Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания
— Выпьем за Время, которое с нами! — провозгласил командир полицейского отряда. — И за то, что в этом Времени мы едины.
Донай поднес свой стакан к губам. Если не пить вместе со всеми, это привлечет внимание. Он залпом осушил сосуд.
То была старая злая шутка, которую он не менее десятка раз подстраивал приятелям и на которую, бывало, попадался сам. Как и подобает, в глазах слегка помутилось. «Смерть, вечный мой товарищ, не подведи, — подумал Синий князь. — Забери мои чувства, остуди рассудок». Что-то холодное коснулось затылка. Ви-Брук улыбнулся, а подняв глаза, встретил взгляд молодого мужчины, наблюдавшего за ним с другого конца стола. Над экзорной вуалью прозвучал его вопрос, обращенный к командиру.
— Разве это они?
Разговор, начавшийся было вне Игры, прервал Данила. Он встал, высоко подняв кубок, и произнес какой-то тост. Ви-Брук не вслушивался в смысл сбивчивых слов, лишь следил за движениями друга. «Интересно, сколько ему надо, чтобы свалиться?» — мелькнула озорная мысль.
Гаюнар качнулся и неуклюже хлопнулся на табурет, не очень понимая, почему ноги отказались держать его в вертикальном положении. Донай затаившись наблюдал за остальными, однако никто из пяти членов полицейской группы на коварное снадобье не реагировал. Хотя среди внемиренцев трюк с превращением безобидного вина в дурманный настой всегда давал однозначный результат.
Раздался глухой удар: Данила ткнулся головой в покрытый скатертью стол. «Быстро сработало», — подумал Ви-Брук прежде, чем люди, заметив состояние их нового товарища, вскочили с мест. Дальнейшие действия Донай не планировал, считая, что парадокс — самый лучший помощник в сложной ситуации, и все же подтвердить свой метод на практике не успел.
Стены комнаты лопнули, хлынул неестественно яркий свет, и возникли четыре темные фигуры, закутанные в плащи. Пришельцы, не произведя ни звука, двинулись на полицейских. Командир выкрикнул что-то и бросился к карте города. Ему наперерез ринулся один из тенеобразных. Мгновение спустя они столкнулись, над картой поднялось алое облако, и заключенная в ней Сила Созидания вырвалась на свободу. Сгустки красок фейерверком разметались по комнате. Чернявый полицейский, попав в круговерть извергнутой Игры, взмахнул руками и повалился на пол, как мертвый.
Донай посчитал своим долгом принять в разгроме посильное участие и направил весь оставшийся потенциал в эпицентр рассыпающегося Экзистедера. Дожидаться результатов он не стал и, взвалив Гаюнара на плечо, бросился вон из смятого мирка.
16
Каляда в сопровождении Пэра и Юльки вышла на открытую палубу и остановилась перед площадкой лифта. Волосы на ее голове покрылись смолянистой коркой, готовые превратиться в мощный естественный шлем. Действия женщины-Посредника Юльку несколько шокировали, и она осторожно покосилась на Пэра. Тот сохранял спокойствие, из чего девушка заключила, что призрак посвящен в тайну Серафимы.
— Капитан! — окликнул Оливул из тамбура и быстро взбежал по лестнице на смотровую площадку. — Капитан, мы обнаружили еще один резидентный поток.
— Где? — Каляда прекратила метаморфозу.
— Здесь, сейчас. Кто-то работает по нашему методу. И еще: все параметры полностью совпадают с характеристиками Игры, которая велась на Мире Дымиуса.
«Но ведь Данила видел гибель экзистора! — удивился Пэр. — А его товарищ оказался Кочевником и рассыпался на месте».
— Всё верно. Как и то, что потоки идентичны, — повторил Белый князь и ожидающе посмотрел на Каляду. — Твои планы остаются в силе?
Серафима окинула взглядом небо.
— Нет. Разыскивать наш десант уже не имеет смысла, — и поспешила пояснить, заметив, как заволновались друзья. — Они возвращаются. Видите флаэр?
Скоро Оливул, Юлька и Пэр заметили над доками челнок Крылатого Волка. Он медленно летел по весьма замысловатой траектории. Достигнув причала, флаэр завис над площадкой, покачался в воздухе и резко сбросил высоту.
«Что он делает?» — ахнул Пэр и метнулся навстречу, но Юлька вовремя ухватила его за отставшие части облачного тела.
— Стой! Ты не должен удаляться от корабля!
Грег и Гор, обнаружившие приближение катера с помощью бортовых маяков, друг за другом выскочили на палубу.
Машина на минимальной скорости подползла к Волку, подергалась на месте и замерла.
«Почему за управлением Донай? — не на шутку испугался Пэр. — Где Данила? Я не вижу его!» Грег, Гор, Оливул и Юлька встали в лифт. Пока они спускались, Ви-Брук вылез из аэромобиля и, опершись о его борт, остался ждать, когда к нему подоспеют друзья.
