Дмитрий Сергеев - Прерванная игра
В пакете значилось: "С сего часа на "Гроссмейстере" вступают в действие законы военного времени. Корабль поступает в распоряжение военного ведомства..." Дальше следовали кое-какие подробности: всем нам, мне и четверым постоянным членам экипажа, присваивались воинские звания, все, кто находился на борту, обязаны совершить священный обряд, отныне мы должны перейти на другой шифр...
Я сообщил новость по селектору. Объявил:
- Через два часа всем собраться в тренировочном зале.
Удивительнее всего, что никакого особого волнения я не испытывал при этом, сознавал себя как бы участником представления по чьему-то сценарию.
Поступила первая сводка о ходе военных действий и подробности о начале войны. Войну, конечно, развязали праведные. Не обошлось, разумеется без элатов: это они толкнули праведных на отчаянный шаг. Я был прав - элатам нельзя доверять.
Зинае и Джамасу я велел явиться в мою каюту. Нужно объявить им, что и они, находясь -на борту корабля, поступают теперь в подчинение военного ведомства.
И еще - мне не хотелось в этом признаться самому себе - я не мог упустить последней возможности повидать их обоих до обряда, еще не вступив окончательно в роль военного начальника над ними. Пока еще есть время, нужно предостеречь Джамаса, чтобы впредь он придерживал свой язык. Церемониться с ним я больше не стану.
Джамас и Зиная пришли одновременно. Пират, сломя голову, точно не видел их вечность, кинулся навстречу. Я забыл предупредить Зинаю, чтобы она не приводила Фебу.
И не догадался запереть Пирата в другом отсеке. Собаки испортили торжественность минуты. Мне пришлось ждать, пока они угомонятся.
- На Земтере война, - объявил я.
- Этого нам только и не хватало, - непроизвольно вырвалось у Джамаса.
Зинаю мое сообщение вообще не затронуло. Она все еще поглаживала Пирата.
- Через два часа в тренировочном, зале совершаем обряд.
- Как это? - спросил Джамас. В его глазах опять сверкнули смешливые искорки, не соответствующие значительности момента.
- Наступит время, узнаете, - жестко обрезал я: время пустых разглагольствований прошло. -Я посылаю запрос в цeнтр, можно ли продолжать ваши работы. Пока не получу ответа, доступ в ледовую лабораторию для вас закрыт.
- Вынужден подчиниться.
Его быстрая уступчивость обескуражила меня. Я думал, он станет спорить, доказывать, что его опыты не имеют отношения к военным действиям.
Просигналил позывной селектора: "Гроссмейстер" вошeл в зону действия постоянной космической связи. Сводка была по-деловому краткой: "Идут бои на подступах к Шоту. Противник несет тяжелые потери". Далее перечислялось, сколько убитых, раненых, пленных...
Сводка как сводка. Странно одно, почему бои идут на подступах к Шоту? Это наш город.
- Уточните название города, - велел я и поймал на сeбе пристальный взгляд Джамаса.
- Думаете, ошибка? - спросил он.
- Уверен.
- Мы совсем недавно получили сводку первого дня боев. А происходило это неделю назад, - заметил Джамас. Нас не оповестили сразу о начале войны.
Он прав. Я не обратил внимание на даты. И все же...
- Не может быть, чтобы за неделю обстановка изменилась настолько, что бои идут у Шота,-возразил я.
Да и сам тон сводки не допускал этого; ни слова не сообщалось о потерях. Наверное, они ничтожны.
Вскоре пришло подтверждение: в названии города ошибки нет. Кроме того, сообщили кое-какие подробности о том, как была спровоцирована война. Несколькими днями раньше в трех наших городах одновременно вспыхнули бунты. Мятеж подстрекали заброшенные в наши тылы специальные отряды праведных, составленные из элатов. На гнусные действия праведных мы ответили мощным ударом.
- Настолько мощным, что неделю спустя очутились у стен Шота, прокомментировал Джамас.
- Не нам с вами обсуждать замыслы командования, - оборвал я его.
- Памелл, я считал вас умным человеком. Неужели вы верите этим сказкам?
- Что вы называете сказками? - Я посмотрел на часы; до назначенного мной времени сбора осталось около часа. Почему не дать ему высказаться в последний раз.
- Да все, что они передали, обе сводки.
- Интересно, как же в таком случае развивались события, по-вашему?
- Очень просто. Элаты, во всяком случае, ни при чем, Внутренних причин для восстания больше че.м нужно. Этo не верная вспышка. Видимо, на сей раз восстание было серьезным. Чтобы быстрее подавить его, решили развязать войну. Под шумок объявить всех недовольных пособниками праведных и покончить с ними. Но, вероятно, просчитались. Мятежные города пришлось сдать праведным.
- Вот что, Джамас, - сказал я серьезно, - советую хэрошенько поразмыслить. Делаю последнее предупреждение. После того, как совершим обряд, я не стану выслушивать ваши бредни.
- Хорошо, при вас не стану высказывать своих мыслей.
- Вот как! При мне?
- А вы хотите, чтобы я перестал думать?
- Я предупредил вас.
Интересно, сколько же времени не собирались мы вместе? Больше девятнадцати лет. Виделись по видеофону ежедневно, но встреч избегали. Очень все-таки странное существо человек. Первые дни мы буквально не могли жить друг без друга. Как только выдавалось свободное время, торопились в кают-компанию без всякой надобности, чтобы побыть вместе, поговорить, да не просто поговорить, а, что называется, излить душу. Мы испытывали друг к другу какую-то патологическую влюбленность. Видимо, это была просто неосознанная попытка разорвать чувство одиночества, терзавшее каждого.
Однако даже искренность хороша только в малых дозах.
По сей день с содроганием и неловкостью припоминаю собственные излияния.
Кончилось тем, что мы возненавидели друг друга и постепенно отдалились, каждый замкнулся в себе. Перестали встречаться. Лишь служебная необходимость вынуждала нас видеться ежедневно по видеофону.
И вот после стольких лет отчуждения мы должны встретиться снова.
В инструкции церемониал обряда расписан в подробностях. Когда-то клятву совершали у жертвенника. Всякого, кто выходил клясться, окуривали пахучим дымом из кадильника. Теперь старинный обряд оснастили новейшей техникой.
По моему распоряжению роботы вкатили в спортивный зал специальную установку. Несмотря на простоту формы, сооружение выглядело солидно и внушало невольное почтение. Уже одно то, что впервые за последние девятнадцать лет мы все пятеро собрались вместе, было необычно.
Все украдкой разглядывали друг друга. С первого взгляда я не уловил, что именно было для меня новым. Лишь немного спустя дал отчет - мы изрядно постарели. То есть, я заметил что постарели они, остальные. Отяжелели, что ли? Хотя все четверо выглядели атлетами, никто не разжирел, не огруз.
