Александр Гейман - Крюшон соло
- Ах, нет, ваше величество. Я тоскую о судьбе моей милой Франции что-то станется с ней и ее лесами из-за бесчинств нашего сумасбродного короля!
- А что такое? - удивился владыка Некитая.- Ты же сказал, что там уже вырубили все вязы до единого, на том и конец?
- Вот вы говорите, что на том и делу конец, а дело этим вовсе не кончилось,- жарко возразил аббат.
- А что еще произошло? Неужели Луи снова поехал на охоту?
- Проницательность вашего величества бесподобна,- воздал должное аббат Крюшон. - Именно так и поступил наш незадачливый король, едва только вывел этих мерзких дятловошек.
- Но куда же он мог податься? Не к дереву же любви? - недоумевал император.
- Нет, его срубили вместе со всеми вязами Франции.
- Ага!
- Но,- добавил аббат,- наш король направился вместо этого в дубовую рощу. И там он со своим верным сенешалем остановился возле большого дуба.
- Зачем?
- Наш обожаемый король Луи захотел познать его дупло как мужчина познает дупло... ну, вы поняли...
- Не может быть! - изумился весь двор вместе с императором Некитая. Разве Луи забыл про пакостного дятла, что клюнул его так неудачно в прошлый раз?
- Нет, он не забыл, поэтому заранее послал сенешаля проверить, все ли в порядке, и подготовить своему королю рабочее место. Сенешаль же предусмотрительно захватил с собой длинный шест и с его помощью лихо махнул на ветку дуба.
- Вот как!
- Да, а потом он своей рукой повышвыривал из дупла всякий мусор вроде ненужных белок и дятлов и постарался, чтобы все было в идеальном порядке, включая увлажнение и отсутствие древесной стружки. Затем наш добрый король был поднят вверх с помощью системы блоков и тросов.
- Что, они тоже оказались с собой у преданного сенешаля?
- Да, он учел упрек короля в недальновидности и стал с тех пор ужасно запаслив, сопровождая короля на охоту. Даже лошадь брал с собой непременно обученную, хотя этого королю уже не требовалось.
- Но зачем же Луи все же понадобилось чпокать дупло дуба?
- Он не мог вынести прошлой неудачи и решил взять реванш за фиаско у вяза. А впрочем,- добавил аббат,- не исключено, что король стал с тех пор древосексуалистом и изнывал от страсти повторить божественные ощущения единства с природой.
- Так, и что же было дальше?
- Увы,- вздохнул аббат,- нашему королю вновь не повезло. Веревочная система была не отработана, и несчастный король Луи с первого раза не попал в дупло.
- Но куда же он попал, в таком случае?
- Сначала он с размаха треснулся о ствол своим телом и... соболезнующе вздохнул аббат,- немного ушибся. Затем, когда король слегка попенял сенешалю за неточность прицела, сенешаль отрегулировал высоту блоков и с помощью осевого троса направил обожаемого короля точно к дуплу. На этот раз Луи попал в него...
- Ну, слава Богу! Все-таки сумел! С какого же расстояния?
- С четырех метров. Он висел на ветке соседнего дуба,- пояснил Крюшон,а сенешаль качнул его к дуплу с помощью осевого троса. И король запросто залимонил точно в дупло, правда,- тяжело вздохнул аббат,- не тем, чем хотел.
- Не тем, чем хотел? - переспросил в недоумении император. - А чем же? Чем он хотел и чем он попал?
- Наш король,- охотно разъяснил аббат Крюшон,- всегда хочет одним и тем же местом. Однако в дупло он попал головой.
- О!
- Да, но худшим было не то, что он туда попал головой, а то, что он не мог оттуда головой выпасть.
- То есть он опять застрял?
- Именно, ваше величество!
- Какой ужас! Что же было потом?
- Потом прибежал медведь-говноед и стал требовать своей доли.
- Вероятно, он сидел с раскрытой пастью под дубом и громко ревел? предположил валдыка.
- Сначала да, но заминка была в том, что наш обожаемый король забыл загодя снять штаны, и все лакомство настырного медведя попало в них, не достигая вожделеющей пасти хищника.
- Так, так!
- Ну и,- продолжал аббат,- медведь полез вверх и принялся лапой стаскивать вниз угощение, которое он уже считал принадлежащим себе стаскивать, разумеется, вместе с тем, где они находились.
- А что же сенешаль?
- Сенешаль упал в обморок на соседнем дереве и ничем не мог воспрепятствовать не в меру сластолюбивому медведю. И медведь буквально выгрыз в штанах короля огромную дыру. К счастью, наш находчивый король Луи, для которого нет безвыходных положений, догадался, вися головой в дупле, руками приспустить свои штаны. А то бы этот навязчивый хищник выгрыз бы и ту промежность, что они облегали.
- А что же дятловошки, дятел? - расспрашивал чрезвычайно заинтересованный император. - Или в этот раз их не было?
- Не было,- признал аббат. - В этот раз были муравьи. Они ползали туда-сюда по дубу и мимоходом покусывали зад несчастного короля. А проклятые дрозды, охотясь за муравьями, так и норовили склюнуть муравьев с нежного королевского тела.
- Ай, ай! - сочувствуя собрату по королевскому ремеслу, стал сокрушаться император. - Но что же свита?
- Свита подоспела как раз вовремя, чтобы отогнать зарвавшегося медведя-говноеда. Потом, конечно же, они вынули нашего страдальца-короля из дупла, потом распутали сенешаля, хотя король Луи и велел его оставить болтаться на канате под соседним дубом.
- Почему же не было исполнено высочайшее повеление? - нахмурился император.
- О, это вышло совершенно непроизвольно,- заверил аббат Крюшон. Просто когда стали перерубать веревки, опутавшие короля, то сенешаль сам полетел вниз и рухнул на землю.
- Рухнул? А что же - он так и не очнулся от обморока?
- Очнулся, ваше величество! В полете сенешаль вскрикнул, хотя и несколько истошно, что выдало полную ясность его сознания. Правда, соприкоснувшись с землей, он вновь его несколько затуманил.
- Ну, а мадам Помпадур?
Аббат только развел руками.
- Она, увы, была вне себя. Нашему доброму королю едва удалось ее умиротворить - он был вынужден подарить ей манто из пингвиньих лапок и половину Тюильри.
- Ну, славу Богу, все окончилось благополучно! - вздохнул император Некитая. - Отчего же вы плачете, аббат?
- Я... - отвечал Крюшон голосом, прерывающимся из-за рыданий,- я... о-о-о... скорблю... о-о-о... дубовых... рощах... а-а-а... Франции! Они пали жертвой любострастия... а-а-а... нашего возлюбленного монарха-а-а!..
- Так что же,- поразился император, его супруга и весь двор,- король Луи и теперь велел срубить все дубы до единого?!.
- О да,- заливаясь слезами, отвечал аббат. - Все до единого!
- Ну и древосек же ваш король Луи! - от души высказал император свое заключение.
- Истинная правда, ваше величество,- тотчас признал аббат. - Абсолютный древосексуал, иначе и не скажешь.
- А этот Версаль, придворные, свита,- они что - тоже древосеки?