— Донай, что с тобой? — Белый князь первым подбежал к брату. — Где Гаюнар?
— П-придержи лошадей. У нас никаких проб-блем, — заплетающимся языком заверил тот.
— Донай! — Оливул развернул его к себе лицом.
— Сп-койно, — Ви-Брук стряхнул со своего плеча руку Бер-Росса. — Я в полном п-рядке. А вон тот слабак нуждается в хоро-ошей промывке мозгов.
Он неопределенно мотнул головой, предполагая, что показывает на товарища. Близнецы тем временем вытаскивали Гаюнара из кабины флаэра. Юлька в нерешительности стояла неподалеку, оглядываясь то на брата, то на Данилу. И если Ви-Брук еще как-то держался на ногах, то пилот был абсолютно невменяем и лишь изредка издавал невнятное мычание.
— Что ты сотворил? Почему он в таком состоянии? — в голосе Оливула прозвучали металлические нотки. — Донай, посмотри на меня!
Синий князь нехотя поднял на кузена мутные глаза.
— Да что ты взбе-беленился, право-слово! Ну подкрепил вино образом. Это ж не смертельно, — выговорил он.
— Иди в корабль, — сухо сказал Белый князь. — И постарайся привести себя в божеский вид.
Донай пожал плечами и пошатываясь направился к лифту. Юлька, отказываясь принимать очевидное, вполголоса обратилась к другу.
— Что с ними? Они до сих пор в чужой Игре?
— Нет, — отозвался Оливул, проследив, как Грег и Гор подняли Гаюнара на палубу, где ждали Каляда и Пэр. — Они всего лишь пьяны.
— Ты думаешь, я это ради разв-влечения затеял?! — обиженно крикнул Донай, расслышав комментарии брата.
Бер-Росс вздохнул, а Юлька поспешила разрядить обстановку.
— Я флаэр в ангар загоню, — затараторила она. — С ними ведь все будет хорошо, правда?
— Конечно, — мягко улыбнулся Белый князь.
Кое-как припарковав машину, Юлька опрометью кинулась в кают-компанию. Бер-Росс стоял возле огромного, во всю стену, иллюминатора и в своих неизменно белых одеждах напоминал грозного призрака.
— Оливул, — тихонько позвала девушка и, робко обняв друга, спрятала лицо на его плече. — Знаешь, я ожидала чего угодно. Они могли явиться побитые, раненые, на худой конец. Но такое!
— Похоже, они выбрались только благодаря находчивости Доная, — медленно, будто размышляя вслух, ответил Белый князь. — Наша авантюра была бестолковой с самого начала! И какой бес дернул меня на эту Игру!
В дверях появился Ви-Брук. Душ явно пошел ему на пользу: вытирая на ходу длинные мокрые волосы, он продефилировал через ползала значительно увереннее, чем десять минут назад на причале.
— Оросительная форма твоей Стихии, Юлька, порядком отрезвляет, — он плюхнулся на диван и, прищурясь, посмотрел на приблизившуюся сестру. — Хотя я до сих пор вижу две твои мордашки. Точь-в-точь как у нашего двуглавого… Ну что, Бер-князь, вопросы есть?
Оливул присел на край низкого столика перед братом.
— Ты должен выспаться. В таком состоянии пользы от тебя не будет.
Донай нахмурился.
— Минус два — слишком много для нашей семерки. Правда, соображаю я туго, — признался он. — Но время терять нельзя. Внутри Игры работал Экзистедер-корректор. Его разрушили, и я не знаю, кто сие учинил. Если честно, я не помню даже, как добрался до аэромобиля да еще с Гаюнаром. Хотя такое впечатление, что и тут нам помогли.
Донай устало прикрыл глаза. Перед мысленным взором завертелись лица и тени. Вспомнился отчаянный призыв Смерти, увязнувший в тумане чужой Игры, затем почти воочию повторилось: существо в плаще и лидер полицейской команды одновременно бросаются к Экзистедеру, над которым столкнулись два непримиримых потока. Догадка окатила ушатом ледяной воды. Синий князь вздрогнул — похмелье вмиг растворилось без следа.
— Это был не образ, — рассеянно пробормотал он. — Могу поклясться: это был не образ!
Он хотел вскочить, но Каляда, вдруг возникшая рядом, мягко удержала его на месте.
— Донай, о чем ты говоришь? — Оливул подался вперед.
— Образ не в состоянии защитить экзорный поток! Получается, толстяк — это и есть игрок-корректор. Ты понимаешь, что это значит?
— Опытнейший экзистор, внемиренец, который всецело представляет себе принцип построения мостов, — произнес Белый князь. — Внемиренец, сознательно принявший сторону Кочевников!
