Лилия Баимбетова - Планета-мечта
— А у Корда были потомки? — я кивнула, — А Кэррон не…
— Нет, — сказала я, — Это Торион, только он не прямой потомок.
— Торион? Ну, надо же…. А мне казалось, он абсолютно антимагичен.
— Да, — сказала я.
Копию записей Ары Синг я действительно послала в центральный информаторий. Разместила еще в здешнем архиве и в информатории на Веге. Я хочу посмотреть в глаза Ториону, когда он прочтет это, когда он прочтет имя того, то был предшественником Кэррона.
Когда я вернулась, Кэр читал записи Каверина. Я, честно говоря, не думала, что он вообще читает на галактисе. Говорить-то говорит, галактис схож с сорти, но письменность не имеет ничего общего. Оказалось, что читает.
49. Из записей М. А. Каверина.
Очень давно, еще в детстве мне случилось услышать одну сказку, которую я теперь попробую воспроизвести. Сказка была, кажется, французская; сейчас, когда я вспомнил о ней, я попытался быстренько поискать в центральном информатории, но, конечно же, ничего не нашел. Сказки, как и другие короткие произведения, рассказы и стихи, имеют обыкновение пропадать и появляться, целенаправленно найти их совершенно невозможно. Сказки к тому же часто меняют названия и форму, смотря кем и когда они были записаны или обработаны. Та сказка из моего детства называлась "Синяя трава", кажется, но, как я уже говорил, название сказки не есть величина постоянная.
Боюсь, точно воспроизвести ее содержание я не смогу. Я вспомнил ее из-за сходства с событиями, происходящими здесь, но история Кристины и Кэррона, история Марии и Дорна — эти истории могут помешать моей памяти, они уже наложились на мои воспоминания. Итак, прежде всего отделим от общего повествования факты непреложные: в истории фигурировал Царь воронов, прикованный к некой скале, его жена, которая хотела освободить его, и синяя трава, которая якобы могла разбить его оковы. Это в сказке действительно присутствовало. Большую часть повествования занимали странствия жены, которая встречала по дороге множество различной синей травы, и ни одна не желала помочь ей. Здесь мы наблюдаем типичный прием повторения, часто используемый в сказках. Однако больше меня интересует начало сказки, где идет речь о том, как Царь воронов похитил девушку. Я не уверен насчет похищения, возможно, моя память играет со мной шутки, однако же ясно помню, что в повествовании присутствовал момент ее нелюбви к мужу. Однако же она пришла к нему, когда он оказался — не помню, из-за чего — прикован к скале, а после отправилась искать синюю траву. Как жаль, что я не могу отыскать эту сказку! Я помню, еще в детстве она зацепила меня, что-то необычное в ней было.
Конечно, если судить по моему неуверенному описанию, сходство кажется скорее надуманным. Единственное — Царь воронов. С другой стороны, насколько я могу вспомнить, вороны вообще не часто фигурируют в сказках, если не считать индейских сказок, где фигурирует фигура Ворона в его животном обличье. Из человеческих образов я вспоминаю только Кромахи — повелителя ворон из одной ирландской сказки, да этого вот Царя воронов из "Синей травы".
Да, сходство зыбко и почти незаметно. Но меня не оставляет странная, быть может, но вовсе не фантастическая мысль. Мысль эта не фантастична, о, нет, ибо мир наш вовсе не так безусловен, как кажется людям. Эта мысль все вериться у меня в голове, мне все кажется, что это сходство трех этих историй — сказки моего детства, "Истории Марии из Серых гор" и происходящих теперь событий — что это сходство доказывает одно: все три истории являются выдумками. Просто по пути от Земли до Алатороа старая французская сказка претерпела немалые изменения. И кто знает, сколько еще подобных историй развернулось на планетах между Землей и Алатороа, между Первым и Восьмым галактическими секторами? Кто знает…
Это похоже на высказывание сумасшедшего, не так ли? Но чутьем человека, многие десятки лет занимавшегося мифологией, я чувствую, что сходство это не случайно. Я не привык спускать любое сходство, привык искать точки соприкосновения. И меня настораживают эти две истории, произошедшие на Алатороа. Два Царя, изгнанные своим народом по одной и той же причине. Две женщины, носящие одинаковые имена (Кристину здесь называют Ра; Марию, жену Дорна, тоже, несомненно, звали Ра, это обычное сокращение женских имен, в которых присутствует звук "р"). Не слишком ли это? Дорн, скованный цепью и похороненный в расщелине меж скал. Нелюбовь Марии. И не думаю, что у другой, нынешней пары есть хоть что-то похожее на любовь. Что связывает их? Что связывает все три пары? Страдание и жалость. Потребность в помощи и стремление помочь.
Я знавал людей, которые не уставали повторять, что мир — это текст. Мне всегда казалось, что это слишком примитивное утверждение. Но, сам не давно уже не различающий, где вымысел, где реальность, я все чаще замечаю, что и другие люди живут в паутине иллюзий и химер, застилающих им подлинную жизнь. И теперь все чаще я думаю о том, что мир — это сочетание множества иллюзий. Все это, конечно, открыто философами задолго до меня, но подлинное значение имеют лишь открытия, которые совершаешь ты сам. Каждый человек заново выводит для себя законы, которые открывали еще древние греки. Так уж повелось, что никакие книги не дадут тебе понимание, все сам, только сам. Мир — это паутина иллюзий, и в этом иллюзорном мире моя мысль о воображаемой природе всех трех историй вовсе не кажется сумасшедшей. Я знаю только, что Кристина Михайлова реальная женщина, а вовсе не плод чьего-то воображения. Я слышал о ней на Коркусанте, говорят, она мастер палочного боя. Что ж, увидев ее, я и не подумал усомниться, такие женщины созданы не для дома и ласковой любви; не у всякого координатора увидишь такой взгляд. В этом взгляде — готовность на убийство, всегда, каждый миг: словно змея, расслабленная, сонная, в мгновение, как пружина, распрямляет свои кольца и вцепляется в агрессора, и тот моментально оборачивается жертвой. Кристина — живой человек. Не чуждый химер, но живой и реальный. Об остальных участниках моего рассуждения я этого утверждать не могу. Мария и Дорн — прежде всего литературные персонажи, и нет никаких доказательств их существования. Записи Ары Синг ничего не значат, написанное слово — не есть доказательство, записи эти могут быть простой подделкой, мистификацией, которую от скуки затеяла деревенская священнослужительница. Что до Кэррона…. Да, я видел его, говорил с ним. Но чем дольше я нахожусь на этой планете, тем более верю в то, что сама она нереальна, что она всего лишь сон, бесконечно снящийся кому-то. И Кэррон, вобравший в себя весь страх, всю боль этого сна; черный провал пещеры на цветущем склоне. Кэррон, по прихоти сновидца повторяющий судьбу Дорна, который, в свою очередь, повторяет судьбу некого Царя воронов, прикованного к скале и порожденного чьим-то уж совсем неведомым воображением.
