Коллектив авторов - Полдень, XXI век (февраль 2012)
– Аккумулятор в ней где-то спрятан, – сказал Сашка. – То ли под полом, то ли в крыше. И датчик, видимо, стоит. Среагировал на расконсервацию, – он поглядел на меня. – Да не ломай ты себе голову. Кто-то хреново пошутил. Какая-то сволочь прикрылась именем твоего отца. Кто-то из знакомых, которому известна история вашей семьи… Папа у тебя ведь, кажется, военным был. А он точно умер двенадцать лет тому назад?
– Точнее не бывает.
– И тело его ты видел?
– Конечно.
– При каких обстоятельствах он погиб?
Мне не хотелось ни вспоминать, ни отвечать, но я и вспомнил, и ответил:
– При испытаниях вакуумной бомбы под Семипалатинском. Он был аэрофотографом, а самолёт зацепило. Ну и…
– Ладно. Ясно, – Немец понял, что из меня он вряд ли что ещё вытянет, и снова обратил свой взор на объект исследований. Он подошёл к телефонной будке, открыл стеклянную дверь, вошел внутрь. Я нервно прохаживался снаружи, наблюдая за Сашкой. Пенопластовая крошка похрустывала под ногами.
Как только он вошёл, к красному, жёлтому и зелёному добавился ещё и синий свет, включившийся внутри будки. Свет был такой яркий, что Сашка мгновенно стал похож на инопланетянина из фильма «Аватар». Но он не испугался, а улыбнулся из-за стекла и скорчил страшную рожу. Сашкина жизнерадостность мне импонировала.
Сняв телефонную трубку, он приложил её к уху, послушал, и я опять увидел удивлённое выражение на его ставшей теперь синей физиономии.
– Представляешь, аппарат работает, – сообщил Немец. – И что поразительно – разговаривает, подлец, на русском языке.
– Чего говорит? – спросил я.
– Говорит, введите десятизначный код, а то никакого соединения не будет.
Теперь удивился я:
– На фига мне такой телефон, если с него позвонить нельзя. Где я, чёрт побери, возьму этот код?
– А те, из DHL, тебе его не сказали?
– Нет, я только на бумажке расписался.
– Не горюй, узнаем. – Сашка продолжил свои изучения. Он наугад набрал десять цифр. Потом другие десять цифр. Потом он ощупал аппарат со всех сторон и радостно воскликнул: – Арт, тут же нет никаких щелей: ни для монет, ни для пластиковой карточки!
– И что это значит? – спросил я. – Мобилка?
– Что это значит? По-моему, это вообще не телефонная будка.
5
«Блюда» в меню располагались по мере увеличения цены.
Первыми в списке значились: «Apollo» и «Spoetnik». Стоили они одинаково – по 5,00.
Мысли его ворочались вяло, но всё ещё ворочались, и он подумал: «Американская и советская космические программы повлияли и на наркош. “Аполлон” со “спутником” увековечены в названиях химической дури. Теперь без всяких ракет можно в космос летать».
Следующими шли «Joints» по цене 10,00 за один.
«Косяки с марихуаной. Пробовал-пробовал я эти сигаретки. Неплохая вещь, но слабовато. Не пойдёт. Надо что-то убийственное. Гробовое. Чтобы уже не вернуться».
Потом потянулись «восточные сладости»: «Магос», «Afganistan», «Libanon». В ценовом диапазоне от 11,00 до 18,00. Он равнодушно прокомментировал:
«Марокко, Афганистан, Ливан. Раскалённый ветер пустыни. Песок на зубах. Караваны верблюдов… Нет. Пас. Что там дальше? “Crack”. О, да. Знаменитый “крэк”. “Бог хочет «крэка»…” Откуда это?… Разбодяженный героин. Этот посильнее будет. Но не то. Отрава должна быть фатальной».
Затем он прочёл:
«“Cokepasta”. Понятно. А это разбодяженный кокаин».
