Валентин Русаков - Потерянный берег – 1
— Ну что, попробуешь? — спросил я его, после примерно двух часов пути, — на самом деле не сложно совсем, почти как машиной управлять.
— Давай, — ответил Федор, занял мое место и сосредоточенно повел судно. Немного поработал штурвалом, меняя курс, поиграл скоростью хода, — да действительно, не сложно.
— Ну вот и практикуйся, твоя вахта у штурвала на ближайшие пару часов, — сказал я, похлопав его по «косой сажени».
Примерно через час хода, сначала справа, потом слева раздались всплески.
— Серега, смотри, дельфины! — практически заорал Алексей.
Действительно, к «Мандарину» подошли дельфины, самые настоящие дельфины и стали нас сопровождать. Вспарывая водную гладь плавником, они словно играя в догонялки выпрыгивали по очереди из воды демонстрируя нам свои красивые формы.
— Красота то какая, — сказал Алексей, лег на палубу у борта опустив к воде руку, как бы приветствуя этих прекрасных созданий. И дельфины как будто поняв его, стали выпрыгивать из воды выше пытаясь достать головой до руки, что у пары дельфинов получилось, и смешно вереща разной тональностью.
Сопровождали они нас не долго, минут десять, и потом исчезли так же внезапно, как и появились, уйдя в глубину. Алексей сидел на палубе и смотрел на руку, словно он прикоснулся к чему-то святому, вечному и чистому, а на лице у него застыл неподдельный детский восторг.
В очередной раз сменив Федора у штурвала, я обратил внимание на то, что солнце уже на 1/3 скрылось за горизонт, посылая нам свои последние лучи прошедшего дня.
— Алексей, — сказал я высунувшись из рубки, — присматривай место, будем вставать на ночлег.
Пришвартовались у невысокого берега, поросшего таволожкой и прочим диким кустарником, лес начинался метрах в ста выше. Привязали швартовый за один из двух одиноко стоящих рядом с берегом тополей, сошли на берег всем экипажем, где стали готовить место под стоянку.
— Я в охранение пока пойду да сигналки поставлю, — сказал Алексей, повесив автомат за спину и направился вверх, к кромке леса.
А мы с Федором принялись оборудовать кострище. Наносили сухих веток и поставили на огонь нашу походную уже закопченную эмалированную кастрюлю, на манер котелка имеющую привязанную к ручкам толстую проволоку, закинули вариться пол дюжины картофелин и сервировали немудреный стол. Вернулся Алексей, и сказал что тайга глухая, высокая трава и кусты, так же отметил что много усохших кедров и берез.
— Из-за климата похоже, — тихо вздохнув сказал Федор, — тут по идее теперь пальмы расти должны.
— Вырастут, птичка пролетит, нагадит косточкой какого-нибудь экзотического фикуса и будет пальма, — улыбнувшись ответил Алексей.
Мы поужинали, поболтали еще полчаса прихлебывая травяного чая и залив костер водой отправились ночевать на «мандарин», где я заступил на первую вахту и мужики в каюте разлеглись по гамакам. Я уложил кусок свернутого брезента на наклонную стенку рубки и палубу, получилось почти удобное кресло, и положив на колени Моссберг стал прислушиваться к затихающему лесу и наслаждаться приятной ночной прохладой исходящей от воды. Через несколько часов бдения я разбудил Федора, вручил ему дробовик и патронташ, а сам отправился спать.
После волны. День 152.Разбудило меня солнце, его лучи как-то внезапно ворвались в каюту через проем люка на носу, заставив мои веки сильно сжаться. Огляделся, в каюте кроме меня никого не было. Поднялся на верх, Алексей уже кашеварил на берегу, а Федор сидел на палубе и чистил зубы, слегка перегнувшись через леер борта и сплевывая в воду. Набрав с расходного бака в литровую банку воды и прихватив зубную Щетку я последовал примеру Федора.
Завтракали вареными яйцами и копченой рыбой в прикуску с зеленью и лепешками, все наше, т. е. подсобное хозяйство нас уже кормит, это радовало и поднимало настроение.
— Мужики, мне кажется я луну ночью видел, — сказал Алексей заворачивая кусочки рыбы и зелени в лепешку, — я сначала подумал что это НЛО какое-то, висит почти над горизонтом и размером раза в три меньше, даже самую настоящую лунная дорожка от нее была, только узкая такая.
— Надо же, — удивился я, — вот же перекобасило то наш мир…
— Хотел вас разбудить да не стал, думаю еще увидим, тут открытый океан, а там, — Алексей неопределенно показал лепешкой куда-то себе за спину, — сопки, тайга и не видно ее поэтому.
— А чего она такая маленькая стала то? — спросил Федор.
— Ну об этом мы узнаем наверное только тогда, когда в Новом Мире появятся новые астрономы с новыми знаниями, — ответил я.
Позавтракали, Алксей ушел снять сигналки, а мы с Федором привели в порядок место стоянки, почистили следы нашей деятельности, прикопав немногочисленный мусор, и помыли в море посуду.
— Ну что, до полуденной жары пилим без остановок? — спросил я у экипажа.
В ответ все согласно кивнули.
Перед нами была все та же картина — слева искрящий на солнце тихий океан с невысокими волнами, а справа берег. Где то он был вроде как скалистый, слабая набегающая волна за полтораста длинных дней и ночей «слизала» грунт и подмыла берег, оголив камни. Где-то берег был обрывистым, с растущими на верху деревьями, но в основном берега были пологие, все-таки это дальневосточные сопки, а не Гималайский хребет. Последствия прохождения Волны были уже едва заметны, поваленные стволы деревьев скрыли высокая и густая трава и кусты.
Если верит приборам, то прошли мы к вечеру второго дня уже семьсот километров или примерно 370 миль, да… далековато уже забрались. До наступления сумерек оставалось еще несколько часов, когда мы заметили ориентир — опора ЛЭП, в уже зарастающей но заметной просеке. Я сверился с картой.
— Так, скоро федералка должна быть, Федя, сбавь ход на средний и смотрим внимательно.
— А чего смотреть, вон она, — ответил Алексей передавая мне бинокль, — и я там какой-то микроавтобус даже вроде разглядел.
Минут через сорок мы аккуратно причалили, слегка упершись носом в уже размытый асфальт, Алексей спрыгнул в воду, выбрался на берег, и привязал швартовый за ближайшее толстое дерево. Мы с Федором отвязали от борта длинные и узкие деревянные сходни и с носа опустили их на берег.
Старенький микроавтобус Toyota Haice стоял не доехав до берега метров десять, салонная и водительская двери были распахнуты, внутри был небольшой беспорядок. Сиденья внутри салона разложены, валялась одежда и какие то детские игрушки. Вокруг никого, только птицы из леса сообщают о своем присутствии. Я заметил небольшой клочок бумаги под «дворником», это была короткая записка, написанная не уверенным, но аккуратным почерком:
