Софья Непейвода - Наследники предтеч(Обновление от 22.10.2008.)
Однажды, вспомнив о первой подруге, я попробовала связаться с Николаем, чтобы распросить, не слышно ли новостей об Алле. К моему удивлению, хотя его аська оказалась включена, он не отвечал. После нескольких безуспешных попыток пришла мысль, что ситуация очень напоминает ту, когда знакомые Аллы пытались измерить глубину озера. Неужели полученный урок их ничему не научил, и все началось сначала? Идея фикс у них там, что ли? Я продолжала изредка стучать Николаю, но пока безуспешно.
В другой день во время остановки к нашему плоту подошел Марк.
– Привет, – поздоровался он, с интересом наблюдая, как я обмываю обкакавшегося Диму. – Это чей?
– Мой.
Оборотень с сомнением посмотрел на него, потом на меня, потом снова на ребенка.
– Ты уверена?
– Да, а что?
– Ну, он похож на человека-мутанта, – пояснил свое недоумение Марк.
Я рассмеялась.
– Дима и есть полукровка. Я его усыновила.
– Ааа, – разочарованно потянул оборотень. – Тогда понятно. А я слышал, что у тебя свой есть, посмотреть хотел.
– Есть, Рысь, – обтерев Диму пучком травы, я уложила его в корзинку и указала на соседнюю.
Марк заглянул и на его лице отразилась целая гамма чувств: любопытство переходящее в удивление, которое в свою очередь трансформировалось в нежность.
– Она прелесть, – тихо сказал Марк. – У меня на Земле тоже дочка маленькая осталась. Кажется, я ее очень любил.
– Кажется? – не поняла я.
– Не помню. Думаю, что любил. Можно подержать?
Я недовольно пожала плечами, но возражать не стала. В конце концов, если мы когда-нибудь собираемся строить семью, то лучше заранее знать, умеет ли он обращаться с маленькими детьми. Наклонившись, Марк осторожно, поддерживая головку, вынул Рысь из импровизированной люльки. Тепло улыбнулся ей и начал баюкать малышку на руках, пока я поправляла подстилку в корзине.
Обернулась я как раз вовремя, чтобы заметить, как глаза оборотня наливаются кровью и большая рука сжимается на шее моей дочери. Забыв обо всем одним прыжком подскочила к Марку.
– Отдай! – и, поскольку он не отреагировал, изо всех сил вцепилась зубами в предплечье оборотня. Взвыв, он дернулся и на мгновение ослабил хватку, но мне хватило времени, чтобы вырвать дочь из смертельных объятий и пуститься наутек.
Незаметно для себя я забралась на самый верх крыши второго этажа, и только после этого обернулась. Мне показалось, что Марк не остановится ни перед чем, чтобы добраться до меня, настолько страшно он выглядел, но тут он перевел взгляд на свои руки и застыл, а уже через минуту на лице оборотня отразился ужас, он схватился за голову и бросился прочь от нашего плота.
Я пыталась успокоить плачущую дочь, одновременно ощупывая ее маленькое тельце.
Вроде ничего не сломал, но если она умрет, то ее убийце мало не покажется. И плевать, что он гораздо сильнее. От перенесенного потрясения меня затрясло, прижав Рысь к груди, я гладила ее, даже не пытаясь сдержать текущие из глаз слезы.
– Ничего, малышка, ничего, родная. Теперь все хорошо будет, ничего эта тварь тебе больше не сделает.
Спустившись вниз, чтобы забрать корзинку с Димой, залезла обратно и просидела на крыше до глубокой ночи. После происшествия отгороженная комнатка казалась мне слабой защитой, ведь проломить стену оборотню вряд ли составит труда. Только когда пошел дождь, я спряталась под навесом, но и то исключительно потому, что боялась простудить детей.
На следующий день, когда наш плот причалил к берегу, я объявила, что никуда с него не уйду и, забрав детей, снова залезла с ними на крышу. Там и сидела несколько часов, пока не вернулся Игорь.
– Пантера, с тобой Марк поговорить хочет, – сказал он.
– Обойдется! – огрызнулась я. Вот кого кого, а этого убийцу недоделанного мне меньше всего сейчас видеть хочется.
– Но он очень-очень просил, – с намеком потянул математик. Я одарила его хмурым взглядом: вроде ведь в курсе произошедшего, неужели не понимает, что я не готова к этому разговору.
– Никуда я не пойду.
– Послушай, вам ведь надо выяснить отношения. К тому же, если ты не захочешь поговорить, он может сам сюда прийти…
Последний аргумент заставил меня резко передумать. Уж лучше я к нему, чем он сюда.
– Игорь, залазь ко мне, детей посторожи, – попросила я.
– Ну знаешь, я не обезьяна, лучше ты их сюда принеси, тогда с удовольствием, – попытался отказаться он.
– Игорь, ну пожалуйста, а то я никуда не пойду.
– Ладно, ладно, успокойся, – вздохнул математик и полез на крышу. – Не понимаю, почему нельзя их спустить…
– Здесь Марку их достать труднее будет.
– Во время вашего с ним разговора? – укоризненно спросил Игорь, усаживаясь понадежнее. – Иди, я постерегу.
– Только не спускай, – предупредила я и, узнав, где сейчас оборотень, направилась в его сторону.
Марк ждал меня за пределами лагеря сидя на берегу и обрывая вокруг себя травинки.
– Ну, чего тебе? – хмуро спросила я, держась на достаточном расстоянии, чтобы в случае чего сделать ноги.
– Прости. Я не хотел, – слова прозвучали глухо. – Сам не знаю, как так получилось.
– Ты просишь прощения, за то, что чуть не убил моего ребенка?! – взъярилась я, после чего замолчала, тяжело дыша и пытаясь взять себя в руки, и уже тише продолжила. – Неужели ты правда считаешь, что хоть одна мать сможет это простить?
– Нет. Но это не я, я бы никогда такого не сделал, честное слово!
А ведь действительно, возможно его поведение ни что иное, как проявление еще какого-то инстинкта, навроде моего "жора". Может, он и вправду себя не контролировал? Но от этого не легче, ведь если такое случилось однажды, оно может повториться и вновь.
– Знаешь, когда я только сюда попала, чуть не съела человека. Мне повезло, он остался жив. Так вот, несмотря даже на то, что он меня простил, я все равно ушла оттуда. И избегала любого общества, пока не нашла, как справиться с этой напастью, – я старательно избегала встречаться взглядом с оборотнем.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Да, хочу. Пока ты здесь, я боюсь оставить детей даже на несколько минут, – твердо сказала я. Понимаю, что поступаю жестоко, но не могу иначе: безопасность Рыси для меня важнее, чем даже справедливость. Марк помолчал, потом выбросил истерзанную травинку и тяжело вздохнул.
– Ладно. Я уйду.
Он еще немного посидел, ожидая моей реакции, но, поняв, что я не собираюсь ничего добавлять, еще раз вздохнул и, встав, пошел в сторону лагеря. Я смотрела ему вслед и думала. Ситуация повторялась, только теперь я была провожающим. И обошлась я с оборотнем гораздо менее благородно, чем когда-то Дмитрий со мной.
– Погоди. Если сможешь справиться с этим… – я потерла шею, слова отказывались звучать вслух. – Когда справишься с этим, возвращайся. Только не раньше, – последняя фраза дались гораздо легче. – Удачи тебе.