В скобочках стояло for love.
«Для любви… Перемолола она меня. Своими шестерёнками. Раздробила кости. Порубила мясо. Никаких чувств не осталось. Лишь ошмётки мозга… Самая дорогая проститутка Голландии ничего сделать не смогла. Какая к дьяволу любовь? Всё, приехали, вылезай, паря».
За 40,00 можно было приобрести «Speed» («Скорость»). В скобках было написано: Madonna!. Он холодно заметил:
«Мадонна с младенцем. Матерь божья… Или поп-певичка. Скорей всего, поп-певичка. Скоростной оргазм. Точно».
Наконец появились тяжеловесы. Цена резко возросла. Первым шёл «Boris». За 135,00.
«Опять русское слово. Что-то им русские слова понравились. Как будто мы такие уж наркоманы… Хотя…»
Вторым значился 90-процентный кокс из Америки. А завершал список 90-процентный героин из Турции. Кокс стоил 200,00, героин – 275,00. В самом низу было приписано: «Includid Tax!!!». То есть: «С учётом налогов!!!». В этом месте его сознание несколько оживилось:
«Турки побили америкосов… Хотя на самом деле, наверное, героин из Афгана, а кокс из Колумбии. Подобно тому, как «настоящий английский чай» всегда был индийским… Не исключено даже, что оба наркотика из Колумбии… Как раз то, что надо. Гульдены есть. Возьму побольше. На все деньги. И… Только одна мысль гложет меня. Не даёт покоя. Как червяк, грызёт. Ну, сам-то ты не выдержал, не справился, надорвался, а ему зачем её оставляешь? Это же армагеддон, конец света… Они же ничего не понимают. Они думают – счастье, рай. Стремятся, жаждут, тратят свои жалкие душонки. Аналитик и тот с ума съехал… Почему я её не взорвал? Да потому что сам такой же. Ничем не лучше. Потому что однажды заключил сделку с сатаной… Это меню, его ведь продолжить можно. Женщины. Деньги. Власть… Но в конце всё равно будет стоять она – Машина. Ниже её просто ничего уже поставить невозможно…»
6
Роджер с восхищением смотрел на Луну. Луна была огромная, тёмно-жёлтая и светила, как ему казалось, манящим, гипнотическим светом. «Почему её сравнивают с головкой сыра? Совершенно она на сыр не похожа. По мне, она скорее напоминает круглый самородок. Золотой шар. А цвет золота всегда меня прельщал. Может быть, поэтому Луна присутствует в моём творчестве? Да, наверное. Только вот хрен они клали на моё творчество. Из Безумца культ сделали, а меня забыли. Они вообще не знают, кто я такой. Ничтожные людишки. Червяки. Плюнуть бы им всем в рожи. “Тёмную сторону Луны” боготворили, вечеринки в честь её устраивали. “Стену” обожали, сума по ней сходили. A “Amused То Death” проигнорировали. Такую пластинку не заметили! Шедевр! Если бы на её обложке было написано Pink Floyd, то тоже вознесли бы до небес. Развлечённые до смерти. Комфортабельно онемелые.
А они вознесли до небес “The Division Bell”. Первое место и в Англии, и в Штатах. Ни “Луна”, ни “Стена” таких высот не достигали. Поразительно! Эти бездари обманули всё человечество! Эти подонки: Пижон, говнюк сраный, вечно строящий из себя гения, Автогонщик, ради денег предавший меня, своего самого близкого друга, и Джазист-Анашист, постоянно недовольный моими идеями, но так ни разу не родивший ни одной своей. “Роджер, ты сочиняешь не ту музыку, надо больше оркестровок, больше джаза”. Идиот обдолбанный! Я его выгнал, но он опять со своим хорькообразным рылом влез в группу. А жена Пижона стихи им сочинила! Совсем свихнулись, влагалища. Мать их!
