Алекс Клемешье - Квартирный вопрос (сборник)
— Доброволец найден! — еще раз крикнул глашатай, поверив наконец в свою удачу. — Гонки начнутся через пять минут!
Он посмотрел на Лорда, желая узнать, доволен ли его господин. Увидев усмешку, облегченно вздохнул. Всё было в порядке. Лорду нравилось развлечение.
Подбежали слуги, неся кресло для господина, установили его на помосте за спиной Лорда. Тот опустился в кресло одним изящным движением. Глашатай замер за спинкой, гордо выпрямившись. Ему было чем гордиться — он обеспечил своему Лорду развлечение на целый день! Возможно, его даже наградят. Может быть, наградой станет разрешение на пристройку еще одной комнаты в его маленьком домике. Это было бы хорошо. Тяжело жить с пятью детьми в трех комнатах. Но Лорд в милости своей всегда помнит о нуждах страждущих.
Человек медленно раздевался, блюдя торжественность момента, включая снятие одежды очередным пунктом в программу предстоящего шоу. Глашатай тонко улыбнулся, увидев, что Нижний, раздевшись полностью, натянул кепку поглубже на голову.
«Дикие люди! — решил он. — Голый мужик в кепке выглядит как минимум одиозно!»
Умиротворенное выражение лица Лорда наполняло глашатая благостным, теплым чувством удовлетворения от осознания хорошо выполненной работы. С невольным уважением он посмотрел на жилистую фигуру человека, переступающего босыми ногами по рассохшимся доскам причала. Переплетения мускулов, играющих под загорелой кожей, вызывали ощущение неуютности и неправильности происходящего.
— А ведь может и выиграть! — прошептал Лорд, так же внимательно изучая будущего пловца. — Это было бы любопытно…
— Он будет стараться! — тихим шелестом отозвался глашатай, на всякий случай подтверждая мысль своего господина.
Человек двинулся к воде, скользя жесткими подошвами ног по грязным доскам. Толпа затихла, только слышно было дыхание массы людей, клубящееся над площадью, и слабенькое поскуливание молодой жены, в котором звучали ужас и надежда. Расширившимися глазами глашатай вбирал всю картину: молчащую, затаившую свои мысли и чувства толпу; девушку, тянущую с головы чужую шаль и тут же испуганно кутающуюся в нее снова; обнаженного человека в кепке, замершего над темной водой Канала; хищные силуэты барж и катеров, присевших по обеим сторонам от причала; далекий вой подводных крыльев, взбивающих воду, готовящихся к старту.
Хрустящий кашель Лорда разбил тишину и ожидание. Глашатай опять почувствовал, как по шее потекли холодные струйки пота.
«Это только ветер, только ветер… — утешал он себя. — Ветер и дыхание Канала, не более! Я не боюсь… Мне нечего бояться…»
Лорд заулыбался и хлопнул в ладоши, подавая команду резким звуком. Ударил гонг, расплываясь медной ухмылкой по площади, злобно взвизгнули крылья «метеоров». Вода Канала вязко хлюпнула, принимая вошедшее в нее тело. Гонки начались.
Толпа взволнованно качнулась к причалу, аккуратно обтекая помост с креслом Лорда. Все жадно наблюдали за пловцом. Разнообразнейшие эмоции кружились над площадью, сталкиваясь туманными облаками злобы, зависти, пожеланиями удачи и смерти. Глашатаю казалось, что он видит мысли каждого человека так, будто головы стали прозрачны, а неведомые импульсы, составляющие мысль, внезапно сформировались в ясные образы. Над всеми взлетала мысль девушки, стоявшей на причале на коленях. Ярко-алого цвета, эта мысль полыхала тревогой с крошечными робкими звездочками желания, чтобы всё закончилось хорошо. Золотистые звездочки, горящие на алом полотнище ужаса, наводили на глашатая еще больший страх, чем если бы он увидел антрацитового монстра, тянущего свои щупальца прямо к его горлу. «Мне нечего бояться!» — еще раз напомнил себе глашатай, переводя взгляд на пловца.
