Алан Фостер - Чужой. Чужие. Чужой-3
— Слыхал про эти ПЛД, — медленно ответил Берк. — Их производит Компания. Но я не вижу смысла в попытках поймать сигнал ПЛД. Если бы кто-нибудь в комплексе остался жив, мы бы уже разыскали его. Или он нас.
— Не обязательно, — заметил Горман вежливо, но без особого почтения. В этой экспедиции Берк участвовал как представитель Компании, заботившийся о ее финансовых интересах. Глава Компании финансировал эту маленькую экскурсию совместно с администрацией колонии, но про полномочия Берка не было сказано ни слова. Он мог советовать, но не приказывать. Экспедиция носила боевой характер, и отвечал за нее Горман. На бумаге они были равны. Но в реальности все было иначе.
— Может быть, кто-то остался жив, только двигаться не может. Например, придавлен обломками. Конечно, сканирование сигнала — дело долгое, но мы обязаны это проделать.
Он повернулся к технику: — Хадсон, все в исправности?
— Если кто-то жив и находится в нескольких километрах отсюда, мы прочтем это здесь, — Хадсон постучал по экрану. — Пока только помехи, за исключением сигнала от ребенка.
Из дальнего конца помещения раздался голос Вежбовского:
— А эти ПЛД могут продолжать посылать сигналы после смерти человека?
— Только не эти новые, — ответила Дитрих, перебирая свои инструменты. — Они частично питаются от электрического поля тела. Если умирает носитель, то же происходит и с сигналом. Электрическая мощность трупа равна нулю. Это единственный недостаток использования тела как источника питания.
— Кроме шуток? — Хадсон бросил на медтехника насмешливый взгляд. — А как же определять, у кого переменный, а у кого постоянный ток.
— В вашем случае, Хадсон, проблем нет.
Дитрих захлопнула свою медицинскую сумку.
— Очевидный случай недостаточного электрического напряжения.
***Проще было полностью сменить одежду, чем отчистить первоначальную. Рипли теперь старалась отмыть маленькие руки девочки, протирая между пальцами и убирая грязь из-под ногтей. Постепенно под темным слоем начала появляться розовая кожа. Занимаясь всем этим, Рипли беспрерывно болтала.
— Не знаю, как тебе удалось выжить в полном одиночестве, но я знаю, что ты отважная девочка, Ребекка.
И вдруг до ее ушей донеслось едва слышимое:
— Я-ящерка.
Рипли вся напряглась и отвернулась, чтобы скрыть волнение. Продолжая очищать одежду, она придвинулась совсем близко к девочке:
— Извини, малышка, но я что-то не расслышала. Иногда мои уши меня подводят. Так что ты сказала?
— Ящерка. Меня зовут Ящерка. Меня все так звали. Ребеккой называл только брат.
Рипли заканчивала мыть вторую руку. Она понимала, что если она не ответит, то девочка может опять замолчать надолго. В то же время следовало быть осторожной, чтобы не расстроить малышку. Надо быть начеку и не задавать вопросов.
— Хорошо, пусть будет Ящерка. А мое имя Рипли. Меня все зовут так. Но ты можешь называть меня, как тебе захочется.
Ответа не последовало, поэтому Рипли взяла только что отмытую ручонку и с церемонным видом пожала ее.
— Приятно познакомиться, Ящерка.
Она показала на голову куклы, которую девочка продолжала яростно сжимать в руке.
— А это кто? У нее есть имя? Держу пари, что есть. У каждой куклы обязательно есть имя. Когда мне было столько же, сколько тебе, у меня было множество кукол, и у каждой было свое имя. А иначе как же их различать?
Ящерка посмотрела на пластмассовую голову своими безучастными глазами:
— Кейси. Это моя единственная подруга.
— А как насчет меня?
Девочка посмотрела на Рипли таким взглядом, что та была ошеломлена. В этом взгляде была тяжесть всего пережитого. Это был совсем не детский взгляд. Голос ее был ровным и бесстрастным.
— Я не хочу, чтобы ты была моей подругой.
Рипли попыталась скрыть свое удивление:
— А почему бы и нет?
— Потому что ты скоро тоже уйдешь, как и все.
Она посмотрела на голову куклы.
— А с Кейси ничего не случится. Она всегда со мной. А ты уйдешь. Ты умрешь, и я снова останусь одна.
В этом детском заявлении не было ни капли гнева. Она никого не обвиняла. Все было сказано спокойно и с такой уверенностью, словно о свершившемся. Это было не предсказание событий, а сообщение о факте, который скоро должен произойти. И именно это заставило Рипли похолодеть от ужаса, а не все произошедшее с того момента, когда они покинули «Сулако».
— Ох, Ящерка! Твои мама и папа исчезли таким образом, ведь так? Ты просто не хочешь об этом рассказывать?
Девочка кивнула и уставилась на свои коленки. Ее пальцы, сжимавшие голову куклы, побелели.
— Милая моя, они бы вернулись, если бы смогли, — заверила Рипли. — Я уверена в этом.
— Они мертвы. И поэтому они не могут вернуться ко мне. Они мертвы. Как и все остальные.
Было страшно видеть у ребенка такую холодную уверенность.
— А вдруг нет. Почему ты так в этом уверена?
Ящерка подняла глаза на Рипли. Дети так не глядят на взрослых. Но эта девочка была ребенком только снаружи.
— Я уверена. Они мертвы. И ты тоже скоро умрешь. А мы с Кейси снова останемся одни.
Рипли не отвела взгляд и не улыбнулась. Она боялась отвернуться даже на мгновение, потому что девочка моментально почувствовала бы фальшь.
— Ящерка, послушай меня. Я не оставлю тебя, Я не собираюсь умирать, обещаю тебе. Я буду всегда рядом с тобой. Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь.
Девочка смотрела вниз. Рипли чувствовала, какая внутренняя борьба происходит в этом маленьком человечке, пытавшемся поверить только что услышанному. Через некоторое время девочка снова подняла глаза.
— Ты обещаешь?
— Крест мне на сердце, — Рипли вдруг вспомнила детскую клятву.
— Клянешься смертельной клятвой? На этот раз Рипли мрачно улыбнулась.
— Клянусь смертельной клятвой.
Девочка и женщина пристально смотрели друг на друга. Глаза Ящерки налились слезами, нижняя губа задрожала. И неожиданно маска безразличия сменилась другой, более естественной: на Рипли смотрел перепуганный ребенок. Малышка бросилась женщине на шею и разрыдалась. Рипли чувствовала, как слезы ручьями стекали по только что вымытым щекам на ее собственную шею. Но она не обращала на это внимания и, крепко прижав к себе девочку, шептала ей ласковые слова.
Глаза Рипли тоже наполнились набежавшими слезами. Она почувствовала вдруг страх в этом центре управления Хадли, но все же надеялась, что сдержит только что данное обещание.
Прорыв в отношениях с девочкой совпал с другим, в операторской, когда Хадсон издал победный клич:
