Михаил Тырин - Легионы хаоса
— Ну, помним, и что?
— Они слов на ветер не бросают. Они обязательно что-то сделают. Может, пошлют кого-то с нами… тут не угадаешь. В общем, действовать придется по обстановке. И соображать надо быстро. Не лаяться и не спорить. Поняли, о чем я?
— Да поняли, поняли… — вздохнул Петрович. — А когда это все будет?
— А я не сказал?
— Да вроде нет.
— Так завтра же!
* * *Утро выглядело обыкновенным. Снова был бак с чистой водой и чаша с чем-то полусъедобным.
Все заметно нервничали. Разговоры получались вялыми и обрывочными. Еще вчера план студента казался идеальным. Но как только приблизилось время осуществления, настроение стало другим.
Влад спрятал сердечник под курткой и молча сидел в стороне, повторяя шаг за шагом все, что должен сделать.
Слишком много зависело от простой человеческой удачи и слишком мало — от конкретных действий. Впрочем, пока требовалось только одно — слушаться и повиноваться.
Наконец появились гурцоры, их было на этот раз аж пятеро. С ними пришли два энейца, которые тащили какие-то тюки.
— Мы сделали вам одежду, чтобы вы ничем не отличались от жителей вашей земли. Переодевайтесь.
Энейцы вывернули свои тюки, одежда вывалилась на пол. Это были какие-то несуразные, безразмерные штаны и пиджаки. Все — кривое, грубое, наспех сработанное.
— Ужас какой… — вздохнула Марго.
— Делайте, что говорят, — тихо процедил студент.
Влад выбрал себе одежду и отошел подальше к стене. Снял куртку, тщательно прикрывая сердечник, переоделся. Затем аккуратно, без резких движений сунул сердечник под свою новую одежду.
В ту же секунду на плечо легли крючковатые пальцы гурцора.
— Это не нужно.
Темный вытащил сердечник из-под пиджака и бросил в кучу старой одежды.
Сердце упало. Весь план летел в тартарары. Все закончилось, еще не начавшись.
Влад перехватил встревоженный взгляд студента и слегка пожал плечами в ответ.
— Прошу идти за нами, — сказал гурцор.
Сердечник остался валяться среди тряпок.
— Все ребята, амба, — прошептал Влад, когда их вели прежним маршрутом к установке. — Ничего не выйдет, у меня отняли самое главное.
Лисин тихо выматерился в ответ.
— Что будем делать-то? — спросил Петрович.
— Я сказал, что делать, — спокойно ответил студент. — Слушаться и повиноваться. Не паникуйте. Еще не все потеряно, будет вторая фаза эксперимента.
— Так себе утешение… — прошептала Марго.
— Гляньте, опять! — тихо воскликнул Петрович.
Его взгляд был направлен на установку, из которой вчера вышли переодетые гвардейцы. Сегодня они снова были там и, видимо, готовились к переброске.
Петрович заметил, что при виде гвардейцев Влад и Эдик принялись как-то странно перешептываться.
Возле большой установки было на удивление оживленно. Одних гурцоров — десятка три. Кроме того, повсюду сновали энейцы — подготовка к эксперименту шла полным ходом.
Вторая установка уже ждала в зеркальном кругу — отдельно управляющий блок и отдельно — большие зеркала, упакованные в мягкое полотно.
Чуть в стороне стоял большой стол с какими-то баночками и коробочками. Рядом находился человек в тяжелом кожаном фартуке. По виду — типичный толкователь из городской Темной школы.
Всех пятерых завели в зеркальный круг. Установка работала на малой мощности, сейчас она просто показывала место, куда предстояло отправляться.
— Находите ли вы выбранную точку достаточно удобной и безопасной для вашей миссии? — спросил один из гурцоров.
— Вполне, — ответил студент. Голос его почему-то был веселым.
— В таком случае мы начнем переброску в ближайшее время. Но перед этим мы предпримем меры предосторожности, о которых вас предупреждали.
Толкователь отделился от стола и пошел к установке. В руке у него был небольшой продолговатый сверток.
— Выслушайте правила, — продолжал гурцор. — В ваши головы будут помещены особые черви с Газовых болот. Они не причинят вам никаких неудобств, пока вы будете заняты миссией…
Толкователь открыл сверток. В нем оказались толстые стеклянные трубки с какими-то шевелящимися комочками.
— Твою-то мать… — ахнул Лисин.
— Но если вы не вернетесь, — говорил темный, — через пятнадцать дней черви убьют вас. Извлечь их самостоятельно вы не сможете. Делайте свою работу, возвращайтесь — и мы сами освободим вас.
— Я не дамся, — пробормотала побледневшая Марго. — Идите все к черту, лучше режьте меня на месте.
— Молчи, дурочка, — процедил студент. — У тебя заколка есть?
— Что?! — глаза Марго округлились.
— Заколка или брошка? Что-нибудь твердое.
— Подходите! — скомандовал гурцор. — Первый — ты!
Он показал на Влада. Тот обернулся на друзей, внимательно заглянув каждому в глаза.
— На! — Марго сняла перстень. — Больше ничего нет. Тебе зачем?
— Молчи пока…
Влад вышел к толкователю. Неожиданно он обернулся к своим.
— Ну, что вы, ребята! — он неловко улыбнулся. — Не бойтесь, это временно. Мы же договаривались. Делаем все, что нам говорят…
— Что он несет, — простонал Лисин. — Совсем рехнулся наш ветеран?
— Я говорю, что действуем вместе, вы хорошо поняли?
Никто не обратил внимания, что взгляд Влада блуждает где-то за их спинами. Только он заметил, что студент подошел вплотную к открытому кожуху установки и что-то туда положил.
Гурцор слушал Влада, склонив голову. Казалось, он сам в недоумении. Толкователь нетерпеливо постукивал своими трубочками по ладони.
— Я чего говорю-то… — продолжал Влад. — Все — как один. Вы меня поняли? Ну? Поняли? Как я сделаю — так и вы…
Тут уж и Петрович пробурчал что-то неодобрительное.
И вдруг раздался оглушительный треск. Все невольно втянули головы. Треск повторился, теперь уже больше похожий на гром. Из управляющего блока установки в небо ударил сноп желтых искр. Одновременно разлетелись на кусочки несколько зеркал.
— Бегите! — крикнул Влад и первым показал пример.
Замешкалась только Марго, но ее подтолкнул сержант:
— Чего застряла, бестолочь?! Бегом.
Площадку накрыло дымом, в котором едва можно было разглядеть прыгающую спину Влада. Гурцоры и энейцы бросились врассыпную — установка продолжала трещать и искрить. Затем взорвались еще несколько зеркал.
— Не останавливайтесь! — задыхаясь, крикнул Эдик. — Все за Владом… он знает…
Влад остановился возле установки — той самой, через которую проходили переодетые гвардейцы.
— Быстрее! — крикнул он, с трудом переводя дух. — Студент, за пульт!