Человек плыл уверенно, мерными взмахами рассекая темную воду Канала, толкая свое тело вперед, к противоположному берегу. Намокшая кепка мелькала над водой. Вой «метеоров» приближался. Глашатай с удивлением заметил, что глаза пловца закрыты. «Наверное, чтобы не выжгло водой, — догадался он. — А как же он сможет увернуться, если не видит, куда плывет?»
Белый борт одного из «метеоров» сверкнул из-за поворота, резко выделяясь своей праздничной окраской на фоне воды и нависших серых облаков. «Может, успеет», — тоскливо подумал глашатай, против своей воли переполняясь ненавистью к хихиканью Лорда.
Пловец всё так же размеренно двигался в воде, когда два «метеора» вылетели навстречу друг другу с разных сторон канала. Двигатели торжествующе ревели, поддерживая взвизгивания и свист подводных крыльев. Человек заторопился, кепка закачалась на макушке, смываемая тяжелыми волнами Канала. Почему-то глашатаю захотелось, чтобы кепка удержалась, он уже считал этот нелепый головной убор своеобразным талисманом. «Метеоры» приближались, рыская по Каналу, как хищники в поисках жертвы. Собственно говоря, они и были хищниками, а жертва, надеясь перехитрить охотников, добровольно плыла прямо в поджидающие пасти. Люди на берегу замерли, а Лорд даже приподнялся в своем кресле, когда стало очевидно, что все сойдутся в одной точке — пловец и «метеоры».
Секунды начали растягиваться, отравленные ядовитой водой и испуганные ревом «метеоров». В последний момент пловец остановился и неожиданно нырнул, уходя глубоко под темную поверхность Канала. Вода радостно сомкнулась, принимая в себя добычу. Один из «метеоров» вильнул, словно желая настигнуть добычу во что бы то ни стало. Однако человека уже там не было, зато был второй «метеор». Корабли столкнулись со скрежетом, напомнившим глашатаю голос его господина. Полыхнул огонь, жадно подхваченный Каналом. Радужная пленка поплыла по поверхности воды, вбирая в себя разнообразнейший плавучий мусор. Голова пловца с кепкой, съехавшей на затылок, вынырнула на границе переливчатого пятна. Руки опять взлетели над водой, подталкивая тело к каменной полуразрушенной стене, отделяющей противоположный берег Канала от остального мира.
Глашатай со свистом втянул в себя воздух, почувствовал резкую боль в груди и понял, что всё это время он не дышал. Толпа взревела, приветствуя потенциального победителя.
— Надо же, как интересно! — ухмыльнулся Лорд, хлопая в ладоши в очередной раз.
Медный голос гонга опять поплыл над площадью, заставляя людей умолкнуть. Глашатай сжался, сожалея, что не может опереться о спинку кресла. Он обмяк, как будто все кости разом расплавились, рубашка вся промокла от пота и леденела на пронизывающем ветру. Хлопающий за спиной плащ совершенно не грел. Один из «метеоров» вяло горел, двигатель его заглох. Второй пытался выдернуть свой нос из чужой кормы, вода пенилась, взбитая миксером винтов. «Метеор» пятился, но прицепившийся к нему горящий корабль тянулся следом. Огонь должен был вот-вот распространиться дальше. Глашатай, завороженный, смотрел на то, как бегают и суетятся какие-то люди, таскающие ведра с песком, пытаясь сбить пламя. Жадные рыжие языки танцевали, иногда прикасаясь к воде, отскакивая от нее, корчась, как от боли, возвращались к судну и продолжали его ласкать, продлевая агонию. Уже один оранжево-алый лоскут протянулся на палубу второго корабля, коснулся, приникая нежно и любовно. Люди на «метеоре» закричали. Глашатай мрачно улыбнулся, увидев яркую вспышку надежды на лице девушки, продолжающей стоять на причале.
