Владимир Андриенко - Вирус
— Что за чёрт! Мне нужна связь! И срочно! — Феликс обратился по своему капитанскому коду к бортовому компьютеру.
— Связи со вторым пилотом больше нет. Только со штурманской рубкой. У нас в секторах N 3, 9, 8 серьезные повреждения. Выгорело больше 67 % проводки и повреждены генераторы.
— Переключись на резервную систему. Нам все равно больше нечего терять. Мне нужна связь с этим человеком!
— Резервной системы на "Немезиде" больше нет. Повреждения на поверхности судна в блоке 5. Сорваны…
— Заткнись! Не стоит трепаться попусту. Докладывать коротко без технических подробностей!
— Будет исполнено. Резервная система восстановлению не подлежит.
— Вот это короче. Значит, остается только подохнуть геройски.
— Вы можете попробовать прорваться к модулям.
— Разве система запрета отключена? — капитан даже подпрыгнул от неожиданности.
— Нет. Запреты не сняты. Но при взрывах повредило систему блокировки, и потому к модулям уже есть доступ. Если вы пройдете по следующей схеме — штурманская рубка, ветви тоннелей N5 и N6. Оттуда через "рукав" в шлюзовую камеру, а из неё к стоянке модулей.
— Что же ты не сказал сразу! Объяви это во всех отсеках и передай сигнал эвакуации! И всем надеть скафандры! Кто знает, какие сюрпризы нас ещё ждут!
— Будет исполнено. Но оповестительная система работает далеко не везде. В настоящее время даже невозможно отследить, сколько людей погибло, хотя процент потерь личного состава пока невелик.
— Делай, как можешь! И прощай. Мы долго были вместе. Для меня "Немезида" была домом.
— Прощайте, сэр! — безучастно ответил компьютер.
Машина не испытывала ни страха, ни сожалений. Она просто выполняла заложенную программу и все. Больше её ничего не интересовало.
В рубку вбежала Диана.
— Это ты, Ди?
— Я пока еще не стала призраком, — проговорила девушка.
— У нас появилась надежда!
— Вот как?! — она искренне удивилась.
— Но болтать сейчас некогда. Нам необходимо надеть скафандры.
Они быстро натянули громоздкую космическую одежду, и надели гермошлемы.
"Немезида" попала в поле зрения неумолимого компьютера "Тикондероги" и был автоматически отдан приказ об уничтожении зараженного объекта. К звездолету устремились импульсные заряды.
Этот залп смел остатки защитных полей и вывел из строя последний работающий двигатель. Теперь спасатель превратился в простую мишень.
Феликс бежал вперед, держа Диану за руку. По пути к ним присоединялись оставшиеся в живых члены экипажа. Адамович знаком приказывал им следовать за собой и не задавать лишних вопросов.
Но говорить никто и не собирался. Корабль распадался на куски. Началась разгерметизация. Бешено выла сирена, стены трещали по стыковочным швам, от кабелей валили снопы искр, начались пожары.
Каждый из оставшихся в живых членов экипажа понимал, что здесь начинается настоящий ад, как его представляли древние земляне.
— Капитан!.. — возле штурманской рубки к ним присоединился Кейси с Галино и радистом Кронсом.
Феликс жестом приказал ему замолчать и произнес:
— Бортовой компьютер рассказал мне о тех приятных новостях, которые вы не успели сообщить из-за обрыва связи…
На борту звездолета "Флинт" Мари Шмид говорила с доктором Блюмингеймом. Она все же решилась сообщить ему о ситуации, в которой они оказались. Самостоятельно найти выход девушке не удалось.
— Похоже, мы погибли, — проговорила она, едва сдерживая слезы. — Мои предчувствия, что нас ожидает долгое и счастливое будущее, на этот раз меня обманули. И не будет у меня полноценного диплома врача и тихой семейной жизни на какой-нибудь планете, а у вас, доктор, не будет новой лаборатории.
Блюмингейм был потрясен услышанным, узнав о коварстве Лоердала и о том, что механизм самоуничтожения звездолета уже запущен.
— Но всё-таки есть в этом одна хорошая деталь!
Мари изумленно взглянула на доктора, думая, что тот сошел с ума или близок к этому.
Доктор действительно в этот момент походил на умалишенного.
— Да-да, вы не ослышались, Мари. И не смотрите на меня так — со мной всё в порядке. Моя репутация, как ученого, в этой ситуации не пострадала. Я-то думал, что не могу отыскать причины вируса, а оказалось, что сражаюсь с призраком, которого просто не существует в природе. Вот почему мне и не удавалось никак выстроить логическую цепь его развития!
— Но мы все равно погибнем, доктор. Весь экипаж "Флинта" обречен, кроме "Дэйзи".
— Что значит, кроме "Дэйзи"? — не сразу понял Блюмингейм.
— Она — наш бортовой компьютер, и при гибели звездолета, её программа автоматически будет переправлена в базу данных космического госпиталя.
Лоб Блюмингейма сосредоточенно нахмурился, будто он пытался вспомнить что-то важное. Перед его глазами появилось лицо Джима Ханнера в первый миг после операции по внедрению матрицы памяти.
— Кажется, я знаю, как нам с вами спастись, — пробормотал доктор.
— Спастись? — переспросила Мари. — Нет, вы точно сумасшедший. О каком спасении может идти речь, если мы в открытом космосе и у нас нет ни единого модуля, на котором можно было бы улететь с этого звездолета.
— А зачем улетать?
— Но вы же говорили о возможности спасения, если я не ослышалась.
— Конечно. И мы это сделаем.
— Но как? — недоумевала Мари.
— Ты, сама того не зная, подсказала мне путь к нашему спасению. Мы создадим собственные матрицы памяти, загрузим их в файлы "Дэйзи" и вместе с ней будем перенесены в компьютерную систему госпиталя. У меня имеется немалый опыт в этой области. За свою врачебную практику я неоднократно внедрял подобные матрицы в мозги других людей.
— Но это значит, что наши тела всё равно погибнут, — произнесла Мари.
— Поверь мне, это не имеет существенного значения. Мы живем в мире, где каждый может при желании создать себе такое тело, какое заблагорассудится.
— Но ведь при этом может возникнуть эффект совмещенного сознания: мне бы не хотелось превратиться в пациентку психиатрической лечебницы добровольно. Да и есть ли гарантия, что наше сознание вообще кому-то захотят внедрить? Не останемся ли мы никому не нужной частью компьютерной программы?
— Не беспокойся, этого и не произойдет, — успокоил её Блюмингейм. — Насколько я понял из твоих слов, в обязанности "Дэйзи" входит контроль над носителями подобных матриц памяти. Как только её программа и наши виртуальные слепки окажутся в госпитале, "Дэйзи" подыщет нам пару подходящих тел из числа содержимого криосейфов — а оно за последнее время достаточно сильно увеличилось — и поручит какому-нибудь хирургу с микрочипом в голове внедрить в них наши матрицы. Я думаю, это будет вполне по силам нашей замечательной электронной помощнице.
