Дэвид Эддингс - Алмазный трон
- Сэр Спархок!
- Отец-настоятель, - ответил Спархок.
- Минутку терпения, сейчас мы откроем ворота.
Из-за ворот послышался лязг тяжелой стальной задвижки. Створки ворот тяжеловесно приоткрылись и настоятель вышел приветствовать их. Это был грубоватый немного неуклюжий человек с румяным обветренным добродушным лицом. Его высокая фигура и массивные плечи внушали невольное уважение.
- Рад видеть тебя, мой друг, - пророкотал он, стискивая руку Спархока. - Ты хорошо выглядишь. В прошлый свой визит ты был бледноват.
- С тех пор прошло десять лет, отец-настоятель, а за такое время человек либо поправляется, либо умирает.
- Да, так оно и бывает, сын мой. Входите же и пригласите войти твоих спутников.
Спархок прошел в ворота, ведя Фарэна на поводу, за ним въехали Сефрения и Кьюрик. За воротами открывался небольшой двор, окруженный высокими мрачными стенами. Камни их не были побелены, как в городе, и окна, прорубленные в стенах, были явно уже, чем диктует обычная монастырская архитектура. Из них было бы очень удобно пускать стрелы по нападающим, подумал Спархок.
- Чем я могу помочь тебе, сэр Спархок? - спросил настоятель.
- Я снова ищу убежища, отец мой, - ответил Спархок. - Боюсь, это скоро станет моей привычкой.
Настоятель усмехнулся.
- Кто же преследует тебя на сей раз?
- Пока никто, отец мой, и хотелось бы чтобы так оно и продолжалось. Мы можем где-нибудь поговорить без свидетелей?
- Конечно, - настоятель повернулся к бородатому монаху привратнику. Позаботься об их лошадях, сын мой, - сказал он тоном больше похожим на приказ, чем на просьбу. Привратник заметно выпрямился и подтянулся. Идемте, - возгласил настоятель кладя руку на плечо Спархоку.
Кьюрик спешился и подошел помочь Сефрении. Та подала ему Флейту и легко соскользнула с седла.
Настоятель монастыря провел их через главные двери в сводчатый каменный коридор, тускло освещенный висящими на стенах масляными светильниками. Может быть из-за особого аромата светильного масла в коридоре этом царило удивительное состояние умиротворенности и покоя, и Спархоку снова вспомнилась та ночь, десять лет назад.
- А здесь ничего не изменилось, - заметил он, оглядываясь.
- Церковь не подвластна времени, сын мой, - нравоучительно проговорил настоятель. - И ее институции должны отвечать этому, хотя бы внешней неизменностью.
Наконец они подошли к просторной деревянной двери в конце коридора за которой оказалась комната с высоким потолком, вдоль стен ее протянулись полки, уставленные книгами. Угольная жаровня в углу разбрасывала по комнате багровые блики. Обстановка здесь казалась гораздо более уютной, чем обычно бывала в кабинетах настоятелей монастырей на севере. Высокие стрельчатые окна, набранные из треугольных кусочков стекла, в мощных свинцовых рамах были задрапированы бледно-голубым. Пол устилал белый ковер из сшитых овечьих шкур, в дальнем углу стояла кровать, достаточно скромная, но пошире монашеской койки.
- Прошу, садитесь, - сказал настоятель, указывая на стулья стоящие вокруг его рабочего стола, заваленного пергаментами и книгами.
- По-прежнему не успеваете разобраться в этом? - сказал Спархок, указывая на груду документов на столе.
Настоятель состроил гримасу.
- Каждый месяц я пытаюсь, но некоторые люди просто не созданы для этого, - он мрачно покосился на стол. - Иногда я думаю - сюда бы огоньку, и все проблемы были бы решены. В Чиреллосских канцеляриях небось и не замечают моих докладов. - Настоятель окинул спутников Спархока любопытным взглядом.
- Мой оруженосец Кьюрик.
- Кьюрик, - кивнул настоятель.
- А это леди Сефрения, она обучает пандионцев магии.
- Сама Сефрения пожаловала к нам? - настоятель с уважением поднялся со своего стула. - Премного наслышан о вас, мадам.
Настоятель приветственно улыбнулся и поклонился Сефрении. Она приподняла свою вуаль и возвратила улыбку.
- Вы очень любезны, мой Лорд, - сказала Сефрения, усаживая Флейту себе на колени. Девочка наклонилась и внимательно осмотрела на настоятеля.
- Очаровательный ребенок, - сказал тот. - Ваша дочь?
Сефрения рассмеялась.
- Нет, мой Лорд. Это найденыш, мы зовем ее Флейта.
- Странное имя, - пробормотал настоятель и снова обратил свой взгляд на Спархока. - Вы, кажется, намекали на какое-то дело, по-моему можно начать разговор.
- До вас доходит достаточно новостей с континента, отец мой?
- Да, меня держат в курсе дел, - осторожно сказал настоятель, опускаясь на свой стул.
- Тогда, конечно, вы знаете, что происходит в Элении.
- Вы имеете в виду болезнь королевы? И намерении первосвященника Энниаса?
- Да. Но вернемся немного назад. Энниас замыслил сложный заговор с целью дискредитировать Орден Пандиона. Но нам удалось предотвратить это. После встречи монархов Западных Королевств Магистры четырех Орденов собрались в узком кругу. Энниас жаждет добраться до трона Архипрелата, и знает, что Воинствующие Ордена приложат все усилия, чтобы помешать ему в этом.
- И если будет необходимо, с мечом в руках! - горячо воскликнул настоятель. - Да я сам... - начал было он, но поняв, что зашел слишком далеко, прервался. - Ну, если бы я не был членом монашеского братства, конечно, - заключил он не слишком убедительно.
- Я прекрасно понимаю ваше негодование, мой Лорд, - заверил его Спархок. - Магистры обсудили положение, и заключили, что все надежды на золотой трон в Чиреллосской Базилике коренятся в положении Энниаса в Элении как главы государственного Совета, и это его положение пребудет неизменным до тех пор, пока королева Элана нездорова, - он поморщился. Однако какую глупость я ляпнул: она стоит на грани смерти, а я назвал это "нездоровьем". Ну да вы поняли, о чем я говорю.
- Все мы время от времени говорим не те слова, что нужно, сэр Спархок, - успокоил его настоятель. - Но все это мне известно, на прошлой неделе я получил известие от патриарха Долманта. И что вам удалось узнать в Боррате?
- Мы говорили с одним высокоученым медиком, и он утверждает, что королева была отравлена.
Настоятель вскочил на ноги, ругаясь, как простой матрос.
- Вы же ее рыцарь, Спархок! Почему же вы не поехали в Симмур и не зарубили этого Энниаса, как свинью?
- Да, это соблазнительно, - согласился Спархок, - но сейчас гораздо важнее найти противоядие. А до Энниаса еще дойдет дело, и тогда я не стану медлить. А пока... Врач в Боррате сказал нам, что яд которым была отравлена королева - рендорский.
Аббат принялся расхаживать взад и вперед по комнате, лицо его потемнело от гнева. Когда он снова заговорил последние следы монашеской кротости исчезли из его голоса.
