаешься?
За спиной, на лестничной клетке, что-то стукнуло. Напряженные нервы не выдержали, Андрей вздрогнул, обернулся.
И успел поймать момент, когда вывалившаяся из фазовой розетки вилка скатилась со щитка на каменный пол. Стукнуло еще раз.
Петр Дмитриевич как-то сказал, что после Восьмой точки Андрей, по всей вероятности сможет иногда подчинять случайности своим желаниям.
Гм… Похоже, в этот раз аналитики полковника не ошиблись.
Андрей встал, схватил в охапку ошеломленную Юльку, притянул к себе, крепко поцеловал в губы, но не остановился, продолжал – лицо, шею, руки. От неожиданности она не сопротивлялась, лишь изредка хихикала: «Щекотно!»
Он прижал ее к себе, как котенка, и вошел в дом. Видимо, Юльке было уютно у него на руках, она даже не шевелилась.
– Господи, – сказал Андрей тихо, – я чуть тебя не потерял…
Юлька не поняла, да ей и не хотелось, она просто обняла его, пробормотала:
– Я здесь, здесь…
Он улыбнулся.
– Ты не представляешь себе, как это здорово!
Юля старательно делала вид, что ничего особенного не произошло. На кухне она поставила чайник, не глядя в его сторону, включила телевизор. Зазвучала пафосная, немного тревожная музыка, тройка белоснежных лошадей промчалась через весь экран куда-то вдаль.
– О! Новости! – Андрей развернулся на стуле. – Ну, и что у нас плохого?
Миловидная дикторша, щеголяя царственной осанкой и безупречным макияжем, произнесла:
– На телеканале «Россия» – информационный выпуск с последними новостями к этому часу. В студии Мария Кашемирова, здравствуйте. Главная новость дня: сегодня, в одиннадцать часов утра, Российское Космическое Агентство провело совместно с корпорацией «Энергия» и центром имени Хруничева пресс-конференцию для журналистов.
Кадр сменился, на экране рассаживались за длинным столом вальяжные, явно привыкшие руководить люди. Направленная на них батарея фото– и телекамер, десятки микрофонов у стола нисколько их не смущали.
Андрей на мгновение отвлекся, налил себе кофе, а когда снова обернулся к телевизору, один из «руководителей» как раз отвечал на вопрос:
– …нет, мы не считаем это преждевременным. Благодаря личному распоряжению президента за последние два года космическая отрасль получила достаточное финансирование, мы смогли развернуть некоторые замороженные программы. В том числе – и лунную. Наработки советских времен никуда не девались, они просто ждали своего часа. Недавно американцы объявили, что повторно высадятся на Луне в районе 2008—2015 года. Рад сообщить, что мы сделаем это намного раньше. Проект уже перешел из стадии проектирования в стадию реального воплощения.
Поднялся один из журналистов. Камера выхватила его лицо, самоуверенное и даже несколько нагловатое. Сейчас, правда, на нем читалась растерянность.
– Если я правильно вас понял, российская лунная программа идет уже давно. Почему не было никаких сообщений раньше?
– Мы специально ждали момента, когда будем на сто процентов уверены в успешной реализации. Было бы преждевременно сообщать о наших разработках, не убедившись в политической и финансовой воле правительства довести проект до конца; в том, что у наших партнеров – корпорации «Энергия» и центра имени Хруничева – не заморожены необходимые мощности и наличествует нужная инфраструктура.
– И на какой же год планируется первый запуск?
В зале повисла тишина. Представитель РКА посовещался с соседями, кивнул и ответил:
– Через три месяца ракета-носитель выводится на стартовый стол. Предварительная дата запуска – семнадцатое декабря.
Андрей застыл на месте, чашка кофе чуть не выпала из рук. Юлька захлопала было в ладоши, но, увидев его застывшее лицо, перестала. Спросила:
– Ты чего нахмурился? Это же здорово: мы полетим на Луну!
Заставив себя улыбнуться, Андрей кивнул: да-да, конечно, здорово.
«Только для тебя, как и для всех, „мы“ – это вообще Россия, вы и представить себе не можете, что для кого-то это выглядит совсем иначе…»
В комнате на столе проснулся телефон. Неуверенно звякнул и разразился тревожной трелью.
4– Я понимаю, что как инициатор и исполнитель проекта «Везунчик» несу определенную ответственность. В том числе и за его успешное завершение. Но не слишком ли больших затрат потребовал проект? Прямые и косвенные расходы уже составили почти половину резервного фонда спецопераций. Теперь, с этим полетом, мы вынуждены сотрудничать с РКА, делиться с ними информацией… Правда, нам сильно помогли американцы, заявив, что через несколько лет отправят на Луну робота, а потом и людей. В правительстве созрела идея обогнать штатовцев…
– Пусть правительство вас не беспокоит…
– Меня беспокоит ситуация, когда проект выходит из-под нашего и вообще чьего-либо контроля. Слишком много людей получат доступ к информации, как бы мы ни пытались ее закрыть.
– Вы для этого потребовали внепланового заседания, Петр Дмитриевич?
– Не только, хотя, согласитесь, это не пустой вопрос. Проблемы с финансированием, вовлечение в проект целых производств, выход на общегосударственный уровень ставят перед нами… впрочем, не буду говорить за всех, но передо мной – точно… вопрос: стоит ли даже самый могущественный Везунчик подобных затрат? Способен ли он оправдать такие расходы, даже если все пойдет по нашему плану и не произойдет никаких накладок и срывов?
Вопрос повис в тишине. Но лишь на секунду, потом все заговорили разом.
– Гм, ну, если подходить с этой стороны…
– То есть вы считаете, Петр Дмитриевич, что мы немного увлеклись?
– Никто точно не может сказать, что получит ваш Везунчик там, на Луне…
– …в Девятой точке, товарищ генерал.
– Да! В Девятой точке. Пускай он действительно станет сильнее и удачливей, чем сейчас. И что? Из ваших докладов, полковник, я заключил, что сейчас парень практически неуязвим лично. Прекрасно! Но это же и есть конечная цель проекта. Мы все ее знаем. Зачем лезть в новые, действительно гигантские затраты, чтобы Везунчик стал неуязвим окончательно? По-моему, вы очень вовремя обозначили проблему, Петр Дмитриевич. Не пора ли нам остановиться?
– Нет, товарищ генерал, не пора.
– У вас есть какие-то реальные причины это утверждать?
– Есть. Мало кто сомневается, что Везунчик достигнет Луны и вернется, так?
– В принципе, да, но при чем здесь это?
